ДЕВУШКА ДЛЯ ИГРЫ

Никогда еще российские профи не доминировали так на мировых теннисных аренах. 20-летний Марат Сафин стал первой ракеткой мира и чемпионом США, Евгений Кафельников выиграл «золото» Сиднея, Анна Курникова вернулась в первую десятку. Однако главным открытием сезона стали не они, а 19-летняя Елена Дементьева, вице-чемпионка Олимпиады и полуфиналистка чемпионата США

ДЕВУШКА ДЛЯ ИГРЫ

Из множества теннисных сказок со счастливым концом в виде медных труб и счета в банке на безбедную жизнь история Елены Дементьевой самая необычная. Нет, Лена не уехала с семьей в американскую академию, как Анна Курникова; она не начала играть в теннис в два года, как Мартина Хингис; не получала московская школьница в десять лет многотысячных спонсорских авансов, как сестры Уильямс; не стала, наконец, Лена гражданкой США, как Моника Селеш. Все гораздо экстравагантней.

Лена Дементьева — первая теннисистка мирового класса, выросшая в России на российские рубли. Точнее, на родительскую зарплату ИТР и на энтузиазме армейского тренера Сергея Пашкова. Мама Вера Семеновна, теннисный энтузиаст с тридцатилетним стажем, отсчет которого начался на кортах возле дачного поселка в Лиелупе, могла бы по аналогии с модными сейчас сериями «Помоги себе сам» написать методическое руководство теннисным родителям «Воспитай своего чемпиона».

...Взлет Лены Дементьевой начался с поломанного ребра, точнее двух ребер, хрустнувших майской теплой ночью накануне отъезда теннисистки в Париж на чемпионат Франции-2000. Последняя тренировка в родном ЦСКА была, как всегда, до седьмого пота, поэтому дома уставшей Лене хотелось только спать. Брат Сева, однако, спать не хотел — он играл на компьютере. Компьютер пищал на столе, разделявшем две кровати в 12-метровой детской комнате квартиры Дементьевых. Разозлившаяся Лена, подкравшись к розетке, выдернула штепсель и нырнула в кровать, хихикая, очень довольная собой, что насолила брату. Сева рванулся в погоню, зацепился за шнур и упал на Лену.

Что бывает, если 80-килограммовый третьекурсник Бауманского университета падает на младшую сестру, знает не только Григорий Остер. Лена выставила локти, чтобы смягчить удар, Сева выставил свои и попал на ребра. Реву было много, ребра дико болели, но драка не первая, и к болячкам в семье относились всегда стоически. Наутро, однако, мирно паковали сумки, садились «на дорожку» и загадывали, что хорошо бы Лене на «Ролан Гарросе» немного повезло с сеткой.

В Париже легконогая блондинка выскочила на корт с затейпированной грудью и первый же матч против француженки Натали Деши выиграла на одном дыхании в двух сетах. «Мерси боку», — сказала вежливая Лена согласно теннисному этикету после матча своей сопернице, та только рукой махнула: «Разве тебя, мон ами, остановишь».

Остановила Лену опухоль, натекшая под бинтами за время матча. Шевроле умчал ее в больницу, там щелкнули рентгеном и выдали диагноз: перелом двух ребер. «Вам, мадемуазель, по корту скакать нельзя», — нахмурился парижский доктор и прописал домашний покой на четыре недели.

Чемпионат Франции, конечно, пошел по боку, устрицы на Елисейских Полях остались нераспробованными, а маленькое черное платье — некупленным.

Первую неделю после приезда из Парижа незадачливая теннисистка слонялась по родительской квартире, потом мама сказала: «Надо что-то делать», и оставшиеся три недели «лечебного покоя» Лена бегала черепашьи кроссы (даже легкий бег причинял боль) и соблюдала диету.

Уимблдон, который от чемпионата Франции в календаре разделяют лишь три недели, был проигран Дементьевой в первом же круге — Лена боялась лишний раз глубоко вздохнуть и, вытягиваясь за мячом на подаче, думала: только бы ничего не хрустнуло. Проигрыш был быстрым, ребра выдержали.

Лена вернулась в Москву, в ЦСКА, в долгий июль и две тренировки в день: утреннюю — с тренером на технику, вечернюю — со спаррингом, игровую. В родном клубе как раз достроили открытый хардкорт, очень напоминающий нью-йоркские шершавые площадки, и Дементьевой с Пашковым дали любое время, какое они просили. С погодой повезло, Лена «жгла» на асфальте кроссовки и рвала струны жестким вращением мяча, подгоняемая диким желанием наверстать упущенное из-за травмы. То, что девочка «с целью», Пашкову было видно еще шесть лет назад, когда его новая ученица долбила тренировочную стенку до судорог в руке: триста справа, триста слева и еще разок, и еще один повтор...

По этой самой одержимости Вера Семеновна из двух игравших в теннис своих детей к старшим классам оставила в большом спорте только Лену. Сева, который подавал на корте неменьшие надежды, был переключен на учебу.

«Когда я им говорила, что оставлю в теннисе кого-то одного, они мне не верили, — улыбнулась Вера Семеновна. — Но поднимать двоих детей, играющих в теннис, мы не могли. Просто не было средств. Сева, конечно, был более ярким игроком, чем Лена, но составляющие успеха — это не только талант, не только какие-то физические данные, это еще и огромное трудолюбие. Скажу сильнее: если хочешь чего-то добиться, требуется беззаветная преданность делу. У Севы это как-то не прослеживалось. Он хотел успеть везде и всюду. А Лену всегда отличала немыслимая целеустремленность».

К тому времени Вере Семеновне пришлось уволиться с преподавательской работы в университете. «У нас был хороший коллектив, хорошие понимающие люди, — вспоминала Вера Семеновна, — они шли мне навстречу, подменяли на занятиях, а я потом отрабатывала на заочниках». Если соратники другого известного теннисного родителя американца Ричарда Уильямса (отца Винус и Серены) видели в затее одержимого родителя свой интерес, то коллеги Веры Семеновны помогали из простого сочувствия. Никто в университете не верил, что из ее теннисной затеи что-нибудь получится, а про мотания по турнирам говорили: «Вера, ты занимаешься глупостью». Но удивительней всего, что они оказались неправы.

...Цель июльских тренировок Лены Дементьевой была ясна — последний в сезоне Шлем, чемпионат США и Олимпийские игры, точнее наоборот: Олимпийские игры и чемпионат США.

«Еду за медалью», — сказала эта серьезная блондинка, залетев транзитом в Москву на пути из Нью-Йорка в Сидней. Лене досталась серебряная награда, золотую увезла в Палм-Бич Винус Уильямс, 20-летняя американская звезда, с которой Дементьевой предстоит разыграть еще не один финал. К тому времени агенты с Леной уже здоровались и делали новоявленной полуфиналистке чемпионата США и вице-чемпионке Олимпиады скромные денежные намеки. «Где же они раньше-то были, — поднимала брови Вера Семеновна, — когда мы в них так нуждались». Растить чемпионку на отечественные рубли дело непростое.

Если вопрос «Сколько нужно денег, чтобы воспитать звезду?» задать Ричарду Уильямсу, отцу Винус Уильямс, Ричард назовет цифру с большими нулями. Увидев, как десятилетняя дочь пробивает заборы, а заодно и соперниц на детских турнирах Южной Калифорнии (даже не Ростовская область), Ричард решил, что у него в руках бриллиант, и сумел убедить в этом американскую денежную общественность.

Те смотрели на рослую атлетичную девочку, потом на список турниров Южной Калифорнии, которые она выиграла, и медленно расстегивали свои кошельки. Надо иметь папину убежденность, чтобы заставить бизнесменов вложиться в дело с таким непредсказуемым исходом. Ричард был не первым отцом, объявившим, что его малолетняя дочь вырастет в лучшую теннисистку мира — таких в природе сотни, однако на слуху имена лишь тех, кому этот колоссальный блеф удался. Чтобы их сосчитать, достаточно пальцев одной руки: Петер Граф (отец Штеффи Граф), Карой Селеш (отец Моники Селеш), Стефано Каприати (отец Дженнифер Каприати), Джим Пьерс (отец Мари Пьерс). Теперь еще и Ричард Уильямс.

В России официальной теннисной звездой еще с десяти лет была объявлена бывшая одноклубница Лены Анна Курникова, а остальным талантливым девочкам, имевшим несчастье родиться в тот же 1981 год, досталась роль массовки или «второго эшелона». От семьи Дементьевых материальные средства были так же далеко, как и флоридский берег, где, кстати, с 1992 года купалась, загорала и тоже готовилась в профессионалы будущая звезда Анна Курникова. Когда Сергей Пашков пытался найти спонсора своей способной девочке, выигрывавшей в сборной России все юношеские командные чемпионаты мира, спонсоры сочувственно кивали головами, но при этом разводили руками. «По 1981 году рождения вопрос уже закрыт Аней Курниковой, а нет ли у тебя такой же, только года на три-четыре помоложе?»

...Ричард Уильямс спонсорские деньги употребил на коренной поворот своей жизни. Он перевез всю семью из семи человек из негритянского гетто Комптона на Восточный берег во Флориду, поближе к академии Рикка Маччи, устроил в хорошую школу и снял со всех детских турниров. Маэстро Рик, учивший еще Дженнифер Каприати, получил указание готовить Винус и Серену сразу к профессиональной карьере, минуя стрессы и разочарования детского тенниса, и сделал все, что от него и требовалось. «Это желание мистера Уильямса, и я должен поступать в соответствии с ним, — объяснял Рик. — Родители хотят, чтобы я готовил сестер сразу в профессионалы, я так и сделаю».

На тренировках Винус и Серены на корте обычно стояли сразу несколько тренеров плюс спарринг-партнеры и была видеоаппаратура. Каждое движение снималось, фотографировалось, разбиралось. Рекламные люди тоже не сидели без работы, и страницы «Нью-Йорк таймс», а также английских, австралийских, немецких газет своевременно обходили фотографии белозубых и длинноногих сестер.

Лена тем временем собирала призы по просторам России и ближнего зарубежья. Консервы, плита и картошка укладывались по рюкзакам, мама с дочкой забирались на третью полку плацкартного купе и вперед — на Севастополь. Гостиницы с клопами, города без горячей воды... Но так жила вся страна, и вопросов типа: «Почему, мама, общий вагон, а не купейный?» никто не задавал.

Не помогало даже то, что в 15 лет ученица Пашкова выиграла самый престижный международный детский турнир — «Оранж Боул» в возрастной группе до 16 лет, а в 17 — тот же турнир, но в категории «до 18 лет». Не помогало, потому что годом раньше, в 1995-м,

14-летняя Анна Курникова побеждала там сразу в категории до 18 лет. Такую скороспелость бить нечем.

Родная федерация оплачивала юношеские зарубежные турниры, но финансировать чей-то профессиональный дебют была не в состоянии. На то, чтобы «запустить» игрока в «профи», требуется около 50 тысяч долларов в год.

Чтобы дочь могла в 16 лет начать профессиональную жизнь, семья Дементьевых влезла в долги под хороший процент и под залог единственной недвижимости — своей московской квартиры. Зато был составлен календарь на десять зарубежных турниров и старт был взят. «На сегодняшний день наш долг этому человеку полностью выплачен, — с видимым облегчением выдохнула Вера Семеновна. — Я могу еще раз сказать ему большое спасибо».

У Лены, которую берегли от финансовых проблем, самый большой пока вздох облегчения вырвался после окончания французской спецшколы. Вера Семеновна в свое время категорически сказала Лене: «Ты будешь учиться только в этой школе, ее и окончишь». На педсовете сказала: «Лену не заберу, Лена успевает по всем предметам, какие могут быть претензии? Она одна из лучших учениц класса, по французскому — пять, четыре. Да, есть проблемы с математикой, мы подтянем, есть проблемы с биологией — подтянем, но из школы не заберу». И ей поверили.

Спор со спортивными начальниками, которые настаивали на переводе Лены в спортивный интернат, Вера Семеновна начинала вопросом: «Вы предполагаете отдых спортсменам после турниров и тренировок?» Те отвечали: «Да, конечно». Тогда следовала контратака: «Считайте, что самый лучший отдых для Лены — это школа. Она приходит туда и отдыхает там душой и сердцем. И я ее этого никогда не лишу».

Ребенок, которому одновременно приходится делать два трудных дела, может в конце концов возненавидеть эти дела, а заодно и того, кто заставляет его их делать.

Лена приходила домой после вечерней тренировки, зубрила теоремы и, как считает Вера Семеновна, могла тихо ненавидеть мать за свои мучения. Так дети ненавидят родителей, заставляющих их играть на фортепьяно, но некоторые, домучав музыкальную школу и повзрослев, неожиданно говорят папе с мамой спасибо и живут в счастливом союзе с Моцартом и роялем.

«Мама, ты была права», — сказала Лена после школьного последнего звонка и вот уже два года с удовольствием лупит по мячу, болтает на французском почти как парижанка и удивляется легкости этой трудной профессиональной жизни.

Наталья БЫКАНОВА

На фотографиях:

• ЕЛЕНА ДЕМЕНТЬЕВА: ДАТА РОЖДЕНИЯ: 15 ОКТЯБРЯ 1981 Г. МЕСТО РОЖДЕНИЯ: МОСКВА. РОСТ/ВЕС: 180 СМ / 64 КГ. ТРЕНЕР: СЕРГЕЙ ПАШКОВ. КЛУБ: ЦСКА. ВЫСШИЕ ДОСТИЖЕНИЯ: СЕРЕБРЯНЫЙ ПРИЗЕР ОЛИМПИАДЫ В СИДНЕЕ, ПОЛУФИНАЛИСТКА ЧЕМПИОНАТА США, ПОЛУФИНАЛИСТКА ИТОГОВОГО МИРОВОГО ЧЕМПИОНАТА WTA TOUR (ВСЕ В 2000 ГОДУ). ИМЕЕТ ПОБЕДЫ НАД: ЛИНДСЭЙ ДЭВЕНПОРТ, ВИНУС УИЛЬЯМС, МАРИ ПЬЕРС, КОНЧИТОЙ МАРТИНЕС, АРАНЧОЙ САНЧЕС-ВИКАРИО, КИМ КЛЕЙСТЕРС, АНКЕ ХУБЕР И ДР.
• ВЕРА СЕМЕНОВНА, МАМА ЕЛЕНЫ ДЕМЕНТЬЕВОЙ, МОГЛА БЫ НАПИСАТЬ БЕСТСЕЛЛЕР — СОВЕТЫ ТЕННИСНЫМ РОДИТЕЛЯМ «ВОСПИТАЙ СВОЕГО ЧЕМПИОНА»