СЕМЕЙНАЯ ТАЙНА СЕСТЕР УИЛЬЯМС
Куда бежал Пит Сампрас, подав победную подачу, отталкивая охрану и перескакивая через спины болельщиков, знал только сам Пит. Ясно было направление: бежал он к ложе гостей, где тесной группой сидели его тренеры, массажисты, агенты, невеста... Невеста Бриджит Уилсон, породистая американская девушка, от волнения перестала жевать жвачку, что позволило ее лицу принять радостное выражение. Злые английские языки утверждали, что за время Уимблдона она сжевала всю резинку на Британских островах.
Но первое объятие чемпиона предназначалось не Бриджит. Пит обнимал человека, которого за пределами ложи гостей не знал никто — Сэм Сампрас последние десять лет не посещал матчей своего чемпиона-сына. «Нервы у меня не те, — повторял Сэм. — Мы с матерью лучше дома, у телевизора, посидим». Но Уимблдон-2000 Сампрас-старший пропустить не мог — его сын выигрывал титул рекордный, седьмой раз. Пит позвонил родителям в Тампу накануне финала, и отец взял билет.
Прошло 22 года с тех пор, как эмигрант из Греции Сотейрос (Сэм) Сампрас отвел в теннисную секцию младшего сына. Там уже занимались трое старших его детей. Две недели лета эта теннисная семья вставала с первыми петухами, чтобы смотреть прямые репортажи из Уимблдона. Разница во времени между Лондоном и Флоридой — шесть часов. Из четырех детей одному все-таки удалось воплотить американскую мечту — стать звездой и миллионером. Одни призовые Сампраса составляют почти сорок миллионов долларов.
Папу Ричарда, а не маму Орасин обнимала после победы и новая чемпионка Уимблдона Винус Уильямс. Мама осталась дома. «Мама устала путешествовать, она хочет немного спокойной жизни», — объявила Винус. Папа Уильямс — человек уникальный, как, впрочем, и вся эта семья. «Извини, что мои девочки обыграли вашу русскую пару, — сказал он мне после того, как Винус с сестрой Сереной сокрушили в двух сетах Анну Курникову с Наташей Зверевой, и добавил: — Я испытываю огромное уважение к Зверевой. Она была первой, кто, не побоявшись никого, сказал: «Это мои деньги». В то время это был очень смелый шаг... У нас недавно была с ней пара маленьких интересных разговоров». Ричард имел в виду 1989 год, когда 18-летняя Наташа первой среди советских спортсменов объявила открытую войну Госкомспорту и выиграла свою независимость.
Удивительно, откуда Ричард все знает, ведь в те годы, о которых он говорил, его интерес к теннису ограничивался детскими турнирами Южной Калифорнии, в которых участвовали младшие дочери Винус и Серена.
Ричарду в Лондоне приписывали решающую роль в определении победителя полуфинального матча между Винус и Сереной. Серена, которая на год младше Винус, тем не менее первой в семье выиграла главный теннисный трофей — турнир «Большого Шлема», — победив на чемпионате США-99 (всего турниров «Большого Шлема» четыре — чемпионаты США, Австралии, Франции и Уимблдон). Конечно, Ричард еще десять лет назад предсказал, что Винус с Сереной будут делить между собой теннисную корону, и утверждает, что младшая со временем обгонит старшую, но не так быстро. Первый «Шлем» должен был по логике вещей достаться Винус.
Внеплановый прошлогодний успех в Нью-Йорке младшей сестры боком отразился на состоянии старшей: достаточно было видеть ее лицо в тот момент, когда Серена победно вскинула вверх руки. Хотя бы ради сохранения мира в семье Ричард мог сказать в Лондоне младшей: «У тебя уже есть один «Шлем», дай выиграть Уимблдон Винус».
Папа Уильямс на матч дочерей не пришел, зато пообещал, что для успокоения нервов впервые с 1958 года позволит себе кружку «Хейнекена». Как истинный свидетель Иеговы, Ричард не берет в рот спиртного.
20-летняя Винус выиграла матч на удивление легко и быстро. 18-летняя Серена, которой предрекали победу Джон Макинрой, Мартина Навратилова и еще с десяток самых уважаемых и знающих в теннисе людей, не могла найти мячом корт, порола подачу за подачей, а проиграв, разрыдалась у плеча сестры. На вопрос, не был ли результат матча решен на семейном совете, Серена, не поднимая глаз, еле прошептала: «Я не могу отвечать на этот вопрос за свою семью».
Лишь прижимая к себе огромное серебряное блюдо, которое дают на Уимблдоне победительнице, сияющая Винус открылась, что значит для нее эта победа. «Меня все время преследовал один и тот же сон, — голос чемпионки от волнения срывался на фальцет, — будто я выигрываю «Большой Шлем», но когда я просыпалась, то понимала, что это обман. Теперь меня не будет больше мучать этот кошмар».
Когда кошмары позади, душа зовет к новым свершениям. Судя по Уимблдону, следующие «Большие Шлемы» в женском теннисе будут, скорее всего, решаться спором этих двух атлетичных сестер с эпизодическими всплесками активности со стороны Мартины Хингис и Мари Пьерс.
Был повод обнять своего папу Николая и у Владимира Волчкова. Минчанин совершил то, чего не удавалось до него ни одному спортсмену из бывшего Союза, кроме Александра Метревели. Грузин Метревели в 1972 году дошел до финала Уимблдона, белорус Волчков в 2000-м ворвался в полуфинал. Лучший результат в Лондоне россиянина Евгения Кафельникова на порядок ниже — четвертьфинал 1995 года.
Володя приехал в Лондон 247-м номером мировой классификации. А это значит — без спонсорских контрактов, при старой форме, старых кроссовках и с маленькой надеждой увидеть даже кусок уимблдонской травы. Дело в том, что тех, чей рейтинг так низок, прогоняют сначала через «кочки» отборочного турнира в Рогемптоне, где корты расчерчивают прямо на парковой траве.
22-летний Волчков пережил и кочки, и отбор и был допущен к святому месту. «Рискуй, Вовочка», — кричал ему с трибун Семен Айзикович Каган, президент Белорусской федерации тенниса. Крики были услышаны, боец рвался в бой. Слух теннисиста — тема отдельного разговора, помогает улавливать все ценные советы с весьма далекого расстояния.
Для такого ответственного момента, как матчи на уимблдонском стадионе, Марат Сафин одолжил другу новые шорты, а кроссовки по паре на неделю выдали по очереди две спортивные фирмы. «До приезда в Лондон у меня была очень сложная финансовая ситуация, — объяснял белорусский теннисист, — я многое не мог себе позволить, но, к счастью, у нас в Минске есть хорошая база, где можно подготовиться к Уимблдону». Немного потертая за годы употребления минская искусственная трава давала отскок быстрее и непредсказуемей уимблдонской, поэтому на настоящей траве Володя просто «отдыхал».
Вместо тренера, которому нечем было платить, в Лондон поехал поддерживать сына отец. «Раз у нас так неплохо получилось на Уимблдоне, будем теперь ездить вместе, — размышлял вслух полуфиналист. — Каждому теннисисту нужен свой попутчик: Томасу Мустеру требовался психолог, чтобы настроил на матч, Пэту Рафтеру — тактик, чтобы разложил варианты игры, мне помогло чувство родного плеча». Николай Волчков работает на МАЗе, в теннисной секции которого начинал тренироваться Володя. Он — мастер спорта по мотокроссу плюс неплохой повар, что в Лондоне пришлось очень кстати. Папины блины тоже не последний вклад в конечный успех.
Белоруссия — энигма современного тенниса. Англичане подсчитали, что пять миллионов фунтов стерлингов, вливаемые ими ежегодно в юниорский теннис из уимблдонской тридцатимиллионной прибыли, приносят отдачу в лучшем случае в виде полуфинала юношеского парного разряда (за Великобританию, кстати, выступает юниорка Елена Балтача, дочь футболиста киевского «Динамо» Сергея Балтачи). Белоруссия, которой такие деньги не снятся даже под Новый год, уже воспитала двух полуфиналистов одиночного разряда — Владимира Волчкова и Наташу Звереву, а также чемпиона Уимблдона в смешанном разряде Макса Мирного (его партнершей была Серена Уильямс) и Ольгу Барабанщикову, обскакавшую в турнирной таблице Уимблдона-2000 как англичанок, так и россиянок.
Прошедший Уимблдон определенно прошел под знаком отцов, поскольку матери подверглись в Лондоне жестким санкциям. Всем, даже самым близким родственницам, в том числе и мамам-тренерам, запретили появляться в женских раздевалках, где переодеваются их дочери. В то время как отцы и тренеры могли спокойно входить и выходить из мужских раздевалок, чтобы сказать перед матчем напутственное слово или утешить после тяжелой битвы, теннисные мамы получили от ворот поворот. «В раздевалках и без них места мало», — веско заявила 180-сантиметровая чемпионка Франции француженка Мари Пьерс.
Казалось бы — ну и что такого? Не очень-то хотелось сидеть на жесткой лавке среди потных тел. Но первая ракетка мира Мартина Хингис и полуфиналистка прошлогоднего Уимблдона Александра Стивенсон посчитали, что это решение направлено исключительно против их мам. «Десять лет назад такой проблемы не стояло, — обижалась Мартина, — она появилась лишь тогда, когда мы с мамой появились на Туре». Мелани Молитор, мама Мартины, однако, может спать спокойно — она человек нескандальный и пользуется уважением большинства, но есть и другие родители.
Саманта Стивенсон ходит в раздевалку, чтобы охранять свою 19-летнюю дочь от теннисных лесбиянок и расисток. Самые свежие обвинения в расизме услышали от Александры «дикие» французские теннисистки, одна из которых, по ее словам, «ударила маму по голове». При более подробном расспросе «удар по голове» оказался «натягиванием козырька кепки на глаза». «Натягивание» было реакцией рассерженной француженки на действия Стивенсон-старшей. Саманта отговорила дочь тренироваться с француженкой из-за того, что та левша и не подходит ей по стилю. Короче, маме нужен папа, для охлаждения нервов. С папой у Александры напряженка, первый раз родитель вышел на связь в прошлом году, когда сделал официальное заявление о признании отцовства. Им оказался американская баскетбольная легенда Юлиус Эрвинг. Но мама по-прежнему одинока.
Лучше всего иметь полную семью, как Аня Курникова. Рядом с ней в Лондоне были мама Алла, папа Сергей и друг Сергей Федоров. Ничего страшного, что Аня проиграла во втором круге. Как сказал мой грузинский друг Гиви: «Слушай, зачем такой красивой девушке победы?» Действительно, зачем?
Две недели по Лондону ездила пара грузовичков с огромными плакатами Анны, рекламирующей спортивные лифчики. «Прыгать должны только мячики», — было написано на рекламе. Англичане — народ эксцентричный, с оригинальным чувством юмора, не всегда угадаешь, в какую сторону повернут. На груди шутника-стрикера, выскочившего голым на корт, где Анна Курникова играла парный матч с Наташей Зверевой, этот девиз был повторен слово в слово. Но даже троечник средней российской школы знает, что английское слово «мячи» обозначает также мужские репродуктивные органы. Набегавшись и напрыгавшись босиком по траве, мужчина сдался в руки охраны.
Английская газета The Daily Telegraph утверждает, что призовые составляли лишь десятую часть от доходов москвички в прошлом году, которые определены цифрой семь миллионов долларов. Но главное уже не деньги. Анне посвящено 18 тысяч электронных страниц, больше, чем любой другой спортивной звезде, для нее открыты двери Букингемского дворца, где москвичка играла во время Уимблдона показательный парный матч. Анины плакаты раскупались в Лондоне веселее, чем плакаты Андре Агасси. «Я хочу сделать тебе особенный подарок, — говорили юные посетительницы Уимблдона своим кавалерам, подводя их к сувенирному киоску. — Я куплю тебе Курникову».
Агасси, который в отличие от Анны продержался в турнире подольше, до полуфинала, принадлежит особая роль в сплочении разношерстной теннисной семьи. Его «производственный роман» со Штеффи Граф, грозящий закончиться свадьбой, выпустил «джинна из бутылки»: теннисисты с теннисистками стали влюбляться друг в друга на каждом турнире.
Мартина Хингис остановила свой выбор на недавней первой ракетке мира 190-сантиметровом шведском блондине Магнусе Нормане, австралиец Ллейтон Хьюитт влюбился в такую же кудрявую, как сам, 16-летнюю Ким Клийстерс, Дженнифер Каприати гуляет с бельгийским теннисистом Ксавье Малиссом. Кстати, Хьюитт с Клийстерс объединились на Уимблдоне в микст (смешанную пару) и при полных аншлагах домчались до финала.
Но и насчет «производственных романов» одного мнения не существует. Стоило Серене целомудренно заметить, мол трудно совмещать личную жизнь с теннисом: «Не успеешь оглянуться, как твоя игра разваливается по частям», как Мартина Хингис бросилась на защиту своей любви: «Не думаю, что моя игра так уж пострадала (от личной жизни). В любом случае, что Серена может знать о личной жизни? Я не уверена, что она у нее есть».
Все-таки до чего ехидная девушка эта Мартина Хингис, но в чем она совершенно права, так это в том, что папа Ричард планирует личную жизнь своих дочерей не раньше их тридцатилетия. Ждать им, бедным, своего счастья еще долгих десять лет.
Наталья БЫКАНОВА
В материале использованы фотографии: REUTERS