Этюд. Чернила. Бумага.
«ХРАМ-МУЗЕЙ»
«Этюд — в изобр. иск-ве произведение (обычно подготовит.),
исполняемое художником с натуры с целью изучения».
БЭС
50 лет назад «Огонек» начал публиковать на разворотах репродукции картин. Начал с Третьяковки. Народу нравилось. Люди выдирали из журнала картины и вешали их в дачных сортирах, чтобы даже в самые низкие минуты жизни подпитываться высоким. В среднем получалась норма. Давно «Огонек» не публикует репродукций. Как там без них люди? Должно быть, стосковавшийся по красоте народ потянулся смотреть на оригиналы --в Третьяковскую галерею... Чтобы проверить эту гипотезу, наш человек отправился в экспедицию на место.
А я вообще-то сам давно собирался сходить в Третьяковку! Точнее, не сам, буду откровенен, жена меня все время собирала. Ныла, ныла, мол, пойдем да пойдем. Меня это очень нервировало.
— Да ну, чего там делать-то, Галь! Там одни картины, — отмахивался я.
— Ну хоть картины посмотрим.
— Да я видел уже.
— Чего ты врешь-то! Когда?
— Нас водили...
— Ну и мы давай Тему сводим.
— Галь, ну ты думаешь, чего говоришь?! Он еще маленький, ему шесть лет только! В школу пойдет, его и без нас сводят. Там обязательная программа — прививки, Третьяковка, уборка территории... Всему свое время. А сейчас чего жизнь парню ломать? Пусть хоть еще немного у него детство продлится...
По правде сказать, со школьной поры у меня остались от Третьяковки весьма смутные воспоминания. Но работа есть работа, надо так надо. Пойду гляну, чего там, как... Ремонт был, говорят. Может, новых картин понавешали, сколько времени-то прошло, а ведь художники все пишут, пишут...
Углубившись по тихому переулку от метро «Третьяковская», иду к одноименной галерее. Мимо какой-то церкви, во дворе которой дышит смрадным теплом вытяжная вентиляционная шахта из преисподней метро, мимо серых домов с загаженными подъездами. Предвкушаю удовольствие.
Так... Отремонтировали здание хорошо. Настолько хорошо, что провинциалы даже фотографируются на фоне галереи, в ее гардеробе, на лестнице, где люстры очень красивые, хоть и новодел. Отмечаются перед родственниками: типа, были в Москве, ходили в Третьяковку, вот доказательство...
Несмотря на то что до закрытия галереи оставалось уже не так много времени и где-то к концу осмотра я рисковал услышать прощальный звонок, в гардероб стояла очередь. Значит, и чтобы обратно нарядиться, придется в очереди постоять. Этого я не люблю. Правда, говорят, есть способ... Я взял протянутый номерок:
— А бинокль дадите?
— ???
— Ой, простите. С театром перепутал...
Государство все делает, чтобы соотечественники приобщались к искусству: если для обычных людей билеты стоят 210 рублей, то для россиян, а за компанию уж и граждан СНГ — всего по 20 рублей с человека и по 8 со школьника. При мне юноша выложил тетке в кассе бумажную десятку и высыпал из потной ладони горсть мелочи ровно на 6 рублей. Наскреб себе и подружке на дозу искусства. Я представил, как он сейчас заторчит, и тоже достал кошелек.
— Какой социальный срез представляют из себя сегодняшние посетители галереи? — спросил я кассиршу. Она некоторое время раздумчиво смотрела на меня, после чего заключила:
— А тут всякие ходят!
Более компетентные товарищи из старослужащих объяснили подробнее:
— Раньше со всей нашей необъятной страны люди ехали. А теперь только дети и иностранцы приходят. Молодежь еще иногда, которым на кафе денег не хватает. А взрослые только те бегают, кто пива у «Новокузнецкой» напился (у нас туалет бесплатный), либо с детьми приходят.
Детей я видел. Очередной класс клубился в накопителе галереи, ожидая экскурсовода. Но наиболее активные молекулы класса в количестве двух носились вокруг общего облака с явно нехудожественными намерениями. Одна частица догоняла и хлопала по ушам другую, издавая во время каждого хлопка радостные и ритмичные звуковые колебания. Второй частице, поменьше, такое молекулярное взаимодействие, видимо, не очень нравилось, поэтому тон ее звуковых колебаний был значительно выше и как-то обиженнее.
— Соловьев! Ты где находишься! — возмутилась самая большая и старая частица класса. — Это же храм!..
Должен отметить, что устроители придумали одну педагогически правильную штуку — в киоске галереи продаются паззлы с наиболее известными картинами Третьяковки. С малолетства детей на искусство подсаживают. Головоломки пользуются успехом у детской публики. Я стал свидетелем живейшего обсуждения шедевров двумя школьницами лет тринадцати.
— Не, эту картину не бери, эту хрен соберешь, — по-доброму советовала более опытная девочка своей товарке, показывая на паззл с репродукцией Васнецова «Снегурочка». — Тут, прикинь, какое небо гадкое, без деталей. Вон бери «Три охотника» или «Грачи прилетели».
Наблюдая за народом в гардеробе, я сделал тонкое психологическое наблюдение — люди ходят за искусством парами. (Только я пришел в одиночку, но у меня железный отмаз есть — я работать прибыл.) Видимо, дело здесь в том, что самое главное в человеческом существовании — общение с себе подобными. А все остальное — путешествия, водка, искусство, рестораны, кино и даже пиво — лишь гарнир к общению. Никому не нужны мертвые картины сами по себе, всем нужны живые близкие люди в разной обстановке. Пусть даже рядом с картинами. В конце концов хорошее искусство общению не помеха, а напротив — лишний предмет для обсуждения. Всегда можно похихикать, какие у тетки ноги толстые. Это просто ужас какой-то, да, Лен? А ты, кстати, не знаешь, сколько стоит липоксация? Ну, это когда такими шприцами большими жир из тела высасывают. Пугачева еще делала, чуть кони не двинула. В Швейцарии. Че, не помнишь?! Еле откачали...
Кстати, в галерее принцип тот же, что и на концертах, когда для разогрева публики выпускают малоинтересных исполнителей: в начале осмотра висят какие-то неизвестные картины, и только потом уже начинаются знаменитые, из школьных учебников. Знающие об этих режиссерских уловках граждане минуют первые залы не задерживаясь. Чтобы не выглядеть глупо, я тоже без задержки миновал их, а посему ничего по поводу «первичного» искусства доложить вам не могу, кроме того, что картины в начальных залах висят небольшие, примерно метр на полтора.
А потом уж начинается большое искусство. Очень мне понравилась картина некоего Куинджи «Ночь на Днепре». И не только мне. Сюжет, оказывается, пользуется популярностью.
— Где-то я это уже видела, — сказала одна девушка другой возле этой картины.
— На Арбате! Где, где... Тока та была поменьше.
Доступен пониманию живописец Шишкин, любивший, как объяснила экскурсовод, писать «природу с натуры». Все видели на конфетах шишкинское «Утро в сосновом лесу» с медведицей и тремя медвежатами. Представляете, как рисковал Шишкин, рисуя эту знаменитую картину? Медведицы, у которых потомство, невероятно агрессивны!
В зале, где много Репина, я сделал неожиданное открытие. Оказывается, не только сейчас, но и в те времена художники были не прочь подольститься к начальству путем написания его (начальства) помпезных портретов. Вот, например, незаслуженно малоизвестная, но очень большая картина Репина с длинным названием «Прием волостных старшин Александром III во дворе Петровского дворца в Москве». На залитой солнцем картине благородный царь, словно отец родной, стоит в плотном окружении внимательной толпы волостных старшин. Старшины приехали со всех окраин великой империи — на полотне тщательно изображены представители всех народностей, в том числе в тюбетейках. Приоткрыв рты от напряжения, они внимательно слушают царя. Царь общается с народом напрямую, открыто, во всяком случае его от тесной толпы не отделяют зыркающие по сторонам огромные шкафы в темных очках... или что они там тогда носили?.. лорнетах. Золотые слова, произнесенные в ту минуту царем, подписаны Репиным внизу. Репин, видимо, не смог вложить огромную цитату непосредственно в уста царю, надув из его рта огромный белый пузырь, как в комиксах, поэтому пришлось размещать монолог царя на раме. Кстати, о раме...
Картина поражает не столько величиной холста, сколько толщиной золоченой рамы. Это самая роскошная рама во всей Третьяковке, а может быть, и в мире! Право, стоит прийти и взглянуть на сие чудо человеческого гения. Историческая фраза, произнесенная Александром III, несколько великовата, но зато по ее габариту вы сможете косвенно судить о ширине рамы. Итак, вот что сказал волостным старшинам царь: «Я очень рад еще раз видеть вас, душевно благодарю за ваше сердечное участие в торжествах Наших, к которым так горячо отнеслась вся Россия. Когда вы разъедетесь по домам, передайте всем Мое сердечное спасибо, следуйте советам и руководству ваших предводителей дворянства и не верьте вздорным слухам и толкам о переделах земли, даровых прирезках и тому подобном. Эти слухи распускаются нашими врагами. Всякая собственность, точно так же, как и ваша, должна быть неприкосновенна. Дай Бог вам счастья и здоровья».
А еще мною была обнаружена в картинах XIX века одна историческая загадка... Здесь я подобен академику Фоменко, который острым взором оглядывает исторические достопримечательности не праздного любопытства ради, а подтверждения своих теорий для. Там, глядишь, на египетской пирамиде православный крест мелькнет, здесь на древнерусской иконе — самолет «Су-27», что, бесспорно, докажет не только более поздний период ее написания, но и тождественность личностей Батыя с известным полководцем Жуковым.
Короче, мне бросилось в глаза, что в XIX веке даже в летнее время россияне почему-то очень тепло одевались. Судя по наличию, например, белых зонтиков у дам, день жаркий. А царь — в кителе, шапке, сапогах, штаны-диагональ. Люди вокруг него — в каких-то толстовках, кафтанах... И на других картинах та же тенденция прослеживается — летом армяки какие-то, штаны ватные, сапоги опять же... А сейчас летом носят рубашки сатиновые с коротким рукавом, шорты — и все равно нещадно потеют. Означает ли это, что сто лет назад люди имели принципиально другой теплообмен?
Данную проблему я обдумывал, сидя на специальной банкеточке в центре зала, за что хочу принести самую искреннюю благодарность устроителям: от больших доз искусства очень устают нижние конечности, так что расставленные везде скамеечки — отличное вспомоществование для подлинных любителей живописи.
Несколько подпортила настроение только маленькая картинка «Хирург Евгений Васильевич Павлов в операционном зале». Она напомнила мне детские садистские частушки. Павлов в интеллигентных круглых очочках огромной деревянной киянкой замахивается и вот-вот ударит по здоровенному долоту, жало которого направлено на ногу больного. Больного при этом держат человек восемь, потому что Павлов еще не изобрел анестезию. Ужасно. Кругом насилие. Дети видят...
Опять же зачем детям показывать кровожадные картины художника Верещагина? Там, что ни полотно, какие-то головы отрубленные на шестах или в кучах лежат. На картине «Торжествуют» (тоже, кстати, рама весьма помпезная и тоже с надписью, но приводить текст на раме не буду, чтобы у вас тоже был стимул в Третьяковку сходить)... так вот, на этой картине толпа грязных азиатов, повернувшись задами к отважному художнику Верещагину, видимо подкравшемуся к ним незаметно и торопливо зарисовывающему, радуется торчащим на шестах головам гяуров. И это выставляется, в то время как западная христианская цивилизация в лице России вовсю противостоит дикому мусульманскому фундаментализму на Кавказе! Могли бы повесить что-нибудь жизнеутверждающее. «Взятие Грозного силами воздушно-десантных войск на БМД», например. Или «Обезноженный Басаев на операционном столе клянется вырезать всех неверных до седьмого колена». Или «Радуев въезжает в Москву на черном вороне». Что у нас, талантливых Глазуновых мало для этого?..
Кстати, с художником Верещагиным у огоньковцев связано много личного, и я не могу об этом не рассказать. Когда-то искусствовед Людмила Лунина на страницах журнала метко обозвала художника Верещагина некрофилом. Не в том, разумеется, смысле, что он имел половые сношения с мертвыми россиянами, а в психологически-культурологическом — что любил мертвописец трупы порисовать.
И представьте себе, нашелся один дедушка с известной фамилией Плевако, который решил нажиться на этом, пользуясь тем, что он является биологическим внуком Верещагина. Почему биологическим? Потому что юридически он связь с родом Верещагиных потерял: маленького Плеваку усыновил один любящий мужчина. Мужчина этот был урожденный Плевако. Так, собственно, Верещагин-внук перестал быть Верещагиным и стал Плевакой.
Так вот, прочтя в «Огоньке» «антиверещагинскую» статью, биологический внук решил немножко разжиться на этом и через суд потребовал у редакции всеми уважаемого журнала сущую малость — 200 000 долларов на поправку собственного здоровья, которое здорово пошатнулось после прочтения статьи.
Самое смешное, что суд присудил тогда Плеваке моральную компенсацию — что-то около 100 долларов. Таким образом, если использовать методику Доренко, судом достоинство истца было оценено в 2000 раз ниже, чем его самомнение, рост Плевакин чуть меньше миллиметра, а вес где-то 32 грамма. Что, согласитесь, для такого карапузика даже тяжеловато...
Мы, помнится, посмеялись тогда и махнули рукой, но старичок попался настырный и подал кассацию, не удовлетворившись соткой баксов. Ему же было охота 200 000 долларов! И тут наш редакционный адвокат маэстро Данилов тоже пошел на принцип: отказался от гонорара и повел дальше дело из чистого интереса. Потому как по закону несчастный старик вообще ничего требовать не имеет права. Во-первых, согласно Семейному кодексу, будучи усыновленным, он не имеет никакого отношения к семье Верещагиных, а юридически является продолжателем семейного клана Плевак. Во-вторых, требовать моральную компенсацию может только лицо, непосредственно ущемленное за достоинство, то есть сам художник Верещагин. Здесь сын за отца не отвечает. И не получает.
И в-третьих, если милая искусствовед Лунина считает Верещагина некрофилом... что ж, она имеет полное право так считать. У нас свобода подсчетов. Так что, дело Плевако сейчас лежит в Генеральной прокуратуре и точка в нем еще не поставлена.
...Короче говоря, зал Верещагина произвел на меня тяжкое впечатление. Вместо чтоб наслаждаться живописью, я думал о нелегкой судьбе пишущего человека. Пишущего не краской по холсту, а пером по бумаге. Оказывается, нелицеприятная оценка художников — дело подсудное: кто-нибудь, брызгая слюной, может потребовать материальной сатисфакции, мотивируя ее близкородственной связью с критикуемым художником. Так что, проходя с подружкой по галерее, будьте осторожны и не спешите делиться с нею впечатлениями о том или ином полотне. Сначала оглянитесь — нет ли рядом какой-нибудь плеваки.
Думы об этом так расстроили меня, что я резко свернул культурную программу и поехал домой. Пить горькую...
Александр Петрович НИКОНОВ
На фотографиях:
- «НЕ ЖДАЛИ» РЕПИН И.Е. КОПИЯ БИЛЬЖО А.Г. («КОММЕРСАНТЪ» И. Д.) КАРТИНА РЕПИНА «НЕ ЖДАЛИ» ПОТРЯСЛА МЕНЯ ДАЖЕ БОЛЬШЕ, ЧЕМ ОДНОИМЕННЫЙ АНЕКДОТ ПРО ВОВОЧКУ. ТРУДНО ОПИСАТЬ МОЕ ДУШЕВНОЕ ВОЛНЕНИЕ ПРИ ВИДЕ НЕСЧАСТНОЙ СЕМЬИ, В КОТОРУЮ НЕЖДАННО ВЕРНУЛСЯ ДОМАШНИЙ ТИРАН И АЛКОГОЛИК. А ВЕДЬ ОБЕЩАЛИ ОТПРАВИТЬ НА ПРИНУДИТЕЛЬНОЕ ЛЕЧЕНИЕ!..
- НАВЕРНЯКА ЦАРЮ КАРТИНА РЕПИНА ПРИШЛАСЬ ПО НРАВУ. НЕДАРОМ САМ РЕПИН ВЫГЛЯДИТ НА ОДНОМ ИЗ СВОИХ ПОРТРЕТОВ (РАБОТЫ КАКОГО-ТО МЕЛКОГО ТИТАНА КИСТИ) СЫТЫМ И ДОВОЛЬНЫМ ЖИЗНЬЮ — В ПЕРСТНЯХ, С СИГАРКОЙ И ЗОЛОТЫМИ КОТЛАМИ НА БРЮХЕ.