КОГДА РАССМЕЕТСЯ МЕРТВЫЙ

КОГДА РАССМЕЕТСЯ МЕРТВЫЙ

Внутри ислама идет жестокая гражданская война. Война между радикалами, «очистителями учения»,и «фундаменталистами» в подлинном смысле слова — приверженцами установленного порядка, консерваторами,традиционалистами. Война за контроль над мусульманским миром. Такая же война за веру, как между католиками и протестантами, которая когда-то, в ХVI — ХVII веках, опустошала Европу

Казалось, они смеялись. Десятки людей лежали рядами на полу убогой деревенской мечети и смеялись, широко разинув рты. Беззвучно смеялись. Лишь подойдя ближе, понимаешь: странно большие красные разинутые рты — не рты вовсе. А перерезанные горла.

И смеется здесь одна лишь смерть, пришедшая в деревню в лице вооруженных до зубов «мстителей Аллаха»...

Более 100 тысяч человек погибли в Алжире с 1991 года, когда «Вооруженные исламские группы» развернули против правительства «войну до последнего гражданского». В «треугольнике смерти», включающем селения южнее столицы страны Алжира, где происходят 90 процентов всех нападений, террор борцов за новое «исламское общество» еще недавно был повседневностью, рутиной, бытом. Люди, подвергавшиеся нападению, практически даже не сопротивлялись: все записано в Книге, судьба каждого определена Аллахом, да будет воля Его!

Фундаменталисты из Исламского фронта спасения нередко приходили в деревни, переодевшись в полицейскую или армейскую форму, и не дай Аллах показать, что жители готовы сотрудничать с этими «представителями власти». Мужчины и старухи будут зарезаны, молодые девушки в качестве «мутаа» — «временных невест» — уведены в лагеря исламистов, где после нескольких недель удовлетворения сексуальных потребностей «борцов за веру» также умрут. Иногда — если родители уцелеют — им присылают головы дочерей...

Сейчас там, кажется, притихло. Но никто не даст гарантии, что натиск исламистов на исламское правительство не возобновится вновь.

ЭКСПОРТ РЕВОЛЮЦИИ

Та, первая война в Чечне закончилась одним ясным, явным и зримым результатом: на части территории России утвердился исламский порядок — в Чечне. Причем в довольно жесткой форме.

Это не хорошо и не плохо. Ислам — это всего лишь религия. В общем, похожая на христианство. Разве что немножко больше экстремизма: убил ли врага веры, погиб ли за веру — одинаково попадаешь в рай. Да и рай, пожалуй, пособлазнительнее, чем у христиан. Не бродишь, как дурак, по небесам, играя на арфе и вознося хвалу Господу, а с вечно девственными гуриями меж фонтанами вина в прохладном саду развлекаешься...

В общем, ясно — дело не в исламе. Главная проблема нынешней Чечни заключается в том, что в ней появилось слишком много ярых сил, которые хотят самолично решать за сограждан, что для них должно быть раем, а что — адом. Попросту говоря — рвануть идеологию на себя.

С соответствующими материальными и прочими выгодами. А главное — властью.

Именно этим и закончилась та чеченская война — торжеством победивших в ней валютных «кидал», патологических убийц и исключенных за неуспеваемость студентов-землемеров. Торжеством прежде всего над собственным народом. И для того чтобы закрепить свою над ним власть — не для того же воевали, чтобы отдать все прежним имамам и старейшинам? — они объявили победившей новую религию. С очень простой идеологией: «Наш президент — Аллах, наша Конституция — Коран, наш закон — шариат».

И назвали себя ваххабитами.

ИСЛАМСКИЕ ПРОТЕСТАНТЫ

Примерно то же начал проповедовать в 1730 — 1731 годах в Неджде, что в центре Аравии, некто Мухаммед ибн Абд аль-Ваххаб. Идеи его очень напоминали христианскую Реформацию — те же призывы вернуться к чистоте первоначального учения, те же требования следовать не церковным установкам, а святой Книге, та же убежденность, что между Богом и людьми не должно быть посредников, то есть, по сути, отрицание необходимости профессионального духовенства. Наконец, что касается мусульманского «Священного Предания» — Сунны, представляющей собой набор притч и рассказов о Мухаммеде, — то и здесь ваххабиты признают лишь те, которые сложились во времена первых четырех халифов, еще помнивших живого Пророка.

Сегодня ваххабизм в качестве официальной идеологии принят в одном из могущественнейших мусульманских государств — Саудовской Аравии, да и другие исламские государства, по сути, мало что могут противопоставить идее «возврата к подлинному исламу». Разве что полицию и армию, но террор «братьев-мусульман» в Египте и «исламских спасителей» в Алжире показывает, как этого мало... За последние годы по всему миру прокатилась волна невиданного насилия, так или иначе связанного с ваххабистским натиском. Массовые погромы в китайском мусульманском Уйгуристане. Беспорядки на Филиппинах, вызванные исламскими экстремистами. Усиление шариатского элемента во внутренней и военной политике правительства Боснии и Герцеговины. Террор алжирских исламистов. Натиск на индусов в Кашмире. Расстрел шиитов в Пакистане. Инфильтрация ваххабистских миссионеров в Чечне. Погромы китайцев и даяков в Индонезии, организованные мусульманами. Активность афганских талибов в Бангладеш, где те завязывали связи с местными фундаменталистами и готовили теракты. Наступление талибов в Афганистане. Наконец, Косово, где НАТО обеспечила контроль над территорией и фактически государственную власть албанским исламистам.

Что объединяет эти события? Два обстоятельства. Первое: везде речь идет об активистах ваххабистского толка в исламе. И второе: везде — где на первом плане, где тенью — присутствуют образы Саудовской Аравии и США. И не хочешь да задумаешься об истинности «страшилки», высказываемой, в частности, в странах Центральной Азии: будто на окраине Эр-Рияда на территории засекреченной военной школы видные муллы образовали некий центр, откуда и спонсируют в других странах рост религиозного самосознания. А США знают об этом и молчат, потому что арабские, и в частности саудовские, деньги составляют уже такую заметную политическую силу в Вашингтоне, что Америка постепенно превращается в мощного исполнителя длинного ваххабитского замысла. В этакого здорового джинна, который — потри только его банковский кувшин — тут же послушно скажет: «Слушаю и повинуюсь...»

«Кто-то выразился: Третья мировая война уже идет, только пока в локальных формах, — говорит немецкий политолог Вилли Хенсс. — Поэтому мы ее не замечаем. Действительно, после нападения Германии на Польшу в 1939 году люди планеты далеко не сразу поняли, что началась мировая война. Если же мы возьмем в совокупности конфликты последнего времени, то заметим массу фактов, свидетельствующих о возможном начале глобального конфликта цивилизаций».

Понятно, почему западный наблюдатель ставит во главу угла интересы и страхи своего участка геополитической мозаики. Но Россия уже больше тысячи лет живет в таком тесном переплетении с мусульманской культурой и исламской цивилизацией, что просто обязана задуматься — так ли страшен черт, как его малюют? Точнее, черт-то страшен, достаточно вспомнить алжирскую трагедию да посмотреть на нашу собственную, чеченскую, но — Россия ли его цель? да и христианство ли вообще?

Верховный муфтий, председатель Центрального духовного управления мусульман России и европейских стран СНГ Талгат Таджуддин не раз говорил журналистам, что «наш» ислам на территории России для фундаментализма и связанного с ним терроризма является средой неблагоприятной. Здесь в одних условиях, с похожими обычаями и бытом, христиане и мусульмане живут уже десять веков. И за это время просто вынуждены были притереться друг к другу, и не просто сжиться, но и взять друг у друга все лучшее, придя в итоге к лояльной веротерпимости между своими конфессиями.

И история, в общем-то, подтверждает эту мысль. Она не знает на этой территории серьезных межрелигиозных эксцессов, сравнимых, скажем, с Крестовыми походами. Ислам был веротерпим, когда мусульманская Золотая Орда владычествовала над Русью. Русь, начавшая затем свое движение на Восток, преследовала в целом не религиозные, а чисто государственнические цели и тоже была в принципе веротерпима. При Иване Грозном и некоторых следующих царях предпринимались, правда, попытки насильственного крещения «басурман», но настоящей последовательности не хватало. Да и русский государственный менталитет предпочитал брать с иноверцев дань и налоги, нежели жизни. Хотя, конечно, и идеализировать отношения между религиями в России тоже не следует.

Как бы то ни было, после ряда мусульманских восстаний статус-кво между конфессиями в России сложился. И, похоже, никто из реальных политиков обрушивать его не собирался.

Но вот появилась Чечня...

КОНФЛИКТ МЕЖДУ ЦИВИЛИЗАЦИЯМИ?

В самом исламе хорошего и плохого не больше и не меньше, чем в любой другой религии мира. Все они, если быть объективным, направлены на то, чтобы полностью подчинить человека данной конкретной идеологии. Обещая за послушание хорошее, а за непослушание — плохое. Замени рай загранкомандировкой, а ад колымскими лагерями — и марксизм-коммунизм вполне заменит религию. Как, собственно, и заменял.

Существуют радикалы, которые рассчитывают на дальнейший подъем исламизма и борются за это, имея целью опять все то же исконное — власть и связанные с нею материальные приобретения. И существуют народные массы — можно назвать их инертными, — которые ничего хорошего для себя от фундаментализма не ждут.

...По сути, это общее противоречие и стоит за такими, кажется, далекими друг от друга событиями, как долгая резня в Алжире, взрывы и нападения в Дагестане, террор — прежде всего против своих — чеченских ваххабитов и напряженность в Татарии, где радикалы несколько лет назад всерьез мутили обстановку. Расшифровка проста: на самом деле на планете Земля не идет и не начинается конфликт между христианской и мусульманской цивилизациями. На ней идет жестокая гражданская война внутри самого ислама! Война между радикалами, «очистителями учения», и «фундаменталистами» в подлинном смысле слова — приверженцами установленного порядка, консерваторами, традиционалистами. Война за контроль над исламским миром.

По сути, это та же самая война за веру, которая когда-то в XVI веке опустошала Европу, иссушала ее в кровопролитных боях между католиками и протестантами!

Идет она, как и все подобные войны, с переменным успехом. В Алжире военные-традиционалисты пресекли приход к власти исламистов — в итоге возникли боевые группы, начавшие планомерную резню. В Египте «братьев-мусульман» загнали в подполье — они организовали фронт террора. В Афганистане эта война уже захватила всю страну, и фанатики пока побеждают. А вот в Таджикистане ситуация потихоньку налаживается — исламисты понемногу вписываются в традиционный уклад. В Татарии президент Шаймиев умело использовал радикалов для своего политического возвышения — и тут же погасил их активность, когда они стали не нужны.

А в Чечне война за материальные блага, рождающиеся от контроля над идеологией, приняла активно вооруженную форму. Нападение на Дагестан прошлым летом — самый яркий тому пример. Сначала возглавившие Чечню уголовники, поставив над собой послушного ваньку-генерала, освободились от контроля со стороны государства. Воспользовавшись старыми счетами между чеченцами и русскими, между народом и коммунистической властью, они подняли, формально говоря, сепаратистский мятеж. К сожалению в силу внутренних причин российской метрополии этот мятеж увенчался успехом.

Но чтобы власть была сильной, нужны три вещи — вера в нее, деньги и внешний враг. Веру обеспечили тут же — религиозный экстремист Яндарбиев ввел в Чечню ваххабизм и ваххабистских эмиссаров. Внешний враг тут же нашелся — «неверный», «гяур» в виде зловещей «империи» России. Деньги тоже пошли — из Саудовской Аравии, да еще из той же «Российской империи», продолжавшей перечислять средства в бюджет сепаратистов, от чеченцев, которые успешно делают легальный и полулегальный бизнес в России. Наконец, от наркотиков, заложников, чистого бандитизма и прочей уголовщины.

А затем наступил третий этап. Когда даже в таких тепличных условиях чеченский ваххабизм начал рушиться — ибо Коран, конечно, святая книга, но надо ведь еще и работать, — идеология села на штыки и понесла себя в сопредельные территории.

Но на кого же они напали в Дагестане? На мусульман! Могли же гордо кинуться и на «гяуров» — в Ставрополье например. Нет, Басаев еще раз продемонстрировал: ваххабизм — это форма гражданской войны в исламе. И враг его главный — они, единоверцы.

А вот тут самое главное в истории этой необъявленной внутриисламской гражданской войны. Ваххабиты не борются с христианством. Может быть, пока. Конечно, не вредно и не грех расстрелять западных туристов, если это выгодно в какой-то ситуации. Или украсть русского заложника. Но это просто жертвы по необходимости. Зато если будет необходимость зарезать собственного муллу — «Машалла», такова воля Аллаха! Да и заложников в той же Чечне, как утверждают правоохранительные силы, было больше мусульманских, нежели христианских.

Но ваххабитам выгодно использовать христианство в своей борьбе за власть и деньги. Можно быть уверенным: если среди христиан найдется такой глупый «белый царь», который своими действиями мобилизует всех мужчин в армию Аллаха, — никто не даст его убить никакому исламскому энтузиасту. В глубине души и Басаев, и Радуев, и тем более Хаттаб очень благодарны российскому руководству, отдававшему бездарные приказы в той первой, столь бездарно начатой и бездарно проведенной войне.

И именно это раздражает и нервирует их больше всего: что бы ни говорилось на Западе, как бы ни вопили пропагандисты мятежников — все видят, что нынешняя кампания в Чечне носит не межрелигиозный и не межнациональный характер (хотя где бывают войны без эксцессов?). Нынешняя операция — это очевидная государственная акция. С целью восстановить порядок и закон государства на части его собственной территории. И если с врагом, уничтожающим тебя как народ, воевать легко и справедливо, если воевать за веру уже потяжелее, но хотя бы свято, — то воевать против государственной власти... Тут нужны уж очень серьезные резоны.

И отсюда очень простой вывод. Очень многие в мире не хотят замирения в Чечне на базе тех нормальных государственных ценностей, что несут сюда христианско-мусульманские войска христианско-мусульманской России. То, что видно из любого журналистского анализа, тем более давно просчитано в аналитических центрах разных стран. А именно: исламская цивилизация находится на подъеме. Религиозные войны — это один из главных его признаков. В руках исламских стран нефтяные и минеральные ресурсы. Деньги. В них растет население. Им становится тесно в занятом мире. И в то же время религиозные и национальные традиции легко позволяют им мобилизовать и мобилизоваться.

Куда может расширяться ислам? Как любой растущий организм — туда, где сытнее. Где сытнее на нашей планете, объяснять не надо.

Именно потому мы и видим еще со времен Збигнева Бжезинского продуманные и организованные действия Запада по переводу исламской энергии на Россию. Поддержка талибов и боснийцев, пестование внутреннего «исламского возрождения» в республиках бывшего Союза и России, негласное поощрение мусульманского экстремизма через защиту его «прав человека» на насилие и убийства и даже вооруженная помощь ему в случае необходимости, как это было в Югославии, — это все элементы одной стратегии.

Очень простой: перенеся «железный занавес» между своей «цивилизацией» и «варварами» с Эльбы на Буг, Днестр и Волгу, Запад очень желает превратить это «дикое поле» в арену своей неизбежной будущей битвы с исламом. Грубо говоря, повторяется ситуация Второй мировой войны: Запад хочет победить исламские государства-агрессоры нашими руками, для того и стравливает нас с ваххабитами.

И, соответственно, наша задача — прямо противоположная. Пусть уж они там разбираются сами. Мы, на четверть мусульманская страна, за тысячу лет научившаяся жить общим домом, но по собственным обычаям, должны остаться от этих разборок в стороне. А для этого надо обязательно — и срочно! — победить в Чечне. Но наша цель не побеждать — упаси Господь! — целый народ, какие бы у нас счеты друг к другу ни были. И не побеждать — упаси Аллах! — целый ислам, как бы ни хотели ваххабиты придать этой войне межрелигиозный характер. Нет, все просто, спокойно и достойно. Государство было слабо, оно упустило часть своих граждан в руки бандитов, похитителей и убийц. Теперь оно окрепло, оно извиняется перед гражданами и берет в свои руки обязанность навести порядок.

А там верьте, граждане, в кого хотите...

Александр ПЕРЕСВЕТ