Когда я впервые услышал фамилию этого человека, мне на ум сразу пришло десятка два возможных названия для будущей статьи. Да и действительно, фамилия навевала столько воспоминаний и ассоциаций, что удержаться от искушения назвать материал, например, «Дело Левина живет и побеждает» или «Имя Левина в сердце каждом, верность Левину делом докажем» было довольно трудно. Но после более близкого знакомства с самим Сергеем Борисовичем Левиным всякое желание писать пошлые заголовки пропало как-то само собой, и я, садясь за работу, не долго думая, честно набил заглавными буквами в начале листа:
ВСЕ ЗАВИСИТ ОТ ЧЕЛОВЕКА
В самом северо-восточном городе России, в Певеке, в самой северо-восточной части города, на самом берегу Северного Ледовитого океана стоит... баскетбольная площадка. Я часто видел такие на черноморских пляжах, на подмосковных стадионах, на пришкольных участках, но увидеть ее здесь, на Чукотке, было для меня полной неожиданностью. «Вот они, гримасы социализма, — подумалось тогда мне. — Любому мало-мальски разумному человеку понятно, что уж где-где, а на Чукотке в баскетбол играть некому. Построили бы лучше хоккейную коробку. Но нет, написано в типовом плане застройки «Баскетбольная площадка», значит, будет баскетбольная площадка». Подумалось и забылось.
Вспомнил я о ней лишь вечером, когда один из моих спутников на вопрос, какие мероприятия проводятся в городе, в числе прочего обронил такую фразу:
— Скоро чемпионат имени Левина по баскетболу на Чукотке проходить будет.
— А что, на Чукотке играют в баскетбол?
— Что вы, в Певеке это самая любимая игра!
— А почему чемпионат имени Левина? — в моей голове фамилия Левин была накрепко связана лишь с питерским хакером-недоучкой, совершившим пару лет назад неудачное хакерское ограбление знаменитого City Bank.
— Как, вы в Певеке уже несколько дней, а до сих пор не знакомы с Сергеем Борисовичем? Да его на Чукотке все знают. По крайней мере старшее поколение. Вы-то его можете не знать, конечно, — обратился он к стоящей рядом молоденькой официантке.
— Почему это не знаю? — обиделась та. — Да я к нему два года ходила, а до меня — моя сестра.
— Скажите, а он еще жив? — спросил я.
— Как понять? — удивился спутник.
— Ну, вы так его расхваливаете. Да и чемпионат его имени проводите...
— А вот я вас сейчас к нему отвезу, там сами посмотрите, живой он или как.
Спортивный зал детско-юношеской спортивной школы города Певека располагался в низком, отдельно стоящем ангароподобном здании. Пройдя через характерный для всех чукотских строений тройной тамбур, мы оказались в длинном коридоре, ведущем в хорошо оборудованный зал. Полтора десятка пацанов метались по периметру, ловко обводя друг друга, выбивая друг у друга и передавая друг другу оранжевый баскетбольный мяч.
— Ребята, а где Сергей Борисович? — крикнул в игру я.
— Там, в кабинете, — ответил мне кто-то.
Мое знакомство с Левиным проходило прямо по Горькому. Помнится, в своем очерке «В. И. Ленин» великий пролетарский буревестник писал, что ожидал увидеть «вождя» совсем другим, не таким, каким он оказался на самом деле — «лысый, картавый, плотный...» Я тоже ожидал, что известный на всю Чукотку, и не только, легендарный тренер-баскетболист предстанет передо мной этаким кучерявым голубоглазым гигантом. Однако...
В кабинете сидел маленький худой пожилой еврей. Он настолько не соответствовал тому, что я себе напредставлял, что я невольно оглядел кабинет и, убедившись, что, кроме нас двоих, вокруг никого больше нет, спросил:
— А где я могу увидеть Сергея Борисовича?
— Слушаю вас, — человек поднялся со стула и сделал шаг мне навстречу.
— Вы Левин? — не унимался я.
— Да, я Левин, — усталым голосом, как будто нехотя принимая неловкую подачу, ответил он.
ТЫ ПОМНИШЬ, КАК ВСЕ НАЧИНАЛОСЬ?
— Сергей Борисович, извините, но у вас рост совсем не баскетбольный. Как вас занесло в этот «спорт гигантов»?
— Я вообще москвич. В Москве жил на Тверском бульваре, рядом со зданием ТАСС. Приобщила меня еще в 51-м году к баскетболу сестра, которая, кстати, потом у меня же и тренировалась. Вот такой парадокс. В 53-м в Москве прошло первое первенство Европы по баскетболу. Сталин умер, началось потепление, в Москву впервые за все послевоенные годы понаехало огромное количество иностранных команд. На стадионе «Динамо» была устроена баскетбольная площадка, и, конечно, туда съезжались все московские мальчишки. Иностранцы для нас тогда были примерно, как инопланетяне. Это были другие люди, совершенно не похожие на нас, смуглые, высокие, хорошо одетые. Естественно, мы все заболели баскетболом. Во дворах стали устанавливать самодельные щиты с проволочными кольцами, и мы, московские мальчишки, стучали в них переделанными из футбольных под баскетбольные мячами. Мы даже правил тогда толком еще не знали, придумывали свои.
— А на Чукотку какими судьбами?
По комсомольской путевке, в 57-м году, так что здесь я уже без малого сорок три года. Я окончил в Москве школу тренеров. Была такая в Малаховке Центральная школа тренеров, сейчас она стала академией. По специальности был тренером по баскетболу, но волею судьбы занимался всем: и хоккеем, и футболом, и волейболом, и фехтованием. Я, кстати, чемпион области и по фехтованию. Но баскетбол всегда был, конечно, тем, что называется «для души». Был отправлен комсомолом в Магаданскую область. Сначала я работал там председателем Спорткомитета. Тогда еще Чукотка к Магадану относилась. Много лет я добивался открытия спортивной школы в Певеке. Но поскольку не было залов, то пришлось сначала строить. За время своей работы я построил здесь девять спортивных залов. К сожалению, сейчас район, как шагреневая кожа, сжимается, закрываются поселки, но ничего не поделаешь, такой курс... А тогда, как только было дано разрешение открыть спортивную школу, я сразу перешел директором этой школы. Но отделения баскетбола у нас не было.
У нас ведь как? Вот были тут в области, вы, наверное, уже их не знаете, такие — Рыбаков, Высоцкий, боксеры, потом девочка была, гимнастка, чемпионка. И наше спортивное руководство решило, что лучше воспитать одного-двух чемпионов, чем возиться с массовыми играми. Я же всегда считал, что главная задача спортивных школ — это вовсе не производство чемпионов, а воспитание гармоничной личности. К сожалению, наверху мою точку зрения не разделяли. Руководство всегда требует результатов. Допустим, вошел игрок в сборную России, значит, ты хороший тренер. А то, что у тебя кроме этого игрока больше никого нет, никого не волнует. А если к тебе ходят сотни человек, которых ты практически вырвал с улицы, вытащил из подъезда и подвала, снял с чердака, — разве это не результат? Неужели это не важно?
Сергей Борисович открыл ящик письменного стола и вытащил оттуда пожелтевшую от времени вырезку из областной газеты «Магаданская правда». Статья называлась «Почему забыт мяч».
— Вот с этой заметки моей началось развитие баскетбола на Чукотке. Это 1983 год. После нее наконец мы получили разрешение открыть секцию баскетбола. С тех пор через мои руки прошли, наверное, уже тысячи ребят. Уже внуки тех, кто раньше занимался, приходят. Недавно подходит ко мне девочка и спрашивает: «А вы мою бабушку знаете?», я говорю: «Наверное, я тут многих знаю». — «А она у вас занималась!»
Шесть лет я был директором школы, а потом, когда открылось отделение баскетбола, я ушел еще на ступеньку ниже в своей карьере и стал тренером. Довольно быстро появились хорошие результаты. Хотя они и до этого были, потому что я никогда не прекращал тренерскую деятельность. Даже будучи председателем Спорткомитета, я тренировал команды, и директором когда был, тренировал. А поэтому, когда я перешел на чисто тренерскую работу, результаты быстро пошли. Мы и первенство области выигрывали, и весь костяк сборной Магаданской области состоял из моих воспитанников и воспитанниц, и «зону России» мы выигрывали, и в финале первенства России играли в Ростове, и в Свердловске в полуфинале играли, и в Уфе в последнем первенстве Советского Союза участвовали. А потом вот настал девяносто второй год, все первенства прекратились, и единственные у нас сейчас большие соревнования — это Кубок губернатора.
ГЛАВНОЕ НЕ ПОБЕДА, А УЧАСТИЕ
— Вообще, очень мало моих выпускников пошло по пути спортивной карьеры. Но зато все они выросли в хороших, нормальных людей. Они точно не алкаши, не наркоманы, нормальные, достойные люди. Спорт им дал некий внутренний стержень, который помогает выстоять во время жизненных невзгод, пережить неудачи, беды. Я вовсе не готовлю своих ребят к профессиональному спорту. Это вещь довольно тяжелая и жестокая, и жизнь в нем очень короткая, поэтому я вовсе не стремлюсь к тому, чтобы мои ребята стали профессиональными спортсменами. Я им всегда говорю: «Учитесь! Баскетбол — это все ерунда, надо учиться. Учить языки, получать специальность и выбирать достойную работу».
— А как у вас происходит отбор воспитанников?
— Мы не отбираем. У нас двери открыты для всех. Конечно, я и по школам тоже хожу и если увижу рослого пацана или девочку, то уж, конечно, их не выпущу из своих рук. Но вообще у нас двери открыты для всех. Но это специфика маленького городка. Ведь в Москве для того, чтобы попасть в хорошую спортивную школу, надо не просто быть высоким ребенком, надо даже иметь высоких родителей. Вот я недавно был в Москве и зашел к коллеге на тренировку. Там были ребята 88-го года рождения. Малявки! Так вот, все эти «малявки» были моего роста. У нас такого отбора нет, но тем не менее мы выигрывали даже у Школы олимпийского резерва.
— Домой вы их к себе водите?
— Конечно. Чай вместе пьем, а бывает, и не только чай, если со взрослыми. Мы с ними и по рюмке можем выпить. На дни рождения они меня всегда приглашают. Вот только на свадьбы я не хожу. Свадьба — это дело интимное, семейное. Вот на серебряную свадьбу я могу прийти. А свадьбы... Знаете, как сейчас часто бывает: сегодня свадьба — завтра развод.
— А со свадьбой спортивная жизнь у ваших подопечных не заканчивается?
— Да нет, у нас в командах много замужних и женатых. Вот мы сейчас к Кубку губернатора готовимся, по двое детей у многих. Это, кстати, единственный глоток воздуха для нас остался, больше никаких соревнований. Мы раньше готовили сразу по три команды: первая ехала на «зону России», вторая — на первенство области, третья — на Кубок. Теперь все. А без соревнований спорт себе представить просто невозможно. Опыта ведь просто так не наберешь. Ведь даже то, как ты приезжаешь, тебя вызывают на площадку, а у тебя коленки трясутся, даже это в спорте важно.
ПЕРВАЯ СЕДИНА
— Первое, что я сделал по приезде сюда, это было проведение первенства района по баскетболу. Первое первенство района, в декабре 64-го года. Залов тогда еще не было, был один маленький школьный зальчик в поселке Комсомольский. И вот мы там провели первое первенство. Я собрал команды, кто-то умел играть, кто-то не умел, кто-то вообще мяч первый раз в жизни взял в руки.
Ну, провели. Собралось пять команд. В тяжелейших условиях туда добирались. Это ведь сейчас туда автобусы ходят, а тогда было что? Вахтовки так называемые, с печкой, с углем.
По окончании соревнований я старался в каждую уходящую машину напихать как можно больше людей, чтобы отправить всех побыстрее. И вот уходила машина аэропорта, и я туда посадил школьников. Двадцать восемь человек. То есть их там было набито как сельдей в бочке. А когда они уехали, в Певеке начался Южак, то есть задул южный ветер неимоверной силы. Просто ураган. Это вообще здесь довольно частое явление. Короче говоря, я сижу в Комсомольском, звоню в штаб по стихийным бедствиям, у нас такой во время Южака работает. Звоню: «Приехали?» — «Не приехали». А родители мне звонят, спрашивают: «Где наши дети?» Тогда я сажусь на вездеход в Комсомольском, первый секретарь райкома комсомола садится на вездеход здесь, в Певеке, и мы едем друг другу навстречу. И встречаемся. А машины с детьми нет.
Я возвращаюсь обратно в Комсомольский, и у меня мысль, ну, что я послал на смерть 28 человек. Представляете! Я сидел и думал: ну что мне делать — застрелиться, повеситься? Что делать?
В общем, прошли сутки. Ветер немножко успокоился, и их нашли. Как оказалось, они сошли с дороги, шофер почувствовал, что он едет уже по тундре, остановился, и они там сутки балдели в этой будке. Их же там полно было. Ничего, не замерзли, доехали все целые. А у меня в это время были просто адские муки. Страшнее в жизни я ничего не переживал. Я тогда и поседел за одну ночь.
А после этого случая я уже всех поставил на уши и добился того, чтобы было построено много новых хороших залов. Сначала построили на Валькумее, потом построили на автобазе, потом в морском порту зал. Ну, этот зал, это уже самый последний, 83-й год. Конечно, невозможно передать, с каким трудом это все давалось. А заработок у меня был вместе с северными надбавками — триста рублей. Смешная зарплата для тех времен, когда водители для зарплаты приносили наволочки. Но я никогда к обогащению и не стремился, мне главное было то, что я делаю дело. Дети у меня хорошие выросли, ну и слава богу.
О КУЛЬТУРЕ, О МУСОРЕ В ПОДЪЕЗДЕ И О РОДНОЙ ФАУНЕ
— К сожалению, в нашем народе отсутствует культура. В том числе и физическая. Физическая культура — это, кстати, не просто способность человека высоко прыгать и далеко бегать. Это и чтобы у тебя чистый подъезд был, и чтобы ты мусор в окно не выбрасывал, и чтобы у тебя дети нормальные росли, и чтобы ты матом не ругался, чтобы ты пьяный не валялся — это все культура. И физическая в том числе. Мои дети, когда приходят в помещение, обязательно снимают шапки, они здороваются, они вежливые. Все это вроде бы так естественно, но почему-то постепенно нормальная культура куда-то уходит, и приходится тратить довольно много сил для того, чтобы не допустить ее полного исчезновения.
Когда у нас создается новая команда, ребята начинают предлагать названия: «Чикаго буллз», «Детройт тайгерз» и так далее, и тому подобное. Но я им говорю: нет, названия должны быть наши, северные. Поэтому у нас есть команды «Хитрые евражки», «Полярные совы», «Морские львы», «Белые медведи», «Быстрые зайцы», «Смелые волки», «Шустрые горностаи», «Снежные куропатки» и еще много другого «зверья». Это ведь тоже часть культуры. Дети ассоциируют себя с тем зверем, название которого носит их команда. Это для них своеобразный тотем. А значит, они уже будут осторожнее обращаться с природой, с животными всякими. Не только, скажем, с куропатками или с нерпами, но и со всеми другими представителями фауны.
ЕСЛИ ВЫ НЕ ОТЗОВЕТЕСЬ, МЫ НАПИШЕМ... В «СПОРТЛОТО»
— Но вы же не вечны. Кого вы готовите в преемники?
— Ой, и не знаю... Есть у меня две девочки-тренеры, мои ученицы, но боюсь, сложно им будет. Здесь ведь очень много чисто хозяйственных вопросов, с которыми и мужчине-то справиться сложновато, а уж женщине...
Я вот всегда смеюсь, когда читаю иностранную литературу. Пишет американский тренер: «Мы с моим помощником сели и разработали план тренировок, поездок и встреч». А я с моим помощником сажусь и думаю: где бы украсть краски, где бы достать доски, где шифер. Ведь, смотрите, огромное здание. Как вы думаете, сколько уходит средств на его содержание? С точки зрения государства — ноль. Именно столько денег я получил на него за последние пять лет. А занятия у нас полностью бесплатные, это мой принцип. Вот сгорел у нас электрический щит. Восстановил нам отец одной бывшей воспитанницы. Крышу чинили мы вместе с родителями и взрослыми воспитанниками. И так во всем. Все, что здесь есть, — все сделано просто на добрых началах. Начиная с обоев и кончая последним гвоздем.
Тут целая эпопея была. У нас в этом зале прогнулись балки, и была опасность, что потолок просто обрушится. Три года я писал во все инстанции, обивал все доступные и недоступные пороги в поисках средств на ремонт. И Лигачеву писал, Егору Кузьмичу, и в обком партии, первому секретарю Александру Мишину, никто не помог. Я уже совсем почти отчаялся, хотел зал закрывать, потому что заниматься здесь дальше становилось уже небезопасно. Совершенно неожиданно помощь пришла оттуда, откуда мы ее никак не ждали: из «Спортлото». Они дали мне лично, просто мне лично, семьдесят пять тысяч рублей, просто гигантскую по тем временам сумму. Это был 86-й год. Я тогда на эти деньги полностью зал отремонтировал, а крышу вообще поменял.
У ЧУКОТСКИХ — СОБСТВЕННАЯ ГОРДОСТЬ...
Зал баскетбольной славы находился на втором этаже здания. Все стены были увешаны фотографиями, вырезками из газет, вымпелами, флажками, рисунками, грамотами и прочими документами. На стеллажах стояли тяжелые и легкие, большие и маленькие, широкие и узкие кубки самых разных форм.
Среди множества фотографий на стене висела карточка с совсем юной, года три от силы, баскетболисткой, аккуратно укладывающей в игрушечное баскетбольное кольцо небольшой мячик.
— А это кто на фотографии?
— А это моя внучка. Тоже, как видите, перспективная баскетболистка.
— Расскажите о своей семье.
— Да тут рассказывать особо нечего. У меня две дочери. Одна сейчас в Германии учится по программе обмена студентами. Жена почти что моя коллега — она учительница начальных классов. Много лет проработала в школе. Кстати, она одна из основных поставщиц кадров для меня. Но и я ей помогаю, я несколько лет вел физкультуру в ее классе. Интересно получается: дети учатся у нее до четвертого класса, а потом приходят ко мне, и я их уже воспитываю дальше, сколько удастся. Вон у нас есть карта, на которой отмечены все города, где живут наши выпускники.
Он подвел меня к большой карте Советского Союза. Вся территория некогда великой империи была утыкана красными флажками. Москва, Ленинград, Киев, Харьков, Пенза, Луганск, Псков, Иркутск... Сложно было найти город, в котором не стоял бы горделивый красный флажок.
— А вот эта собачка была нашим спортивным талисманом. На все соревнования с нами ездила, даже на первенство Советского Союза. Дети ее Масюлей называли. Хорошая собака была. Только мяча боялась...
Собачка на фотографии была действительно симпатичная. Маленькая, лохматая, с большими черными глазами и высунутым языком.
— А вот это наша гордость, — Сергей Борисович подвел меня к большому красочному плакату, изображающему женскую сборную команду по баскетболу. — Оксана Скойбеда, она играет сейчас за сборную Украины, а они серебряные призеры первенства Европы.
КОМУ НА ЧУКОТКЕ ЖИТЬ ХОРОШО
— Я счастливый человек. И считаю, что не ошибся в жизни. Знаете, я всегда отмечаю 25 октября. Это день, когда я впервые ступил на магаданскую землю. Точнее, приплыл. Мы тогда не самолетами летали, а ехали из Москвы до Магадана где-то больше месяца. Мы ехали по железной дороге, по Транссибу, до Находки, а там нас пересадили, такой был грузо-пассажирский пароход. На нем раньше возили заключенных, животных. И нас в том числе. Вот посадили нас на этот пароход, в трюм, который специально переделали для пассажиров, «Балхаш» — такой пароход был, больше недели он плыл, и вот 25 октября я сошел с него в магаданском порту. И с тех пор отмечаю этот день, как второй день рождения. И с тех пор я никогда, НУ НИКОГДА не пожалел, что уехал из Москвы.
— Позвольте, а «Мой друг уехал в Магадан» — это Высоцкий не про вас случайно написал?
— Кстати, шутки шутками, а у нас с Высоцким очень близкие биографии. У меня отец тоже много лет служил в Германии, и я с ним там прожил два года, как и Володя. Только мы жили в разных городах, а то бы могли пересечься. Он меня на год младше, но могли бы учиться в одной школе. Вот так и вся судьба. В Магадане год работал, потом семь лет проработал на Колыме, в жесточайшие морозы, и
в 1964 году меня отправили сюда, в Певек. Тогда была такая партийная формулировка: «для усиления кадров». В то время здесь был один футбол. И вот здесь построено было девять спортивных залов, стадион. Вы видели его? Раньше там был пустырь, просто стояло двое футбольных ворот. Хоккей я пытался здесь привить, но, к сожалению, ничего не вышло.
— И все-таки это более чем странно, что жители Чукотки предпочли традиционно северным видам спорта именно баскетбол.
— На самом деле ничего странного. Понимаете, я вам скажу не хвалясь: все зависит от человека. Приехал бы сюда на мое место человек, который любит, скажем, бобслей, и все было бы по-другому. Он бы быстро построил трассу, и все бы катались на санках. Просто надо очень любить свое дело и стараться это дело претворять в жизнь. Вот и все!
Ну никак я не ожидал, что по возвращении в Москву еще раз услышу об этом человеке. К нам иногда приходит девочка, студентка Академии физической культуры, будущий тренер по спортивной гимнастике. Она пишет нам разные спортивные заметки в «Панораму». Услышав, что я приехал с Чукотки, она тут же спросила:
— А с Левиным виделся?
— Ты откуда про него знаешь?
— Так у нас все про него знают. Про него по академии целые легенды ходят. Уникальный человек. Говорят, он как-то получил большую сумму на проведение каких-то соревнований. Получил наличными и нес домой целый дипломат денег. Была пурга, и, когда он проходил по берегу океана, дипломат вдруг открылся и ветер понес деньги в океан. А он встал как вкопанный и так долго-долго стоял и смотрел, как они улетают вдаль, в пургу. Стоял и смотрел.
Валерий ЧУМАКОВ
На фотографиях:
- Руководство всегда требует результатов. А если к тебе ходят сотни человек, которых ты практически вырвал с улицы, вытащил из подъезда и подвала, снял с чердака, — разве это не результат?
- — Я счастливый человек. И считаю, что не ошибся в жизни. Знаете, я всегда отмечаю 25 октября. 25 октября 57-го года я впервые ступил на магаданскую землю. И с тех пор я никогда, НУ НИКОГДА не пожалел, что уехал из Москвы.
- В материале использованы фотографии: Владимира СМОЛЯКОВА, Александра ЛЫСКИНА