Господа и товарищи избиратели, предположительно 19 августа Центризбирком должен назвать дату выборов. С этого момента вы можете начать зарабатывать деньги
О том, что на политических амбициях можно неплохо заработать, иные пытливые умы догадались уже после проведения первых предвыборных кампаний.
В это время деньги просто витают в воздухе. Проще всего заработать газетам, журналам, телевизионным студиям, типографиям, телефонным компаниям и провайдерам: они приспособлены рекламировать товар по определению. Но, даже если у вас пока нет ни телеканала, ни мало-мальски читабельной газеты для промоутирования кандидата, не огорчайтесь!
Вот, например, по закону для того, чтобы зарегистрироваться кандидатом в депутаты, нужно собрать от пяти тысяч подписей избирателей на выборах в Госдуму и до двух — в местные органы законодательной власти. Для регистрации кандидатом в президенты и вовсе нужно около двух миллионов подписей. То есть каждый кандидат независимо от серьезности намерений и финансового состояния обязательно будет платить, по крайней мере, за сбор подписей. А теперь считайте, стоит ли вам заняться выборами, если в каждом округе регистрируются около 20 кандидатов в депутаты Госдумы. Деньги, что и говорить, крутятся немалые. Надо помочь кандидатам эти деньги потратить.
Да, возразите вы, собирать подписи, может, дело и прибыльное, но хлопотное, это даже хуже, чем «Гербалайфом» торговать. Каждый второй не откроет дверь, каждый третий даст свой наказ в непечатных выражениях...
Открою желающим подзаработать маленькие кандидатские секреты.
Я подключилась к предвыборному бизнесу в 95-м, поскольку сама баллотировалась в Госдуму. Расходы на предвыборную кампанию обещали быть внушительными, и вполне естественно, что мне хотелось и в Думу пробаллотироваться и средства сохранить. Бизнес оказался настолько прибыльным и интересным, что с тех пор я не пропустила ни одних выборов в Москве и даже выезжала в регионы.
ГРЯЗНОЕ ДЕЛО
Политика, как известно, дело грязное. Вот и систему регистрации политики унифицировали. Оказалось, что технология сбора подписей проста, как ваучер. Денег за настоящий сбор подписей нужно платить много. К тому же энтузиастов, что добровольно станут ходить по квартирам, нынче еще поискать нужно. Поэтому платят политики за уже готовые списки.
А готовые данные об избирателях для изготовления подписных листов стоят недорого — оптом по 10 копеек строчка. Найти их труда не составляет: продавцы сами выходят на зарегистрированных кандидатов. Со своими «базами данных» они кочуют от выборов к выборам, от коммунистов к демократам, от центристов к радикалам. Другое дело, что подписи в них — столетней давности.
...Угрызений совести за свой бизнес я не испытывала. Во-первых, не вижу ничего плохого в том, что лишний кандидат зарегистрируется, регистрация — это еще не всенародный выбор. Во-вторых, избиратели зарабатывают. Да и буква закона не нарушена: какой закон депутаты написали, по такому и выборы проводим. Вначале я, правда, пробовала баллотироваться честно: подписи за меня собирали долго, около месяца, и собрали отвратительно. Писали в листах кто во что горазд: в графе «адрес» избиратель, натурально, пытался вписать фамилию, вместо серии паспорта номер трамвайного билета, а на полях норовили изгадить лист каким-нибудь наказом. В общем, настоящие листы пришлось выбраковать и заменить «рисовкой» на пятнадцать почерков. В комиссии возмущались оставшимися «натуральными» листами, а «рисовкой» остались довольны.
Моя инициативная группа включала обманутых вкладчиков из числа малообеспеченных граждан. Две тысячи человек по округу. Вкладчики свято верили, что достаточно провести в Думу своего кандидата, как вклады вернутся сами.
— Надеяться на выплаты не советую, — объявила я, решив действовать по-гайдаровски, методом шоковой терапии. — Зарабатываем сами: срисовываем с оригинала, т.е. подделываем подписи для всех, кто платит. Для демократа, для коммуниста или для радикала.
— Для... ради... чего?
— В общем, за деньги.
Рисовать подписи электорату понравилось. Вкладчики вошли во вкус и о потерянных вкладах уже не помышляли. Все дело портили некоторые привередливые кандидаты, потребовавшие в дополнение к нашим «художествам» натуральных подписей.
— Посчитайте сами, за рисованную строчку вы получаете пятьсот рублей, а за настоящую — пять тысяч, — увещевала я художников, — сколько же вы сможете заработать!
Несмотря на привлекательность заработков, пенсионерки на нововведения отреагировали вяло, десятка два человек спешно ретировались, отговорившись внезапными недомоганиями. Остальные листы разобрали неохотно, а на следующее утро притащили подписи, рисованные по моей же технологии. Обмануть хотели. Разница в том, что, рисованные в три-четыре руки, они здорово отличаются от рисованных в тридцать. Наметанным глазом я тут же выявила подделку.
— Зачем вы пытаетесь меня обмануть? — грустно спросила я у отловленной сборщицы.
— Я собирала! — возмутилась та.
Через несколько минут я выяснила телефон выборочного подписанта по компьютерной базе данных МГТС и позвонила: «Простите, вы подписывали? Ах, нет? Жаль, конечно».
— Не люблю, когда меня обманывают, — резюмировала я, — будете настаивать, что подписи реальные?
Сборщица не ответила, предпочтя тихо затеряться в толпе.
БЕШЕНЫЕ БАБКИ
Если у вас амбиции не велики и вы можете довольствоваться какими-нибудь пятьюстами долларами в месяц, то подключайтесь к работающим группам. Но, если хотите заработать больше, сами соберите «художников». Рядовому кандидату в депутаты для проведения предвыборной кампании требуются «бешеные бабки» (150 — 200 человек). Организовать таких сборщиков не составляет труда.
На президентских выборах, когда объем заказов особенно велик (но и цены за строку согласно законам опта ниже среднерыночных), мой доход в среднем составлял 1 000 долларов в день. Пенсионерки получали в день примерно 50 долларов.
Конечно, на нынешних выборах непременно проявится подлость подешевевшего рубля и тысячу долларов в день станет получать проблематично. Но, даже если цены за строку, переписанную из базы данных, останутся прежними, по 50 копеек любой грамотный «художник» заработает 500 — 1 000 рублей в день. Организатор, как правило, получает с каждого писателя 10 % прибыли. При этом предпочтительно, конечно, работать с большими объемами списков для партий, блоков и объединений.
Настоящие подписи принесут значительно меньше. По опыту знаю, что за один рабочий день сборщик соберет 20 — 30 подписей, ну, если у него язык хорошо подвешен, возможно, пятьдесят. В последнем случае я, правда, посоветовала бы агитатору попытать счастья в торговле тайм-шерами или «Цептером», потому как на сборе реальных подписей больше 250 рублей в день в любом случае не заработаешь. Организатор таких сборщиков, как правило, получает фиксированную сумму.
И еще немаловажная деталь. В том случае, если вы захотите заполнить налоговую декларацию, дабы спать спокойно, Бог вам в помощь. Остальных, я думаю, тоже кошмары не станут мучить. Дело в том, что все поголовно кандидаты выдают деньги наличными и траты свои не афишируют. Закон написан так хитро, что нарушить его невозможно. С одной стороны, все предвыборные расходы кандидата должны быть оплачены со счета, открытого в Сбербанке после регистрации, с другой стороны, кандидат считается зарегистрированным и может открыть счет только после представления подписей в избирком.
НЕСКОЛЬКО СЛОВ В ЗАЩИТУ ПОДЛОГА
Вы скажете, что противозаконно подделывать подписи? Может быть, даже решите сгоряча, что подложные подписи квалифицируются по статье 292 УК? Но статья 292 называется «служебный подлог» и к вам совершенно неприменима. Скажите на милость, какая у вас должность? Сборщика подписей? Организатора поддельных листов? Или, того хлеще, какая должность у кандидата в депутаты, который подписи использует? Еще нужно доказать, что в корыстных целях.
Кстати, федеральный закон о выборах подложные подписи называет мягче — «фальсифицированными» и признает их попросту недействительными. Для того чтобы отказать кандидату в регистрации, комиссия должна выявить два процента недействительных подписей: пройтись по квартирам в составе трех человек и, где следует, составить акты. Очень сильно нужно не любить кандидата, чтобы ради одного из двадцати посетить сотню квартир и в каждой составить акт. Просто ненавидеть такого кандидата нужно.
Как правило, комиссии проверкой себя не утомляют, особенно если материально стимулировать проверяющих. Более того, сотрудница 14-й окружной комиссии на выборах в МГД у меня же на фирме подписи и подделывала, потому как зарплата у нее маленькая, а кушать хочется.
Справедливости ради, скажу, что на тех же московских выборах комиссия, с которой мы несколько разошлись в вопросах оплаты труда, попыталась было воспротивиться моим липовым подписям. (Московский закон о выборах противоречит федеральному по некоторым пунктам.) «Мы ваши подписи в прокуратуру отправим», — посулила член комиссии, та же, кстати, что «художествами» занималась. «Отправьте», — равнодушно согласилась я и подала встречный иск. Суды после долгих проволочек спустили дело на тормозах, так и не признав победителя в споре. В стране, где законодательство не отрегулировано, кандидатам предпочтительно руководствоваться «библейским» принципом «не судитесь, да не судимы будете».
Между тем в избиркомах понимают, что подписи — пережиток времени или, если хотите, средство воздействия на кандидатов. Нарушения самих избирательных комиссий влекут гораздо более серьезные последствия: в списках для голосования довольно часто фигурируют люди, никогда не бывшие прописанными по адресам, по которым голосовали, по свидетельству депутата Константина Борового.
...А между прочим, проголосовавшие «мертвые души» — это вам не подложные подписи в листах. Вот это уже самый что ни на есть служебный подлог. И тем не менее, результаты выборов ни в одном округе в Москве так никто и не оспорил.
ЧЕСТНОЕ СЛОВО БЫВШЕГО ДЕПУТАТА ГОСУДАРСТВЕННОЙ ДУМЫ!
Как в любом другом бизнесе, случаются и подводные камни. Например, общеизвестно, что кандидаты не любят платить долги и работать с ними нужно исключительно по предоплате. Любой кандидат перед выборами такого наобещает — только держись. В 96-м году потенциальные кандидаты через одного бабушек «кидали», потому что по самым скромным подсчетам на оплату липовых подписей каждому нужно было затратить $80 000 (соответственно на настоящие подписи требовалось уже около полутора миллионов долларов), но не у каждого же такие деньги случились.
Слух о моей фабрике президентов прошел по всей Руси великой, и ко мне зачастили кандидаты из тех, что наиболее близки к народу. Первым появился Андрей Волков, бывший депутат Государственной думы, организатор множества партий с одинаково раздражающими длинными названиями, прессе больше известный как любитель разного рода «мисс» да машин с мигалками. «Три тысячи за подпись плачу!» — чуть не с порога заявил без пяти минут президент России и предусмотрительно спрятал под стул ноги в стоптанных башмаках.
— Зачем так много? — удивилась я.
— Я не привык мелочиться.
— Ну что ж тысячу-другую я тебе завтра соберу, подготовь наличные.
— Почему так мало? — удивился кандидат. — Я меньше пятидесяти тысяч подписей не беру.
— Мы возьмем всего по пятьсот рублей за подпись, но деньги — утром, подписи — вечером.
— А можно наоборот? — спросил Волков.
— К сожалению, в группе работают в основном обманутые вкладчики, — усмехнулась я, — так что теперь только по предварительной оплате.
— Ну, хорошо, — потерял терпение экс-депутат, — сейчас у нас некоторые затруднения с наличностью. Но зато как зарегистрируюсь!.. Ты вот это читала?
Он достал потасканный номер «АиФа». «Каждый кандидат в президенты, — писал незадачливый журналист, а незадачливый Волков подчеркнул шариковой ручкой, — получит при регистрации 14 млрд руб.».
— А ты это читал? — в свою очередь спросила я и достала закон о выборах президента РФ: «Предельная сумма расходов кандидата за счет средств избирательного фонда не может превышать минимальный размер оплаты труда... более чем в 250 тысяч раз» — журналист в этом случае только и сделал, что перемножил 60 тыс. на 250 тыс. — А как фонд формируется, знаешь? Пожертвования кандидата плюс пожертвования юридических и физических лиц плюс небольшой процент дотации Центризбиркома. Не знаешь? Потрясающе! Ведь это ты закон принимал! Если бы кандидатам выплачивали по 14 млрд, почему бы вкладчикам ни зарегистрировать тысчонку-другую кандидатов. Вопрос о выплатах решился бы сам собой.
— Разве вы не можете собрать под честное слово? — удивился Волков. — Мне очень нужно быть кандидатом. Поверьте в кредит! Какой же из меня будет президент, если я не выполню своих обещаний по оплате!
По-человечески мне было жаль Волкова, но пенсионеров жальче. Дело в том, что я не верю честному слову бывшего депутата Государственной думы.
— Ты же зарегистрировал две партии, значит, собрал не меньше полумиллиона голосов. Подними прежнюю структуру. В чем сложности! — посоветовала я.
— Дело в том, что им... э-э... того... не совсем, так сказать, заплатили, — признался Волков, виновато потупившись.
Через неделю Волков снова объявился на Парковой. «Придумал! — сообщил он мне доверительно. — Я буду заказывать у вас подписи на всяких кандидатов по одной цене, продавать им по более высокой, а на вырученную прибыль у вас закажу себе подписи».
Что при этом я подумала, не скажу, но вслух предупредила: «Много не заказывай!» Не привыкший мелочиться Волков занял денег и заказал пять тысяч подписей для Шаккума. Волкову повезло: его отрицательное сальдо от сделки составило всего лишь что-то около двух миллионов рублей.
За неделю до окончания приема подписей Центризбиркомом Волков объявился снова. Похоже, идея стать кандидатом окончательно превратилась у него в манию.
— Я посчитал, что если каждый соберет мне всего по сто подписей бесплатно, то нужно всего пятнадцать тысяч человек... — объявил он очередную гениальную идею. — Разве ты не можешь уговорить их собрать бесплатно всего по сто подписей?
Я вздохнула и прикинула Волкову на калькуляторе, что, работая по двадцать четыре часа в сутки, справлюсь с такой грандиозной задачей в лучшем случае через три месяца. Кажется, Волков не поверил. Во всяком случае, последний раз он обратился за день до срока и обреченно уточнил, точно ли уже ничего нельзя сделать.
Ольга БУХАРКОВА