Не так давно посол Израиля в США Михаэль Орен в интервью The Jerusalem Post заявил: "С самого начала мы говорили, что Башар Асад должен уйти. Лучше уж плохие парни без связей с Ираном, чем друзья Тегерана". Израиль дважды наносил точечные удары по сирийским войскам, чтобы не допустить отправки оружия в Ливан, предназначенного проиранской группировке "Хезболла", но при этом не поддерживал ни одну из сторон в гражданской войне. Аналитики же указывали на то, что Тель-Авиву выгоднее сохранение у власти президента Асада.
Действительно, Израиль, страна с самой длительной на Ближнем Востоке демократической традицией, оказался не рад событиям "арабской весны". Арабская улица исправно голосовала за партии под зелеными флагами ислама, в Каире начали раздаваться голоса за пересмотр Кэмп-Дэвидских соглашений, и переворот в Египте, сместивший первого демократически избранного президента-исламиста, был воспринят израильтянами с облегчением. Но в Сирии все пошло по другому сценарию.
До недавнего времени отношения Тель-Авива с суннитами и шиитами были примерно одинаково плохими. В 1973 году сирийские дивизии под командованием алавита Хафеза Асада атаковали Израиль. Ракеты падали на Ашкелон и Акко по одинаковой траектории вне зависимости от того, кто за этим стоял: "Хамас" или "Хезболла".
Однако классическая черно-белая картина противостояния Тель-Авива и его соседей-мусульман постепенно раскрашивалась неожиданными цветами. Шиитский Тегеран стал претендовать на лидерство в регионе, заполняя вакуум, образовавшийся после взятия американцами Багдада, в его орбиту влияния оказались втянуты ставший шиитским Ирак, алавитская Сирия и "Хезболла" (а в итоге — и суннитский "Хамас"). Призывая сбросить Израиль в море и выдвигая претензии к своим соседям на Аравийском полуострове, Тегеран сумел сблизить позиции давних противников. В приватных беседах монархи Персидского залива не возражали против израильского удара по шиитскому соседу.
Избрание Хасана Роухани президентом Ирана и перспективы урегулирования отношений Тегерана с Вашингтоном обозначили возможность нового тектонического сдвига на Ближнем Востоке. Молодое поколение американцев считает захват посольства США в ходе исламской революции 1979 года скорее частью истории, чем фактором мировой политики. Вопросы Афганистана, Сирии, да и самой ядерной программы Ирана для Вашингтона проще и эффективнее решать в партнерстве с Тегераном. Для того чтобы состоялся исторический разговор Барака Обамы и Хасана Роухани потребовалось всего лишь подобрать более приятного собеседника на другой стороне телефонной трубки. Рады ли такому повороту в Тель-Авиве и Эр-Рияде? Вряд ли.
В 1991 году во время операции "Буря в пустыне" Израиль не отвечал на иракские ракеты "Скад", падающие на его территорию. Премьер Израиля Ицхак Шамир понимал: присоединись его страна к антииракской коалиции, и Саддам Хусейн получит неожиданный подарок — возможность перевести конфликт в знакомую плоскость борьбы с сионизмом. Сегодня перед Биньямином Нетаньяху стоит более сложный выбор. Либо продолжать бороться с Ираном всеми методами в союзе с суннитскими монархиями Залива и, возможно, даже "Аль-Каидой", либо попытаться присоединиться к переговорам с Тегераном совместно с США и Россией.