Иван Трофимович ХРУЦКИЙ. «Цветы и плоды». 1839 год
Золотая середина
ДЛЯ ДОМА — ДЛЯ СЕМЬИ
Картина была написана в знаменательный для художника год — он получил звание академика. Но Хруцкий — из таких академиков, которых сегодня, к примеру, помнят только по табличке на доме «Здесь с такого-то года жил и работал». Поскольку в середине прошлого столетия мемориальных досок не вешали, о Хруцком знают узкие специалисты, да еще те, кто по-хозяйски приценивается к картинам в Третьяковской галерее — вот такое бы я повесил к себе в спальню или гостиную. И в этом — особенное обаяние его работ. Они адекватны масштабу частной жизни простого обывателя (то есть нас с вами). Другие вещи из музея, как правило, этой ауры лишены. Какое отношение к частной жизни имеют «Бурлаки» или «Христос в пустыне»? — они скорее соотносятся с масштабами истории, их место в публичном собрании, а Хруцкий, несмотря на музейный статус, художник для дома.
Он не входил в обойму имен, составивших генеральное направление искусства XIX века. Острые вопросы современности мало его интересовали. Родился в Литве, первоначальное образование получил в Вильнюсской художественной школе у И. Рустема, потом вольнослушателем посещал Академию художеств в Петербурге, и наконец, в двадцать девять лет дослужился до академика. Амбиции художника были удовлетворены полностью: он вернулся в родной Вильно и счастливо, вдали от столичной суеты, рисовал натюрморты и интерьеры.
Иван Трофимович считался признанным специалистом по натюрморту. Когда надо было нарисовать воду в стеклянном графине, пару хризантем и с полкило персиков — обращались к нему. Он не искал разнообразия — был постоянен и в выборе предметов, и в их нарядной подаче. Декоративизм спорит тут с мастеровитостью, а простодушие авторское ни с чем не спорит — в его живописи все тихо, честно и просто. Бесполезно искать в этих натюрмортах подтекст — горькую усмешку философа, любующегося природным изобилием — дескать все бренно, цветение неизбежно обернется тленом и забвением. И хотя Хруцкий отталкивался от классических образцов — голландского натюрморта XVII века, он перенимал чисто поверхностное, внешнее их построение, а не символические смыслы.
Впрочем, в 1830-е наивность была симптомом и модой, и тут Хруцкий не одинок — в том же русле работали ученики Венецианова.
Людмила ЛУНИНАФото М. Мезенцева,репродукция В. Шабан