ОТКРОВЕНИЯ МОСКОВСКОЙ МАДАМ

Из первых рук

В юности Алла была уродиной. Так она сама о себе говорит. Сейчас ей за сорок и она — красавица. Причем не по милости природы — все она сделала сама: стройная фигура, правильные черты лица, бюст, одной половиной которого можно зашибить... Много спорта, много пластики, много косметики. Мало стирки, мало готовки, мало беготни по магазинам. Результат — на лице, на груди и прочем...

Алла Кирсанова не жена «нового русского». Она — сама (хотя и замужем за бизнесменом, но не это главное). Алла — мадам. Так ее называли бы по роду деятельности на Западе. Официально она хозяйка ресторана со стриптизом. В конце концов, борделем можно назвать всякое злачное место. Но, что удивительно, Алла специфики своей профессии не скрывает.

— Я происхожу из очень хорошей семьи. Родители были интеллигентные, но бедные. Со школьной скамьи я крутилась, зарабатывала себе на тряпки. «Бомбила» фирмачей у валюток. Жвачка, сигареты — короче, уже тогда у меня был первоначальный капитал. Танцевать стриптиз я начала довольно поздно — в 24 года. Семь лет назад решила открыть свой бизнес — школу стриптиза. Повалили ко мне все кому не лень: учительницы, аспирантки, научные сотрудницы, доярки, свинарки... Я их отсеивала жестко. Я слишком хорошо знаю психологию мужчин и никогда не поверю, что им может нравиться плоская доска, как бы прекрасно она ни двигалась, что бы она ни умела делать.

Глаза у нее начинают гореть гневом, а грудь вздыматься, когда речь заходит о моде на худощавых женщин-подростков. В разряд же «деревенских» у нее попадают все, у кого нет норковых шуб, иномарок и квартир с евроремонтом. Все же, что стоит хороших денег, всегда прилично. Это основной нравственный принцип.

— Мои девочки стали не только танцевать стриптиз, но и зарабатывать проституцией. Я на это не смотрю отрицательно. Если это делается красиво, умело, а главное — за хорошие деньги, то почему бы и нет? Неправильно, что у нас нет нормальных публичных домов. Это очень плохо для наших мужчин. Ведь неизвестно, кого они подбирают на улице. От этого страдают семьи, жены, да и они сами. А все из-за грязи.

— А сколько стоят ваши чистые девушки?
— По-разному. Красивая, с хорошим ростом, большим бюстом, знанием языка — очень дорого. Два часа с ней — это от 500 долларов и выше. Как правило, это женщины 28 — 35 лет. Есть молодые, просто красивые, обычные — 150 долларов за то же время. Могут поддержать беседу в течение часа, не более.

— Сами себя вы во сколько оцениваете?
— Бывают клиенты, которые «заказывают» хозяйку. Наверное, нескромно с моей стороны называть сумму, но я скажу — и тысяча долларов, и две...

Цена растет с опытом, убеждена Алла. А личного опыта у нее — хоть кино про крестную мать снимай. Замуж вышла в 18 лет. По любви. Был он нищий и порядочный. Не имел ничего, кроме потрясающих мужских достоинств и комнаты в коммуналке. Там, на общей кухне с соседями-алкашами, научилась Алла хорошо готовить. Через два года муж скончался от лейкемии. Интеллигентная мать была так возмущена дочкиным мезальянсом, что назад в дом молодую вдову не пустила. Пришлось Алле подниматься из коммуналки. Благо, вскоре подвернулся более успешный по жизни мужчина, за которого она и пошла не глядя, как в омут с головой.

— Мой муж — бизнесмен, 15 часов в сутки занимается своим делом и не уделяет мне того внимания, какого хотелось бы. Но он, так сказать, не препятствует моей личной жизни, моему бизнесу. Да, его коробит моя работа. Но он не может мне обеспечить такую жизнь, какую могу устроить себе я сама.

Муж у Аллы действительно уникальный. Мечта феминистки. Ночью встречает жену словами: «Ну, с кем мы сейчас живем?» Встречаются супруги, правда, достаточно редко. На днях вот случайно он с ней где-то столкнулся — а она была аккурат при параде: маечка чуть выше живота, юбочка чуть ниже. «Ты ли это?!» — говорит и предлагает заняться любовью. А Алла накануне книжку читала. Бальзака, про любовь, и вычитала, что женщине, дабы привлечь охладевшего к ней мужчину, полезно требовать с него деньги за постель. Она и говорит мужу: «За это, милый, платить надо!» Он так разгорячился, что вынул кошелек.

— И знаете, так хорошо пошло. За две недели «штуку» заработала. Не на стороне!

В принципе, она могла бы зарабатывать и покруче. Есть у Аллы подруга — из тех, кого она называет «высшей элитой», «проституткой с большой буквы». Одна из самых высокооплачиваемых в Москве. Так ей настолько нравится муж Аллы, седовласый красавец, каждое утро обливающийся ледяной водой по методу Иванова, что она предложила взять его на содержание. Алла его потом сильно бранила: отказался, глупец.

От этого мужа у Аллы красивые дети. Уже взрослые сын и дочь.

— Как они относятся к вашей работе?
— Ну, скажем так, сын полностью в курсе, дочь наполовину. Я не посвящаю ее в то, чем занимаюсь.

— Вы не хотите, чтобы она пошла по вашим стопам?
— Не то что не хочу, я категорически против. И никогда этого не будет. Она учится в безумно дорогой школе на фотомодель и уже добилась успеха в своей будущей профессии.

Дочь, видимо, считает, что мама ее стриптизерка. То есть почти фотомодель. Алла и в самом деле подрабатывает стриптизом. Кроме небольших, но стабильных денег ей это дает дополнительный жизненный стимул.

— Все-таки у меня уже есть возрастной комплекс. Мне надо самоутверждаться не только в постели. Вы даже не представляете, какой это кайф в мои годы — когда раздеваешься и видишь, как у мужчин глаза светятся...

— А что, наверное, клиенты попадаются с разными запросами?
— О да, бывают и с дурными наклонностями, садисты, мазохисты. Бывает, бьют до синяков, случается, просят, чтобы их самих обзывали грязными, жуткими словами. Но девушки обязаны делать то, что нравится клиентам.

— Самый желанный клиент — тот, кто платит деньги не «до» и не «после», а «вместо»?
— Да, верно. У меня есть две замечательные девушки, которые знают штук сто анекдотов. И умеют их рассказать. И бывает, после десятого анекдота человек уже так нахохочется, что кричит мне: «Убери ее от меня. Я уже ничего не хочу». Но, уходя, платит.

Интересно, попробовал бы кто не заплатить... У Аллы охрана. Да и сама она каратэ обучалась. Бизнес требует физподготовки.

— Вы сами от такой работы не зачерствели, не озверели?
— У меня стал плохим характер. Я теперь менее женственная, скорее — грубая. И от этого страдает моя семья — могу побить, если что не нравится. На меня уже и наезжали, в меня стреляли, меня грабили, и нервы сегодня ни к черту.

При всем том Алла настолько откровенна и самоуверенна, что кажется: она ничего и никого не боится. Ни мужа, ни соседей, ни милиции, ни бога, ни черта. Разве только конкурентов. Она заметно оживляется, когда речь заходит о публичных домах столицы.

— Вы себе не представляете, как их много. Причем низкого пошиба. Грязные съемные квартиры, бывшие коммуналки с нестираным бельем. Мне удивительно, как это они не боятся, печатают рекламу в газетах! Как их не прикрывают?! А сколько этой кодлы, шалав, которые на Тверской стоят!..

— Несмотря на обилие конкурентов, это для вас выгодный бизнес?
— Это дает мне возможность жить прилично. Иметь престижную машину, дорогую шубу, поехать куда-то отдохнуть. Но не более того. Если это дело поставить на цивильную основу — да, я буду жить классно. Но у нас это нереально. Меня либо заметут, либо убьют. Недаром я даже в туалет, извините, с охраной хожу.

Не только шкурный интерес побуждает Аллу призывать к легализации проституции. Мировоззрение ее сформировалось в советское время, в эпоху высоких целей, грандиозных задач. Она дитя своей страны, поэтому даже в этом вопросе исходит из интересов Родины.

— Ужасно, что у нас все это — в подполье. Потому что портится нация. Портится молодое поколение девушек, которые идут на вокзалы, стоят на обочинах дорог... А ведь можно было бы все устроить по-другому, и жизнь стала бы лучше и чище...

Вот так, даже грязное белье пытается выглядеть чистым...

МЕЖДУ ТЕМ...

Мировая секс-индустрия по объему приносимых денег уступает только торговле наркотиками и оружием. За ее счет живут многие секс-клубы, турагентства, сутенеры, газеты и журналы, публикующие соответствующую рекламу... Об этом говорилось на международном коллоквиуме в парижской штаб-квартире ЮНЕСКО.

В России секс-бизнес переживает пору расцвета. Времена малоорганизованных интердевочек миновали, проституция практически полностью перешла под контроль преступного рынка. Точными сведениями о ее масштабах российские органы правопорядка не располагают. Похоже, что, убедившись в своем бессилии, милиция пока отступила.

Тем временем российский рынок сексуальных услуг развивается в соответствии с мировым опытом. Одни «ночные бабочки» продолжают дежурства на панели, другие несут службу в полулегальных борделях — от элитных, по типу клубов для избранных, до тех, которые заявляют о себе как об «оздоровительных центрах для состоятельных мужчин», но часто оказываются запущенными квартирами на окраинах.

Средний возраст столичных проституток — от 20 до 25 лет. Свыше 80 процентов из них приезжие, для большинства основная цель промысла — заработать на жилье. 15 процентов вышли на панель «из любви к искусству». Среднемесячный заработок профессионалок, «снимающих» клиентов в престижных гостиницах и ресторанах, — 4 тысячи долларов.