Город в шляпе
Новый музей в Шазель-сюр-Лионе
Сегодня даже иной француз затруднится ответить, чем примечателен крошечный городок Шазель-сюр-Лион, расположенный в часе езды от Лиона, что уж говорить про иностранца. Но всего век назад он был на слуху не только во Франции, но и во всем мире. «Европейская столица шляпного дела» — так без преувеличения называли Шазель, а местные мастера распевали: «Ах, на кого я только шляп не надевал...Mon dieu!»
Путь к международной славе был долог, сама слава — коротка. Если верить легенде, то первыми «производителями» фетра были рыцари. Возвращаясь из крестовых походов, они набивали свою железную обувь верблюжьей шерстью. Так получался материал, по текстуре напоминающий фетр. Позже от верблюжьей шерсти пришлось отказаться: считается, что именно в ней в XVI веке принесли в город чуму.
К этому же времени относятся и упоминания о первых профессиональных шляпниках. Тогда во Франции моду на головные уборы задавали короли. Шляпа-тарелка с широкими полями и страусовыми перьями Франциска I, роскошная низкая шляпа, отороченная бобром, Людовика XIII, треуголка Людовика XV с резко задернутыми вверх полями, на которой частенько сверкали прекраснейшие из бриллиантов. Фетр пришелся по вкусу и Наполеону I. Модель своей знаменитой черной треуголки он нарисовал собственными руками и за жизнь сносил таких больше ста.
К XIX веку во Франции шляпы выходят в люди: серые шерстяные кепки революционеров и высокие цилиндры буржуа, спортивные береты и панамы для охоты, соломенные шляпы на каждый день и для особых случаев — головной убор становится не только признаком достатка, но и хорошего вкуса. Спустя еще несколько десятилетий, под конец века, со стилевым винегретом будет покончено и все модели покорно отступят перед натиском фетровой шляпы. Тут-то и наступит звездный час Шазеля, который наконец выйдет из тени своего именитого соседа Лиона. Долгое время лионские купцы называли Шазель в лучшем случае своей шляпной мастерской, в худшем — и вовсе приписывали производство себе. Но с индустриализацией процесса — из Америки во Францию поступали паровые валяльные станки, ремесленники открывают маленькие фабрики, и к Всемирной выставке в Париже в 1900 году Шазель уже штампует фетровые шляпы двухмиллионными тиражами — Лиону не остается ничего иного, кроме как отказаться от любых притязаний на авторство.
«Шазельские шляпы облетели мир! — трубили газеты начала прошлого века.— Ради них турки поснимали свои шелковые тюрбаны, а русские попы променяли на них свои клобуки!» Тут дорвавшиеся до славы шляпники явно преувеличивали, но успеха фетровой шляпе действительно было не занимать, особенно когда ее примерили и женщины. Заводы дымили, на единственном вокзале торговцы толкались круглые сутки, а тысячи рабочих рук — в шляпной промышленности работал каждый второй житель города — не в силах были справиться с, как тогда казалось, бесконечными заказами.
Одним из столпов шляпного дела в Шазель-сюр-Лионе стала фабрика Flechet, которую еще в 1859 году построил сын фермера Габриэль Флеше. К началу XX века все его дело было в шляпе. «Если вы выходите из дома с непокрытой головой, вы имеете неподобающий вид, вы крайне непоследовательны и выглядите неряшливо — без шляпы все равно что без ботинок. Кроме того, вы неосмотрительны, так как можете заболеть, и, наконец, вы просто невоспитанны — как же можно приветствовать людей без шляпы?! Так будьте же мужчиной! Наденьте шляпу!» «Шапо Флеше — шапо парфе» («Chapeaux Flechet — Chapeaux Parfaits»). Эта рекламная листовка работала безотказно: действительно, как можно?! И шляпы Флеше разлетались по Франции, уплывали в Америку, Африку и даже в Австралию.
Шляпная экспансия Шазеля стала возможна во многом благодаря очередному наследнику Flechet Максу Флеше. Ушлому предпринимателю, главе Объединения производителей фетровых шляп во Франции и сначала мэру, а потом и сенатору, удалось успешно усидеть на двух стульях: политикой он занимался без отрыва от производства. Представляя в Париже интересы родного региона, не забывал он и про родную фабрику. Так Flechet стала поставщиком шляп для таких грандов моды, как Gelot, Lanvin, Pierre Cardin и Motsch. Он так ловко выстраивал международные торговые отношения, что уже позже, в середине 1960-х, когда Де Голль возьмет курс на разрядку отношений между Францией и Россией, Флеше возглавит франко-советскую торговую палату. Кто знает, откуда Брежнев получал столь любимые им фетровые шляпы?
Впрочем, к тому времени даже СССР не спас бы шазельских шляпников от неминуемой беды. Если после Первой мировой войны производство удалось восстановить быстро и с минимальными потерями — в период между 1918 и 1939 годами в Шазеле работали 27 крупных фабрик и десятки частных мастеров,— то после 1945 года шляпная промышленность так и не оправилась. Производство фетра становилось все дороже, а шляпы постепенно выходили из моды. Высший свет все чаще «прогуливался» на автомобилях, и надобность в головном уборе отпала сама собой, в массах набирали популярность левые идеи, и головы молодых были заняты Че Геварой и его беретом. В 1970-х шляпы носили разве что в кино — Ален Делон и Жан-Поль Бельмондо, да и то не родную «Флеше», а итальянскую «Борсалино». Федора осталась не у дел. «Столицу шляп» к 1976 году переименовали в «Кладбище шляпников» — с таким заголовком вышел Nouvel Observateur. «Рабочие аристократы», как журналисты называли прошляпивших свое время дельцов, проклинали политиков, моду, французов — весь мир, но спасения ждать было неоткуда. Шазель-сюр-Лион превратился в музей.
И вот французский шляпник Флеше возглавил франко-советскую торговую палату. Кто знает, откуда Леонид Ильич Брежнев получал столь любимые им фетровые шляпы?
В этом году маленький музей шляп, который так долго хранил память о прошлом города, получил новый адрес. Прибавившая в размерах постоянная экспозиция, подробно рассказывающая обо всех этапах производства, начиная от обработки кроличьей шкурки до примерки готовой шляпки; внушительная коллекция мужских и женских головных уборов с XVI века — от клобуков монахов и колпаков шеф-поваров до именных шляп Грейс Келли и Франсуа Миттерана — и редкие экземпляры из архивов Paco Rabanne, Nina Ricci, Dior, Yves Saint-Laurent, Hermes, Pierre Cardin; залы для временных выставок, мастерские по ремонту шляп, классы для образовательных программ и библиотека переехали в здание фабрики Flechet, которое и само является настоящим музейным экспонатом. В то время как от именитых конкурентов, в том числе и от завода Borsalino в итальянской Алессандрии, после военных бомбежек почти ничего не осталось, Flechet повезло — фабрике удалось сохраниться в отличной форме вплоть до сегодняшнего дня. Как говорят французы, Chapeau bas!