Будущее российского вина под вопросом. Бюрократия и затягивание вопроса лицензирования негативно сказывается на рынке. Пока ведомства думают, продлять ли документы, бизнес теряет миллионы. Госказна недополучает налоги. При этом правительство активно заявляет, что будет поддерживать отечественного производителя. Подробности – у Аэлиты Курмуковой.
Фото: Денис Вышинский, Коммерсантъ
По всей России насчитывается всего 60 тыс. га виноградников. По этому показателю страна занимает 160 место. Во времена Советского Союза мы делили третье место вместе с Испанией. Впереди были Франция и Италия. Эти страны по-прежнему в лидерах по объемам виноградников и производства. Евросоюз поддерживает производителей. Россия осталась в аутсайдерах благодаря сухому закону, Горбачев приказал вырубить все виноградники, а это более 200 тыс. га. В последние годы бизнес снова занялся производством вина, правительство гарантировало субсидии. Из 500 тыс. руб. затрат на 1 га — 10% оплачивает государство. Это дало толчок, чтобы вернуться к этой деятельности, сообщил исполняющий обязанности начальника департамента животноводства и растениеводства Минсельхоза Кабардино-Балкарской республики Валерий Дохов.
"С одной стороны, федеральная программа помогает людям встать на ноги, а с другой, сдерживает, не дает этому производству дальше пойти. Можно было бы сажать еще больше виноградников, появились бы не только винные, но и столовые сорта, современные хранилища. Мы бы имели виноградники не иностранного производителя, а своего", — говорит он.
Отечественных производителей правительство обещает стимулировать. Вопрос только когда. В июле постановлением премьера Дмитрия Медведева виноградные, шампанские и игристые вина включили в перечень сельхозпродукции. По сути, это поддержка производителей. Однако, чтобы российское вино стало конкурентоспособным, нужно менять закон. Бюрократия тормозит процесс производства. Хуже всего дела обстоят с лицензий на производство вина. Процесс согласования может тянуться месяцами, а иногда годами. В итоге бизнес теряет деньги и вынужден выживать: сырье реализуют не в виде вина, а в виде сока. Литр вина можно было продать от 70 до 250 руб., сок всего за 25 руб., сообщил президент концерна ЗЭТ Тембулат Эркенов.
"Если мы налоги в свое время платили 200-250 млн в бюджет Кабардино-Балкарии, то можно себе представлять хоть какие-то прибыли. Срок лицензии заканчивается, а новую получить ты не можешь. Там у них преград очень много: лицензию ждать, потом за марками, их получить не можешь. Там целая коррупция. Начинаем думать, переговоры ведем. Может быть, мы бизнес перестраивать будем: допустим, из винодельческого направления сделать линию по производству сока. Но тогда лишние два десятка миллиона долларов необходимы", — говорит он.
Росалкогольрегулирование, которое занимается лицензиями, участники рынка в шутку называют похоронным бюро. Причем, чиновники не особо идут на контакт. С журналистами тоже. Росалкогольрегулирование не смогло предоставить "Коммерсантъ FM" оперативный комментарий. Однако ведомство не может ускорить процесс. Чтобы изменить ситуацию, пора менять закон, который действует еще с 1990-х, сообщил глава Союза виноградарей и виноделов России Леонид Попович.
"Когда виноград созрел, не должно быть никаких чиновничьих или других препон. Это все равно, что вырастить корову, ее надо доить, а нам говорят, что ее доить нельзя почему-то. Она просто помрет. Также и с виноградом. Во-первых, это потеря денег, а во-вторых, это потеря настроения. Они не сделали то, ради чего трудились. Главный препон — это 171-й закон. Росалкогольрегулирование очень грамотно работает в рамках закона. Надо менять закон, тогда можно РАРу задавать вопрос, выполняйте то, что написано", — говорит он.
Хотя деньги решают все. Коррупцию никто не отменял. Однако бизнес не готов идти по такому пути. И чтобы дойти до верхов, приходится пройти много инстанций, сообщил председатель Союза виноградарей и виноделов Кабардино-Балкарской республики Нариман Шамсиев.
"Надо качеством брать. Почему не выдается лицензия и страдают десятки, сотни предприятий? Почему, когда я захожу к руководителю федеральной службы по Южному федеральному округу, говорю: "Слушайте, в чем дело, вот ваше положительное решение, вашей инспекции", он отвечает: "Вот в Москве мне скажут "плачь", я начинаю плакать, скажут "пой", я начинаю петь"?, — говорит он.
Кто виноват и где правда, можно рассуждать долго. Вот и получается, что при такой политике заниматься собственным делом, а тем более выращивать виноград в России и делать вино, сложно. Не говоря уже о затратах и убытках. Вот и уходят деньги российских потребителей на иностранное вино.