Российские журналисты могут получить неприкосновенность. С такой инициативой выступил депутат от "Справедливой России" Михаил Сердюк. Сейчас этим статусом обладают члены парламента и некоторые должностные лица. Журналист, член Общественной палаты Николай Сванидзе прокомментировал идею ведущей Оксане Барыкиной.
Фото: Наталья Логинова, Коммерсантъ / купить фото
— Поможет ли этот статус журналистам в работе, вообще нужен ли он?
— Сложный вопрос. Я, во-первых, благодарен, конечно, депутатам, частности, господину Сердюку, которые поднимают этот вопрос, они проблему видят. Потому что сейчас журналист — профессия очень опасная, неблагодарная и физически очень опасная, гибнут многие. И все время находятся под страхом возбуждения уголовного дела, если занимаются острыми делами.
Но цель-то благая, а средства, по-моему, неудачные. Журналисты — это члены общества. И сила журналистов в том, что они члены общества, в том, что они обществом воспринимаются как свои. А если будет принят такой закон, журналисты будут противопоставлены обществу. В глазах очень многих людей они вольются в эту компанию, а в чьих-то глазах и банду, людей, которые совершенно безответственны, которые имеют "крышу", которые могут позволить себе все в виде чиновников в погонах и без погон, бесконечных депутатов, начальников, прокурорских, судейских работников, полицейских и так далее. Вряд ли это будет способствовать популярности и авторитету журналистской профессии.
Я думаю, что главная защита журналистов состоит в авторитете в глазах общества. Если его нет, все равно будут стрелять и убивать. А если нужна будет подпись прокурора для задержания или для возбуждения судебного дела, в особенности в регионах, проблема за этим не станет. Есть еще один вопрос: кого считать принадлежащим к журналистской профессии? Это тоже очень сложно. Потому что, скажем, студент журфака принадлежит? Он журналист? А какой-нибудь репортер-фрилансер, который в свободное от работы время помогает расследовать какие-то опасные дела, даже не имея журналистского образования, — журналист? Вот с этим тоже будут очень большие трудности.
— Все-таки до практики эта инициатива дойдет?
— Этого я не знаю, это вопрос не ко мне. Какое там соотношение сил вокруг этого предложения в Госдуме, я сказать не могу.
— Но ведь вообще по поводу неприкосновенности уже несколько лет идут споры, в частности по поводу должностных лиц. Как вы думаете, стоит ее отменить для должностных лиц?
— Вообще, по идее, для депутатов, скажем, во всем мире, в подавляющем большинстве существует статус неприкосновенности. Другой вопрос, что у нас депутаты особые, у нас и парламент особый, так я мягко скажу. Поэтому, что касается нашей неприкосновенности, я не знаю, насколько она в данном случае является адекватной мерой. Но я бы не отменял, потому что все равно депутаты — тоже разные люди, мне их тоже жалко, там тоже есть приличные люди.