Без Алексея Навального выборы мэра Москвы потеряли последнюю интригу. Такое мнение высказал экс-мэр Юрий Лужков. Политический обозреватель Кирилл Рогов ответил на вопросы ведущей Натальи Ждановой.
Фото: Геннадий Гуляев, Коммерсантъ / купить фото
— По-вашему, действительно ли выборы теперь пройдут без каких-либо интриг? Настолько ли важна была на выборах столичного градоначальника фигура Навального?
— Выборы мэра Москвы пройдут с большой интригой, потому что теперь они оказываются вовлечены в центр политического скандала, после того как Навальный был устранен. Вообще, москвичи традиционно понимают роль мэра Москвы как роль такого хозяйственника. Это такая традиция в Москве, но я думаю, что сейчас она будет меняться, потому что история с Навальным политизирует для москвичей саму проблему московского мэра.
— По предварительным оценкам, Навальный должен был стать основным конкурентом Собянину на этих выборах. Теперь, получается, будет много мелких кандидатов, и понятно, кто будет фаворитом этих выборов?
— Сейчас нет выборов мэра Москвы. Их больше нет. Эта некая фиктивная процедура, в которой Собянин соревнуется со своей собственной тенью. На самом деле, противостояние будет заключаться в том, что недовольные москвичи будут считать эти выборы нелегитимными, будут агитировать за то, чтобы считать их нелегитимными, а Собянин будет предоставлен сам себе.
— Вы считаете, что Навального так и оставят сидеть, что во второй инстанции приговор оставят в силе, по крайней мере, реальный срок, может быть, на какое-то количество лет или месяцев будет снижен, но сам принцип останется прежним: Навальный будет сидеть?
— Да, конечно. Здесь нет никаких вариантов. Мне кажется, что приговор Навальному был произнесен еще 25 апреля, когда Владимир Путин сказал, что тот, кто разоблачает коррупцию, должен быть сам кристально чистым. Но так как Навальный обвиняет Владимира Путина в создании политической системы, тотально опирающейся на коррупционные схемы, то нет никакого варианта теперь. Навальный должен быть кристально чистым, чтобы это произносить.
— По-вашему, процесс Навального — это абсолютно политический процесс?
— Если вы следили за процессом и слушали приговор, то там волосы дыбом становились от аргументации. Это приговор о том, что если вам продали некоторый товар по некоторой цене, вы оплатили его, но это не является основанием, чтобы не признать, что вы все это не похитили.
— Все это навеяло историю со вторым делом ЮКОСа.
— Да, это та же схема, что и со вторым делом ЮКОСа, где как бы нет ничего, и нет никакой апелляции ни к логике, ни к правде, ни к доказательствам, в общем, это какая-то запредельная вещь.
— Будущее у Навального-политика есть после этого приговора?
— Конечно, он очень перспективный политик. И это причина, по которой ему на руки надели наручники. Это всем очевидно.
— Но люди меняются. Михаил Борисович Ходорковский сейчас заявляет, что он политикой ни в коем случае заниматься не будет, когда выйдет из тюрьмы.
— Я, честно говоря, не видел заявления Михаила Борисовича Ходорковского, что он не будет заниматься политикой, но, посмотрим, когда он выйдет из тюрьмы, что произойдет. Навальный не заявлял, что он не будет заниматься политикой.
— Я про то, что в тюрьме люди немного меняются.
— Навальный показал за эти месяцы, что он политик совершенно другого типа и другого поколения, он политик-профессионал, он непубличный политик, вдумчиво относится к людям, к аудитории своей, к тем, на кого он рассчитывает, к выстраиванию коалиций. Это вообще было не принято в российской политике, и я думаю, что и у самого Навального большое будущее, и у того нового принципа отношения к политике, который он пропагандирует, большое будущее. Целая политическая генерация рождается на наших глазах.
— Стоит ли ожидать каких-то масштабных акций протеста в связи с приговором Навальному?
— Насколько я понимаю, в четверг много людей в Москве и в других городах выйдет на площади, их будут разгонять, насколько я понимаю. Дальше как будут развиваться события, трудно предсказать точно. Это не пройдет даром для власти, потому что это очень подрывает ее легитимность. Это было видно, когда в приговоре было сказано о том, что у Офицерова и Навального в обеспечении ущерба, нанесенного ими якобы, конфискуются ВАЗ, старая Honda, еще старая машина Hyundai и полквартиры в Митино. Когда людей судят, и такие у них активы, то ясно, о чем идет речь. Это те, кто воруют, судят тех, кто их разоблачает. И эта конструкция прямо из приговора была видна, и она будет видна, и она будет подрывать дальше легитимность политического режима.