Роботы с человеческим лицом

Премьера / кино

В украинский прокат вышел блокбастер "Тихоокеанский рубеж", в котором режиссер Гильермо дель Торо задействует класс фантастических японских земноводных кайдзю, к которому принадлежит знаменитая Годзилла, и сталкивает их в грандиозных баталиях с огромными роботами, похожими на трансформеров, но управляемыми изнутри людьми. Беззаботное каникулярное отдохновение почувствовала во время просмотра фильма ЛИДИЯ МАСЛОВА.

"Тихоокеанский рубеж" наводит на вечные размышления о том, почему во всех голливудских блокбастерах происходит одно и то же (более или менее увлекательная борьба добра со злом, задумавшим погубить планету или хотя бы Америку), но в одних случаях это вызывает немедленный рвотный рефлекс, а в других — детскую улыбку, бессмысленную, но искреннюю. "Рубеж" вышел в прокат с рейтингом "14+", но это излишняя строгость — фильм вполне могут смотреть дети, и это в данном случае комплимент той тактичности, с которой Гильермо дель Торо обходится без лишней жестокости, насилия и секса, но в то же время и не пытается повязать зрителю инфантильный слюнявчик.

Начало фильма датировано примерно 2015 годом, когда звероящеры-кайдзю начинают лезть из разлома земной коры в Тихом океане, постепенно прибавляя обороты в плане ужасности, так что в финальной битве на сцене появляется беспрецедентный "кайдзю пятого уровня". С ними сражаются роботы высотой с 25-этажный дом, которых называют "егерями", однако через несколько лет человечество оказывается на грани полного поражения. "Мы уже не армия, мы — сопротивление",— признается главнокомандующий, чернокожий маршал (Идрис Эльба), в "Тихоокеанском рубеже" выступающий олицетворением всяческой правильности, политкорректности и разумности, над которой Гильермо дель Торо почти незаметно, но все-таки иронизирует (чего стоит хотя бы торжественная маршальская речь "Мы отменяем апокалипсис!", содержащая едва уловимый оттенок пародии на те духоподъемные выступления лидеров нации, которые неизбежно должны присутствовать в каждом уважающем себя блокбастере о войне миров).

Психологическая подоплека "Тихоокеанского рубежа" базируется на том, что для управления парными конечностями и полушариями робота необходимы два пилота, чьи сознания (то есть накопленные на протяжении жизни воспоминания и эмоции) должны объединиться с помощью нейронного моста в процессе так называемого "дрифта". То есть начинкой робота является человеческий мозг, и аналогичным образом внутри громыхающего и полыхающего спецэффектами "Тихоокеанского рубежа" сидит человеческое содержание — неизменно увлекательная тема психологической совместимости, и, возможно, таким банальным образом объясняется приятное впечатление от картины, хотя на первый взгляд драматургически тут вроде бы все как всегда и все как у всех, по стандартным лекалам. Потеряв в прологе брата во время очередной схватки с кайдзю, главный герой--пилот (Чарли Ханнем) устраивается на малопрестижную работу по строительству великой стены, которая должна хоть как-то защищать людей от чудовищ, но на практике почти не помогает. Со стройки деклассированного и чумазого бывшего пилота забирает маршал, вознамерившийся дать решительный бой подводным тварям, собрав и отремонтировав оставшихся роботов всех поколений и национальностей, образующих геополитический четырехугольник — американский "Коварный Бродяга", китайский "Багровый Тайфун", австралийский "Страйкер Эврика" и русский "Черный Альфа". К герою Чарли Ханнема приставляют красивую японскую стажерку с анимационными синими прядями (Ринко Кикучи), которая показывает прекрасные результаты при охоте на кайдзю на симуляторах. Ввиду отеческого отношения к ней маршала, девушка в реальный бой не допускается, хотя и очень рвется, однако оставшемуся без братской пары герою удается продавить кандидатуру японки себе в напарницы, продемонстрировав прекрасное психофизическое взаимопонимание во время рукопашного поединка на палках.

Комический элемент вносят в "Тихоокеанский рубеж" эксцентричные персонажи второго плана, в том числе парочка фриковатых исследователей кайдзю (Чарли Дэй и Берн Горман), одного из которых научное любопытство заставляет войти в дрифт с остатками мозга чудовища, что чуть не стоит ему жизни, хотя ею он дорожит, похоже, не так сильно, как имиджем: "Это дорогие очки!" — кричит ученый в сцене массовой паники, пытаясь нашарить на полу свои треснувшие Ray-Ban. В этой расстановке приоритетов есть известное изящество и дендизм: мир гибнет, а для человека наиболее остро переживаемой трагедией по-прежнему остается потеря любимых очков или ботинка — как это происходит с ключевым персонажем второго плана, теневым торговцем продуктами переработки мертвых кайдзю, придумавшим себе погоняло "в честь одной исторической личности и одного сычуаньского ресторана в Бронксе" — Ганнибал Чау. Играющий его Рон Перлман, ранее изображавший у Гильермо дель Торо рогатого выходца из преисподней — Хеллбоя, и в "Рубеже" так же чертовски харизматичен и похож на персонажа комикса без всякого грима. Именно он получает возможность проникнуть во внутренний мир кайдзю в буквальном, физическом смысле, а не посредством ментального дрифта, и ему же принадлежит ударная финальная шутка, намекающая, что более уважительную причину для сиквела, чем поиски пропавшего пижонского штиблета, придумать трудно.