"Если бы я был президентом, то поставил задачу возрождать у людей любовь к труду"

В российский прокат вышла комедия Виктора Шамирова "Игра в правду". Герои картины –– три бывших одноклассника, один из которых приготовил друзьям необычный сюрприз. С исполнителем главной роли и сопродюсером фильма Гошей Куценко встретилась обозреватель "Коммерсантъ FM" Арина Мороз.

— У вас достаточно много успешных спектаклей. Почему вы решили экранизировать именно "Игру в правду"?

Г.К.: На самом деле, мы хотели начать экранизацию наших сценических работ именно с этого спектакля. Этот спектакль мне нравится тем, что в определенный момент происходит такое дикое соединение с залом, когда люди понимают, что мы задаем друг другу очень актуальные вопросы. Может быть, после этого спектакля люди смогут поговорить по душам откровенно.

Я не за то, чтобы люди говорили друг другу правду каждую секунду, мне кажется, можно попасть в психиатрическую клинику, но, по крайней мере, себе уж точно нужно признаваться в неправдах своих.

— Я знаю, что вы очень долго не могли запустить этот проект, потому что права на экранизацию пьесы были выкуплены Люком Бессоном, и именно вы смогли с ним договориться. Как?

Г.К.: Через знакомых искал такие ходы. Мы — авторы этого проекта изначально, и в этом есть определенная особенность, когда ты не просто наемник и играешь в какой-то работе, а когда ты стоишь у истоков проекта. Мы давно хотели это сделать, просто Витя Шамиров, он режиссер, скорее.

— Но вы актер.

Г.К.: Я актер, но я снимаю что-то сам. Моя позиция в душе — продюсер, менеджер деятельный. Мне нравится совмещать несовместимое, соединять людей. Сложно было получить права на экранизацию. Мы ждали пять лет. Параллельно я думал, с кем бы я хотел его делать. Мне нужен был такой продюсер, которому бы я доверял, продюсер несколько не российского менталитета, который бы не рассказывал нам, что из этого должно получиться и какой фильм должен вырасти из этой идеи, что нужно сделать, чтобы он был коммерческий. Мне нужен был человек, который бы понял нас, во-первых, увидел, поверил.

Я давно знаю Тимура Бекмамбетова, очень уважаю его, и мне нравится, как он работает, его размах, его подход. Он не просто талантливый, он умный. Три года я искал возможность показать ему спектакль, потому что у него тяжелый график. Когда он был в Москве, мы не играли в этот момент, а потом год назад снимали "Джентльменов удачи", он был в Москве, и я поймал его на один вечер. У него не было времени, у него была потом какая-то встреча, и я понимал, что она в районе девяти должна произойти. Когда он пришел на первый акт, я боялся, что он уйдет после первого акта.

Но он остался, молодец и увидел самое главное в этом спектакле — это второй акт, когда приезжает героиня Иры Апексимовой. Пьеса разворачивается в абсолютно другую сторону, и зрителю кажется, что он раскусил нас, что это разговоры мужчин на кухне о жизни, смешные, интересные разговоры, и вдруг он вылетает в другое пространство. А потом начинается сама игра, когда они начинают задавать друг другу откровенные вопросы, всплывает их жизнь, то, что мы с такой любовью написали семь лет назад и играли все эти годы.

— В результате вы стали сопродюсером этой истории, в чем это заключалось: вы вложили свои деньги или время?

Г.К.: Конечно, время. Я предложил ребятам Тимура, Тимур предложил нас. Я — кастинг-директор продюсеров и режиссеров, получается. Это интересно. Я люблю общаться с людьми, я не функционер, я не менеджер с холодным носом. Поэтому это очень личное отношение, личные связи. Здесь очень важно было именно скомбинировать, зная характер и особенности Виктора Шамирова, очень талантливого, гениального порой человека. Кто работал с ним, знает, насколько он озаренный и насколько нервный человек, он относится к творческому процессу, наверное, с такой же ответственностью, как к полету в космос. Мне нужно было Lego собрать, коллектив.

— Значит, вы уговорили всех актеров сняться практически за символическую плату?

Г.К.: Да, мы в доле от проката, то есть мы такие немножко сопродюсеры, потому что это наш проект, наше детище. Вообще писать с ребятами — с Шамировым и с Костей Юшкевичем — это самое прекрасное, что может быть в творческой профессии. Мы встречаемся, говорим о том, как живем, где мы сидим, а потом начинаем ползти тихонечко, шаг за шагом, сцена за сценой. Это прикольно, ты живешь этим. Ночью можешь позвонить и сказать: "О, я придумал!".

— Такая провокационная идея — игра в правду.

Г.К.: Пьеса не дает возможности спрятаться за что-то. Она честна, как и название — "Игра в правду". Она действительно приглашает людей поиграть в правду — в чем ее сила — а правда, мне кажется, очень актуальна в последнее время. Информационный бум, который произошел на Земле за последние 20 лет, который ускорил человека в разы, начинает происходить то, что принято называть "прогрессом". Как медведя из берлоги вытащили, так вытаскивается сейчас человеческая суть наружу. Всем надоело держать все в тайне, пора уже открывать козыри.

Сейчас есть попытки возрождать Россию, и я на самом деле хочу быть оптимистом, верю, что все будет хорошо. Сельское хозяйство надо поднимать — вот чего я хочу. И Россия всегда была страной рабочего и колхозника, а сейчас Россия стала страной менеджера. Управлять-то особо некем. Сейчас нужно возрождать династии трудовые. Вот какую задачу я бы себе поставил, если бы я был президентом страны — возрождать у людей любовь к труду.

— Но вы-то трудитесь на 100%, я вас застала на съемках. Я так понимаю, это с утра до вечера.

Г.К.: С утра до вечера и еще до ночи. Вот проехал здесь по Подмосковью с концертами, и увидел, сколько у нас борщевика. Это отвратительный ужас. Такое впечатление, что нас всех захватил борщевик, борщевик коррупции какой-то. Он сеет свои злые семена, но мне верится, что пройдет какое-то время, и людям надоест врать, скользить, быть борщевиками.

Мне кажется, классно жить в стране, в которой реально ощущаешь себя честным человеком, как, в принципе, было в Советском Союзе. Я вспоминаю, по крайней мере, в мои годы люди жили немножко иначе, жили более честно.

— Ваш фильм вышел в прокат, но я знаю, что вы начинаете уже новую историю. Что это за картина?

Г.К.: Рабочее название Back flip. Проект — я уже три года им занимаюсь — мы придумали с Мишей Ершовым, моим другом-спортсменом. Это история про Санкт-Петербург, про Jet Ski — это байк, приспособленный для фристайла, для трюков, для прыжков. Это очень зрелищная вещь. Я сам катаюсь, я не чемпион, не прыгаю так особо, но люблю этот спорт и несколько раз в году выезжаю на океан. И я хочу привезти мотобайк в питерские каналы. Это нереально смотрится.

Мы делали тесты, пробовали, тестировали, в Twitter выложил какие-то легкие тесты, в Кронштадт поеду. У нас есть еще история, мистика, фэнтези, крупнобюджетная красивая история про Питер, про нашу историю, про этот красивый город, про каналы, и про перемещение во времени. Хочу такого неоБулгакова сделать. Вack flip — так прыжок назад называется, back flip во времени назад. Мы улетим к Петру I и убедим его построить Питер.

Хватит, сколько можно, 15 лет мы смотрим, что делают с нашим кинорынком американский кинематограф, и, мне кажется, уже пора было научиться той технологии прекрасной, которую они создали в кинематографе. У нас все просыпается, но, конечно, там иного уровня, земля и небо.

— Вы никогда не замыкаетесь только на своей профессии. Например, я знаю, что во время грузино-абхазского конфликта вы купили билет и полетели туда, потому что вам было важно увидеть все своим глазами.

Г.К.: Я хотел в какой-то момент приобщиться к политике, но потом я понял, что политическая жизнь в нашей стране — это дело для меня слишком тонкое и мудрое. И я сделал детский благотворительный фонд. Мне помогают друзья, актеры — Фонд помощи детям, больным церебральным параличом. Применительно к этому Фонду и существую относительно общественной жизни, и не лезу в политику. Мы сделали программу "Право на счастье" на "Общественном телевидении", мы сделали 17 выпусков с Ксенией Алферовой. Живя этим, окружая себя этими проблемами, мне удается как-то абстрагироваться от более активной политической жизни, которая есть в стране, но я тем самым себя сохраняю и физически, и духовно. Как-то так я живу, и не смотрю телевизор, живу какой-то своей жизнью, музыкой занимаюсь.

— "Коммерсантъ FM" слушаете?

Г.К.: Слушаю иногда, да. Я "Коммерсантъ" уважаю. Что еще слушать и читать в нашей стране, если не "Коммерсантъ"?

— Спасибо. Желаю удачного проката вашему фильму "Игра в правду".

Г.К.: Это важно. Это несколько революционный в этом смысле проект. В нем есть очень сильная позиция. Вообще, экранизация пьесы очень сложна, но нужно помнить, что "Ирония судьбы" — это тоже пьеса, но стала хитом всех новогодних времен и народов.