Фестиваль театр
Фото: Коммерсантъ / Дмитрий Лекай / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Дмитрий Лекай / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Дмитрий Лекай / купить фото
Чеховский фестиваль, проходящий при поддержке "Первого канала", банка М2М и Kia Quoris, представил на сцене Театра имени Моссовета спектакль "Тени" Национального театра Сан-Жуан из Португалии. С дайджестом португальских мелодий и сюжетов познакомился РОМАН ДОЛЖАНСКИЙ.
Португальский театр — редкий гость на мировом фестивальном рынке. То, что его образцы нечасто залетают в наши края, можно было бы отнести на счет географической удаленности — все-таки противоположный край континента. Два года назад, правда, театр "Меридиональ" получил в Петербурге премию "Европа — театру" в номинации "Новая театральная реальность", но так ничем в этой реальности и не наследил. Примерно такая же картина наблюдается и в других странах: спроси хотя бы одно имя значимого театрального режиссера из Португалии, так даже знатоки не сразу найдут что ответить.
Рикарду Пайша, автора показанного только что в Москве спектакля "Тени", надо запомнить: при случае можно будет блеснуть знаниями. Он и Национальным театром в Лиссабоне руководил, и во главе Театра Сан-Жуан в Порту почти полтора десятилетия стоял, при нем этот театр вступил в Союз театров Европы и стал проводить крупный международный фестиваль. Так что значение международного театрального контекста Рикарду Пайш очень хорошо понимает, и амбиции его наверняка не ограничиваются рубежами Португалии. Вот и спектакль "Тени" создан словно специально для того, чтобы представлять Португалию за границей,— это своего рода дайджест национальной музыки, драмы и мифологии. Для самого Рикарду Пайша "Тени" стали еще и путешествием в собственное прошлое: спектакль составлен из фрагментов театральных работ, которые режиссер делал ранее.
Основа представления — всем известный стиль фадо, который, как уже успели убедить весь мир португальцы, есть нечто большее, чем национальная музыка и пение, а именно способ их самоидентификации, эссенция национального характера, в котором горячий южный темперамент сочетается с нежной меланхолией, заносчивость — с фатализмом, резкость — с мягкостью. На сцене установлен маленький помост, на котором поют, танцуют, произносят монологи и разыгрывают короткие сценки из не узнаваемых нами классических португальских пьес. Справа пятеро музыкантов — фортепиано, кларнет, контрабас, гитара и португальская гитара. Позади — экран с деликатным, часто декоративным видео: все-таки гости представляют современное европейское государство.
Перемешаны эпохи, сюжеты набегают один на другой. Вот уж действительно смешение настроений и человеческих проявлений: нам объясняют, что португальцы наивны и покорны судьбе,— и вскоре рассказывают про убийство матери на глазах у ее малолетних детей, ну и т. д. Герои песен тоскуют о любимых, просят снисхождения, иногда шутят над собой. Обо всем вскользь, по чуть-чуть, но очень привлекательно — жаль только, что смотришь и слушаешь это по долгу службы, в душном московском театре, на Чеховском фестивале, а не в Португалии, где-нибудь на берегу океана, на закате да с бокалом портвейна. В общем, турфирмы, занимающиеся поездками в страну фадо, зря не развернули на выходе из театра торговлю турами: сделали бы неплохой бизнес.
Драматургия представления, что и говорить, сомнительна, но поют португальцы душевно, танцуют отлично, музыкальные композиции почти изысканны. К тому же музыканты универсально талантливы: контрабасист запросто бросает инструмент и выпрыгивает на помост ловким танцовщиком. А специально для тех, кто сожалеет, что вместо драматического спектакля в Москву привезли концерт для туристов, в финале разыгрывают короткую сценку из какой-то старинной пьесы: мужчины стоят, как неприступные крепости, и сверкают глазами, а женщина, вспоминающая утраченную любовь, страдает около них на стуле, потом от отчаяния или гнева все громко кричат. Нет уж, лучше фадо.