Выставка / Живопись
Фото: www.zeh.com.ua
В минувшую пятницу галерея "Цех" отметила свое восьмилетие открытием выставки николаевского художника Рустама Мирзоева "Парадные портреты". Изображения передовиков коммунального хозяйства и другие приметы жизни в панельных многоэтажках рассматривала АГЛАЯ ТОПОРОВА.
"Парадные портреты" Рустама Мирзоева — проект сугубо урбанистический. Художник попытался переосмыслить и перенести на холст то, к чему любой горожанин привык с раннего детства — рисунки и надписи в подъездах. Годы идут, а темы этих изображений не меняются — женщины-вамп, котики, едва процарапанные надписи и сложные буквенно-цифровые шифры коммунальных служб. Мы смотрим на них с детства, и надписи вроде "Васька — дурак" или "Берегите свою квартиру от пожара" превращаются для нас в то, о чем поется в песне "С чего начинается Родина".
В принципе украинские художники уже довольно давно занимаются переносом уличных изображений и элементов граффити на холст. Достаточно вспомнить станковые работы граффитчика Эппла или последние картины Давида Чичкана (см. "Ъ" от 9 апреля). Реализм и гиперреализм, в последние годы почти вытесненные из трендов украинской живописи разнообразными абстракциями, возвращаются в нее таким вот парадоксальным образом — с помощью наивного народного творчества на грани хулиганства.
13 работ Рустама Мирзоева, представленных на выставке в "Цехе", продолжают эту традицию. "Парадные портреты" населены колоритными персонажами наподобие царя и бога коммунального хозяйства "Сантехника" — гиперреалистического портрета представительного мужчины в кепочке и адидасовской куртке; квартального секс-символа "Анжелы" — девушки, похожей даже не на героиню граффити, а на татуировку на плече влюбленного уголовника; суровый "Лифтер" курит трубку, из которой вьется столб густого зелено-фиолетового дыма, а спортивный мужчина вопрошает: "Зая, где малая?"
"Парадные портреты" населены не только представителями человеческого мира, но и теми изображениями, которыми жители панельных многоэтажек по неведомым причинам стремятся украсить свое существование в рамках заданной жизнью среды — "Чайка" говорит зрителю о мечте о море, хотя ее городские сородичи давным-давно облюбовали мусорные баки и свалки; помойный котенок под гордой надписью "Кот" особенного смысла, кажется, не несет, но разве можно сейчас высказаться о чем бы то ни было, не упомянув при этом котика?
Ностальгическое "Радио" — подробное изображение приемника для городской радиоточки — сообщает о том, что времена меняются, и тому, что еще совсем недавно было частью собственной жизни, теперь место только в общем незащищенном пространстве, в котором о пожаре и другой беде предупредит разве что Фредди Крюгер ("101").
О рисунках на стенах и в подъездах сделаны тысячи социологических и культурологических исследований. Выставка живописи на объективность и точность в понимании процессов субкультуры микрорайонов претендовать не может. Да и не должна. Тем не менее попытка запечатлеть и творчески переосмыслить приметы и артефакты уходящей фактуры является важной и интересной для понимания того, откуда все мы вышли и куда нам иногда приходится возвращаться. По крайней мере — в мыслях.