По решению московского комитета по культуре новым художественным руководителем столичного Театра имени Станиславского станет режиссер Борис Юхананов.
Фото: Максим Шеметов/Фото ИТАР-ТАСС
Театр имени Станиславского принадлежит к числу хронически «неблагополучных»: в последние годы он пережил несколько смен творческого и административного руководства. Самый громкий ставший достоянием прессы и общественности эпизод этой истории — конфликт значительной части труппы и режиссера Александра Галибина. Многомесячное противостояние актеров и худрука завершилось два года назад снятием Галибина и удивившим тогда многих назначением Валерия Беляковича, известного своей долголетней успешной работой в созданном им Театре на Юго-Западе. Нынешний уход Беляковича (недавно он написал заявление по собственному желанию, и приказ о его увольнении подписан) совершился не так громко и скандально, но тоже стал результатом недовольства его работой, причем как «снизу» — в труппе театра, так и «сверху» — в комитете по культуре: творческая деятельность Беляковича свелась в основном к переносу старых спектаклей из Театра на Юго-Западе в театр на Тверской.
Назначение Бориса Юхананова, пожалуй, не менее удивительно, хотя и произведено с демократическими нововведениями: решению учредителя предшествовал впервые проведенный конкурс творческих концепций. Впрочем, он был организован в весьма сжатые сроки и «общественное обсуждение» — накануне обнародования решения театральным критикам разослали короткие выжимки из представленных программ — носило явно формальный характер.
Борис Юхананов (он должен быть назначен в связке с соавтором его программы менеджером Мариной Андрейкиной) принадлежит к числу весьма известных в профессиональных кругах театральных деятелей. Он знаменит не только как практикующий режиссер, но и как оригинальный, энциклопедически образованный теоретик театра и педагог, автор статей и талантливый оратор. Ученик великих мастеров Анатолия Васильева (кстати, именно его недолгая работа в Театре имени Станиславского была золотым веком коллектива) и Анатолия Эфроса, он много занимался экспериментальными изысканиями, во второй половине 1980-х был одним из лидеров зарождавшегося движения независимых театров, руководителем Мастерской индивидуальной режиссуры, пережившей несколько регенераций. Кроме того, Юхананов много сделал для перекрестного «опыления» искусств: он был в числе основателей «Параллельного кино», много работал с видео. Так что его назначение, с одной стороны, следовало бы провести по ведомству прогрессивных кадровых решений.
С другой стороны, предыдущая деятельность Бориса Юхананова трудно согласуется с повседневной практикой стационарного репертуарного театра, который должен ежевечерне заполняться сотнями зрителей. Тем более такого, который стоит на главной улице города и в котором труппа, судя по всему, находится далеко не в лучшем состоянии — как творческом, так и психологическом. Для Юхананова исследование театра всегда было много важнее, нежели выпуск и эксплуатация спектаклей. Грубо говоря, непрерывный творческий процесс важнее производственного результата. И сейчас самым логичным было бы издание не одного — о назначении худрука, а двух приказов — вторым следовало бы преобразовать обретший нового худрука театр в лабораторию или какой-то театральный центр, освобожденный от необходимости выполнять прозаический план по валу. Если только сам Борис Юхананов не решился почему-либо изменить себе и поставить таким образом еще один смелый эксперимент.