Вне конкуренции
Эдуард Мане в Венеции
Наверное, самая большая на земном шаре концентрация современного искусства на квадратный метр и на душу населения наблюдается сегодня в Венеции, где проходит 55-я биеннале. Помимо грандиозного основного проекта "Энциклопедический дворец" и нескольких десятков национальных павильонов в Джардини и здании Арсенала, практически все палаццо, многие церкви и другие пригодные для размещения произведений искусства помещения в Венеции оказываются оккупированы многочисленными экспозициями. Каждая из них стремится привлечь хоть малую часть из той многотысячной толпы любителей и профессионалов, которые стекаются в Венецию в эти летние дни.
В то же время во Дворце дожей проходит выставка, которая совершенно не претендует на то, чтобы ассоциироваться с биеннальным безумием и ажиотажем, не особо рекламирует себя в пестром винегрете рекламных постеров, растяжек и стикеров на причалах вапоретто и вообще существует как будто в другом измерении, чем вся остальная Венеция. Тем не менее сюда стоят не меньшие очереди, чем в главные павильоны Джардини, и все уважающие себя визитеры биеннале считают посещение этой экспозиции обязательным. Дело в том, что в Венецию привезли Мане.
Отправной точкой для проекта "Мане. Возвращение в Венецию" стало желание исследователей его творчества пересмотреть широко распространенную теорию о влиянии испанского искусства на формирование революционного художественного стиля французского гения. По мнению устроителей выставки, искусство итальянского Возрождения, которое молодой художник старательно изучал и копировал во время своих двух ранних поездок в Италию в 1853 и 1857 годах, оказало ничуть не меньшее воздействие на его стиль и видение. Осмотрев экспозицию, с этой теорией остается только согласиться — даже копии картин Тинторетто, Тициана и Лото, сделанные молодым Мане, убедительно доказывают, что резкие ракурсы и контрастная светотень в его зрелых работах возникли не на пустом месте. Выставка, построенная на простом дидактическом приеме сопоставления вдохновившего источника и получившегося в результате произведения (рядом с тициановской "Венерой Урбинской" висит впервые покинувшая пределы Франции "Олимпия", "Две венецианки" Карпаччо расположены встык с "Балконом"), не только утверждает итальянское искусство в качестве предтечи творчества Мане, но и объясняет, почему современникам великого француза его работы казались такими безобразными и возмутительными. Ведь именно на контрасте с гладенькой идеальной ручкой тициановской Венеры рука Олимпии, поданная в резком ракурсе, запятнанная светотенью, смотрится по-настоящему вызывающей.
Вообще, несмотря на то, что выставка, как уже было сказано, не имеет никакого отношения к программе биеннале, она неожиданно стала одним из самых убедительных подкреплений концепции, которой подчинена логика главной выставки биеннале. Молодой куратор Массимилиано Джони в своем "Энциклопедическом дворце" отдал явное предпочтение художникам прошлых лет, а не современным авторам, аутсайдерам, а не респектабельным фигурантам художественного процесса. В результате общий посыл биеннале может быть прочитан как "нет искусства современного и не современного, есть просто искусство как таковое, и обнаружить его можно в самых неожиданных местах". Смотря на представленные в залах Дворца дожей не слишком широко известные иллюстрации Мане к "Ворону" Эдгара Аллана По, невольно ловишь себя на мысли, что среди всего разнообразия современного визуального творчества, представленного в эти дни в Венеции, едва ли можно найти что-то более современное, чем эти рисунки, созданные почти полтора столетия назад.
Венеция / по 18 августа