Власти Эквадора рассматривают запрос США на экстрадицию Эдварда Сноудена, заявил глава МИД государства Рикардо Патиньо. На вопросы ведущей Дарьи Полыгаевой ответили директор российских и азиатских программ Института мировой безопасности Николай Злобин и первый вице-президент Академии геополитических проблем Константин Сивков.
Фото: REUTERS/Nikolay Asmolovskiy, Reuters
В то же время власти Эквадора принимают решение по поводу предоставления политического убежища Сноудену. Министр иностранных дел Эквадора уже заявил, что права человека в данном случае будут ставиться выше других интересов. Бывший сотрудник ЦРУ и Агентства национальной безопасности Эдвард Сноуден раскрыл информацию о секретной программе слежения американских спецслужб. В США он обвиняется в краже, шпионаже и незаконном использовании госсобственности.
— Господин Сивков, как вы считаете, Сноуден все-таки герой или предатель?
К.С.: Если говорить с точки зрения корпоративных интересов ЦРУ, то, безусловно, предатель. Если говорить с точки зрения интересов США, как государства, то его позиция двойственна. С одной стороны, конечно, он преступил законы страны, но с другой стороны, он предотвратил куда более тяжелые последствия, если бы факты этих массовых прослушек стали более масштабными и принесли больший ущерб другим государствам, для США это было бы хуже. С точки зрения международного климата он, безусловно, герой. И он герой для России и для других дружественных нам государств. Я хочу заметить еще одну простую вещь, что господин Сноуден это сделал без корысти, что заставляет его уважать, внушает к нему глубокое уважение.
— Господин Злобин, ваше мнение?
Н.З.: Я думаю, ответ на этот вопрос зависит от того, на какой позиции вы стоите. Если вы считаете, что спецслужбы должны находиться под контролем гражданского общества, средств массовой информации и такого рода проекты должны обсуждаться публично и быть достоянием публичной информации, то он, конечно, герой. Если вы считаете, что спецслужбы должны заниматься национальной безопасностью в глубокой тайне, секрете от своего гражданского общества и от глобального гражданского общества, то он предатель. С точки зрения корпоративных интересов любых спецслужб, любой страны, он, конечно, предатель.
С точки зрения людей, стоящих на позициях гражданского общества, открытости государства, прозрачности его, то он если не герой, то, по крайней мере, человек, который сделал доброе дело.
— Николай, какова ваша общечеловеческая позиция? По-человечески как вы к нему относитесь?
Н.З.: По-человечески я к нему отношусь, честно говоря, с неким сочувствием, потому что он явно оказался в тяжелой ситуации. С любой точки зрения ему пришлось идти на серьезные нарушения своих собственных морали и нравственности, он, в конце концов, давал разные подписки и обещания и подписывал наверняка бумаги о сохранении государственных секретов, неразглашении.
Но с другой стороны, видимо, он столкнулся с тем, что его внутренняя потребность разгласить выше, чем его обязанность перед его работодателями. Но любой человек, находящийся в такой двойственной ситуации, может вызывать сожаление и даже некие симпатии.
Но трудно на сегодня сказать, насколько серьезен вред, который он нанес не только американским спецслужбам, но спецслужбам мира. Я не специалист, честно говоря, в этих вопросах, не могу понять, насколько это типичная ситуация для всех больших стран с серьезными развитыми спецслужбами, или насколько она носит сугубо американский характер. Но явно, что человек находится в тяжелой ситуации, и, видимо, американцы никогда не оставят попыток его достать и поставить перед судьей.
— Господин Сивков, как вы считаете, что вообще подвигло его на то, чтобы рассказать об этом? Сейчас очень многие вспоминают историю Брэдли Мэннинга, который в противовес Сноудену сейчас находится под судом, ему тоже грозит серьезный срок, но только он уже, что называется, "попал".
К.С.: Что я могу сказать? Подвигла его, видимо, как и Брэдли Мэннинга, поскольку, насколько известно, он тоже денег за это не получал, гражданская позиция, почему я и сказал, что его можно только уважать. Кстати, никаких противоречий в данном случае с господином Злобиным у меня нет, практически мы сказали одно и то же разными словами. Поэтому только можно сказать, что именно вот гражданская позиция, потому что материального интереса у него нет никакого, кроме больших угроз в будущем его собственной жизни. За такое, видимо, по американскому законодательству его могут приговорить даже к смертной казни. Поэтому только уважение, глубокое уважение к человеку.
— Господин Злобин, с точки зрения отношений России и США, Джон Керри уже говорил, что могут быть последствия для отношений, и вот появились сообщения, что власти США уже официально обратились к России с просьбой депортировать Сноудена. Какие последствия могут быть для отношений Москвы и Вашингтона?
Н.З.: Я думаю, что на сегодняшний момент с отношениями это никак не связано. Если Москва получит полностью официально оформленные документы, в которых будут написаны причины, по которым Соединенные Штаты требуют его депортации, то, мне кажется, Москва их должна рассмотреть и принять решение, исходя из тех альтернатив, которые у нее есть.
На самом деле выдача такого рода людей является международной практикой последних десятилетий. Тут с этим ничего не поделаешь. Спецслужбы не любят предателей, как известно, и людей, которые разглашают их секреты. С другой стороны, сегодня у Москвы нет никаких правовых оснований даже начать рассматривать этот вопрос, кроме заявления Джона Керри, который, конечно, является важным американским политическим деятелем, но за его словами нет юридической подоплеки. Если она появится, у Москвы будет тогда право выбора.
С другой стороны, действительно и в Соединенных Штатах ведь многие считают, что он сделал хорошее дело. Вообще время секретности государств давно прошло, надо отходить от стандартов закрытости, суверенитета спецслужб, надо разбираться, чем они на самом деле там занимаются, в какой степени выполняют Конституцию, в какой степени они действительно аккуратно обращаются с приватностью частной жизни любого гражданина любой страны, которая считает себя демократической.
Необходим очень жесткий контроль со стороны неправительственных организаций над структурами, спецслужбами. В этом смысле Америка — страна для таких людей более благоприятная, потому что очень большое число американцев считает, что, да, тайны спецслужб должны быть публичными. Это все надо вытаскивать на поверхность, публиковать в газетах.
Америка знаменита этими огромными разоблачениями, начиная с Уотергейта и так далее, где спецслужбы оказались в очень плохой, некрасивой ситуации. В России такого движения нет. Я не вижу, чтобы кто-то из российских сотрудников вдруг пошел на такие шаги, потому что, видимо, нет поддержки в российском гражданском обществе, как это было в Америке, например, с Мэннингом или сейчас. Героя он, видимо, не получит. Поэтому, исходя из американской ситуации, Белому дому надо еще принимать в расчет, что некая часть американского общества, в том числе избирателей, неоднозначно относится к поступку бывшего ЦРУ-шника, и многие из них поддерживают его. Слишком жестко здесь действовать тоже нельзя. Может быть, даже суд станет такой трибуной, на которой ЦРУ может оказаться в ситуации, в которой оно бы, например, не хотело оказаться.