сокращает Дмитрий Бутрин, заведующий отделом экономической политики
Фото: Денис Вышинский, Коммерсантъ / купить фото
Ожидания не сбываются, и в случае с Петербургским международным экономическим форумом (ПМЭФ) в июне 2013 года именно эта история. В 2013 году организаторам ПМЭФ, пожалуй, впервые удалось собрать действительно сбалансированную, содержательную и сверхплотную "разговорную" программу. Впрочем, анонсируя это в "Ъ" 21 июня, я специально оговорился: программа — это план, участники ПМЭФ в этом году могут быть и неразговорчивы. Но так и случилось: за редчайшими исключениями, содержательные выступления в Санкт-Петербурге отсутствовали, в силу чего преобладали бессодержательные. В программе ПМЭФ за сутки до его начала фигурировало четыре (четыре) мероприятия, именуемые "церемония". На третьи сутки число "церемоний" перевалило за четвертый десяток. Подписывали соглашения все кто угодно, отличительной особенностью большинства соглашений была их необязательность. Если ОАО МТС действительно необходимо письменно договариваться о сотрудничестве с Московской областью, а ОАО "Фосагро" — с Вологодской, в стране действительно что-то не то с инвестклиматом, поскольку в большинстве юрисдикций мира любого масштаба расширение бизнеса в конкретном регионе договора не требует.
Можно было бы сказать, что участники ПМЭФ не могут себе позволить сейчас выступления. В принципе версия имеет право на существование. На веранде напротив конгресс-холла ПМЭФ столики были всегда в дефиците, поэтому, чтобы мое рабочее место было свободным, я выставил на стол рукописную табличку "Генеральная прокуратура" — это в основном работало. Однако стоит обратить внимание на то, что в 2013 году на ПМЭФ, куда в основном приезжают послушать правительство, выступали представители, вероятно, самого "либерального" по экономическим убеждениям правительства РФ после 1992 года. Вероятно, уже в июле 2013 года в экономическом блоке Белого дома будет уже непросто найти людей, прямо оппонирующих идеям экономического либерализма: если что-то из программы "дорожных карт" и прочих памятников благим намерениям, то это проблема слабой дееспособности правительства. На внутренние разногласия уже на ПМЭФ списать что-либо невозможно: если кто-то и мешает, то на него пальцем не показывают и, вообще, вслух не именуют.
В силу этого приходится оценивать ПМЭФ по сделкам и реальным договоренностям, а не соглашениям о намерении. Помимо тех, которым посвящены в "Ъ" отдельные статьи, это, например, договор Российского фонда прямых инвестиций с суверенным фондом Объединенных Арабских Эмиратов Mubadala о совместном инвестфонде в объеме $2 млрд на паритетных условиях для вложений в активы РФ. Поскольку это не декларация о намерениях, а сделка, в отличие от значительной части других соглашений ПМЭФ, она и реальна, и достаточно важна.