Российские компании только сейчас начинают внедрять у себя системы корпоративных антикоррупционных процедур, тогда как для западных это обычная практика. Однако лидеры рынка считают, что развитие не только частного бизнеса, но и вообще российской экономики возможно только в условиях прозрачного, свободного от коррупции рынка. О внедрении антикоррупционных стандартов в интервью "Ъ" рассказывает вице-президент МТС по корпоративным и правовым вопросам РУСЛАН ИБРАГИМОВ.
Фото: Дмитрий Лекай, Коммерсантъ / купить фото
— Одной из значимых тем, обсуждаемых в рамках Петербургского экономического форума, является вопрос о преодолении глобальной коррупции и создании прозрачных рынков. Для вашей компании этот вопрос актуален?
— Этот вопрос для всех актуален. Просто развитые страны, у которых и традиции бизнеса старше, и корпоративная культура выше, раньше обратили внимание на эту проблему и начали разрабатывать и использовать инструменты противодействия коррупции. Сегодня практика применения антикоррупционных мер стала не только хорошим тоном для солидного бизнеса, но и обязательным условием присутствия на биржевых площадках. Поэтому именно публичные компании являются драйверами повсеместного внедрения систем антикоррупционного compliance, то есть мер по обеспечению прозрачности бизнеса, в том числе мер, направленных на исключение коррупционной составляющей, исполнение запрета на получение или дачу взяток и т. д.
Многие компании, в том числе российские, имеют листинг на международных биржах. МТС были одной из первых компаний, чьи акции стали торговаться в Нью-Йорке. К публичным компаниям предъявляются особые требования, в том числе к уровню их корпоративного управления. Одним из таких требований является наличие системы антикоррупционного compliance, то есть определенных мер по обеспечению прозрачности и исключению коррупционной составляющей из бизнеса компании, исполнению запрета на получение или дачу взяток и т. д.
— Однако есть еще требования внутреннего законодательства. Ведь так?
— Конечно. Из российских документов это прежде всего закон "О противодействии коррупции", принятый в 2008 году и существенно измененный в 2012 году. Он определяет общие принципы противодействия коррупции. Вместе с тем МТС как компания, акции которой торгуются на западных площадках, руководствуется и международно признанными критериями, закрепленными в том числе американскими законами, такими, как Foreign Corrupt Practices Act и законом Сарбейнса--Оксли, предъявляющими жесткие требования к системе внутреннего контроля компании, а также британским Bribery Act 2010. Все эти законы предусматривают применение санкций за их нарушение не только на территории США и Великобритании, но и на территории других стран мира, в которых работает компания, имеющая присутствие в США или на Британских островах.
— Как вы считаете, можно ли использовать принятые у вас стандарты для государственных нужд, особенно с учетом того, что в настоящий момент в России де-факто объявлена война с коррупцией?
— Создание инструментов, которые бы не зависели от корпоративной культуры отдельных компаний, а предполагали наличие универсальных правил ведения бизнеса, соблюдаемых как бизнесом, так и государством,— важная задача антикоррупционной политики. И сегодня правительство, депутаты и бизнес совместными усилиями начали движение в этом направлении. Так, недавно в России была принята процедура оценки воздействия принимаемых нормативных актов на рынок, его развитие. Что это значит? Что любая значимая для рынка инициатива правительства до того, как решение по этой инициативе будет принято, должна быть оценена экспертами с точки зрения возможных последствий ее внедрения для рынка в целом. На практике это означает, что, по сути, установлен барьер для принятия решений в интересах какой-то отдельной группы лиц, снижаются коррупционные риски, повышается предсказуемость российской бизнес-среды и, как следствие, инвестиционная привлекательность экономики. Еще хороший пример — введение в России, пока, правда, в качестве эксперимента, практики так называемого горизонтального налогового мониторинга. Поясняю: МТС в числе пяти крупнейших компаний из разных отраслей предоставили налоговым органам возможность в режиме онлайн получать информацию о бизнес-процессах в компании. Имея открытый доступ к информации компании, налоговая инспекция может сразу предупреждать компанию о возможных намечающихся нарушениях, а не приходить постфактум с требованием налоговых доначислений. Прекрасный образец открытых, доверительных отношений бизнеса и государства, исключающий коррупционную составляющую, митигирующий финансовый и репутационные риски.
Схожий инструмент — предупреждения — введен сейчас и в антимонопольное законодательство. Этот инструмент позволяет антимонопольному органу на ранней стадии обнаружения признаков нарушения требований антимонопольного законодательства предупредить компанию о возможных последствиях и дать ей шанс скорректировать поведение, не возбуждая антимонопольного расследования. Это легальный прозрачный инструмент взаимодействия регулятора и бизнеса.
Сейчас также активно ведутся обсуждения возможности внедрения единых правил применения антикоррупционных процедур. Очень важно, чтобы этих процедур начали придерживаться все больше компаний в России, не только публичных, но и частных. Потому что тогда начнет создаваться определенная прозрачная среда ведения бизнеса, а это повысит его инвестиционную привлекательность.
— На каком уровне обсуждаются эти вопросы?
— На разных, в том числе надгосударственном. Идея создания общих правил для применения антикоррупционных процедур обсуждается, в частности, на уровне "деловой двадцатки" (B20). В рамках работы организации была создана целевая рабочая группа по открытости и противодействию коррупции. Группа разрабатывает рекомендации в области распространения и принятия лучших международных практик и процедур борьбы с коррупцией, развития соответствующего законодательства, открытости и прозрачности государственных закупок. Уже сейчас такие рекомендации предполагают обмен опытом и внедрение лучших антикоррупционных мер и процедур с учетом особенностей правовых систем стран--участниц "большой двадцатки" (G20), применение как мер стимулирующего характера, так и санкций при реализации антикоррупционной программы, поощрение компаний, участвующих в повышении антикоррупционной культуры и придерживающихся этичных и прозрачных методов ведения бизнеса, поддержку крупными компаниями антикоррупционных программ своих поставщиков, соответствующее обучение.
— Что может стать следующим этапом взаимодействия бизнеса и власти в разработке применения антикоррупционных систем?
— Им может стать введение процедуры независимой сертификации. Если сегодня на повестке дня у нас в России стоит борьба с коррупцией, то надо применять комплексные меры, и естественным шагом станет постепенное внедрение института сертификации антикоррупционных процедур. С нашей точки зрения, крупные компании должны подать пример внедрения таких процедур и получить независимое подтверждение, что их антикоррупционные процедуры работают. Сейчас уже поднимается вопрос об инфраструктуре системы сертификатов: как будут формироваться стандарты, какие требования будут предъявлены к сертифицирующей организации, как будут действовать сертифицирующие организации, будут ли в этой роли выступать независимые аудиторы или возникнут какие-то саморегулирующиеся организации. Но это уже технические вопросы. Важно начать сам процесс и провести системную работу.
— А сегодня какие-то общие принципы уже действуют?
— Сегодня общепринятых и формально закрепленных стандартов у нас нет. Рынок ориентируется только на лучшие практики. Например, уже сейчас при работе с поставщиками и партнерами мы предъявляем требование о внесении в договоры с нами так называемой антикоррупционной оговорки, требующей соблюдения антикоррупционных требований и принципов прозрачности в ведении бизнеса. Есть достаточно большое количество других процедур. Следующим шагом может стать внедрение в тендерную документацию крупных компаний, включая государственные, положений, в соответствии с которыми дополнительное преимущество при выборе поставщика получат компании, внедрившие у себя систему антикоррупционных процедур. Мне кажется, что за этим будущее, потому что процесс будет выгоден как для заказчиков, которые будут получать услуги гарантированно прозрачно и в соответствии с законом, так и для законопослушных поставщиков, которые получат не только внутренний эффект от своих усилий, но и объективное рыночное преимущество. Хотя, очевидно, определенные сложности возникнут и противодействие этим процессам будет оказываться. Поэтому желательно, чтобы это требование вводилось сразу и везде.
— Понятно, зачем compliance и в целом борьба с коррупцией нужны публичным компаниям, но зачем это непубличным частным игрокам?
— Для непубличных компаний действуют те же правила на рынке, что и для публичных: у них есть собственник, который никогда не исключает возможности продажи своего бизнеса. Чем прозрачнее бизнес, чем меньше рисков видит в нем инвестор или покупатель, тем охотнее он вложит в него свои средства, тем дороже такой бизнес будет стоить.
Эффективно работающий бизнес, у которого есть стимул к реинвестированию заработанных средств, гарантирует развитие экономики. А развитая самостоятельная экономика — основа независимости и сильной позиции государства. Поэтому государство должно создавать условия, при которых бизнес будет развиваться и развивать экономику. Одно из этих условий — вытеснение коррупции, в том числе через поощрение использования принципов compliance всеми российскими компаниями.