Оказался под вопросом проект строительства продуктопровода Ямал—Поволжье, который бы снял в Приволжском федеральном округе проблему дефицита сырья для нефтегазохимической промышленности округа, самой передовой и крупнейшей в стране.
Дефицит сырья в ПФО может привести к тому, что современные нефтехимические комплексы остановятся и зарастут чертополохом
Фото: Максим Кимерлинг, Коммерсантъ
"Хорошо, давайте"
Год назад президент Башкирии Рустэм Хамитов представил российскому президенту проект строительства продуктопровода под условным названием Ямал--Поволжье для транспортировки широких фракций легких углеводородов (ШФЛУ), который бы снял проблему дефицита сырья для химической промышленности ПФО, в частности Башкирии и Татарстана. "Этот проект позволил бы сделать просто качественный рывок в развитии химической промышленности. Хотел бы, чтобы вы поддержали нас",— обратился к президенту страны президент Башкирии. "Хорошо, давайте",— ответил Владимир Путин.
Поэтому неудивительно, что вопрос о судьбе продуктопровода Ямал--Поволжье был ключевым на прошедшем в конце мая в Уфе III международном форуме "Большая химия". Из выступления президента Башкирии следовало, что результаты по проекту в общем неплохие. "Мы в хорошем смысле разбудили тех, кто должен был бы давно заниматься решением проблем большой химии у нас в республике",— сказал в своей речи Рустэм Хамитов. Он также отметил, что важным стало единение позиций Башкирии, Татарстана и Ямало-Ненецкого автономного округа в части планов подачи сырья в Поволжье.
Напомним, 30 января Башкирия, Татарстан и ЯНАО создали производственно-коммерческую структуру ОАО "Ямал--Поволжье", которой и предстоит заниматься реализацией проекта по строительству магистрального трубопровода для транспортировки ШФЛУ в Приволжский нефтегазохимический кластер. Учредителями являются Региональный фонд (33,3%), некоммерческий региональный инновационно-инвестиционный фонд "Ямал" (33,3%) и "Нижнекамскнефтехим" (33,4%). Стоимость реализации проекта оценивалась в 80-120 млрд руб.
Потребность нефтегазохимических предприятий Поволжья в ШФЛУ объясняется тем, что при существовании в регионе больших свободных объемов нафты --основного на сегодня сырья для нефтегазохимии в регионе — производство этилена из газа обходилось бы дешевле. Кроме того, добыча нафты в Поволжье не растет, поэтому сложно оценить перспективы развития химической промышленности.
Однако для выработки конкретного решения по проекту даже года (с тех пор как башкирский президент представил проект трубопровода российскому президенту) оказалось мало. На форуме "Большая химия" в Уфе стало известно, что проект еще весьма далек от реализации. В своем выступлении полномочный представитель президента РФ в ПФО Михаил Бабич достаточно резко выразил недовольство отсутствием поддержки проекта Ямал--Поволжье со стороны федерального правительства. "Год прошел, но мы даже в теоретических подходах пока никуда не продвинулись,— обратился он к заместителю министра энергетики России Михаилу Грязнову.— Если бы не инициатива глав регионов, то мы вообще стояли бы на месте. Ставить в заслугу строительство новых мощностей? Но это заслуга компаний, которые их строят, а мы с вами как государство что сделали? Мы создали условия для долгосрочного инновационного развития?"
Ответ заместителя министра энергетики РФ Михаила Грязнова полпреду был лаконичен: "Производители сырья — НОВАТЭК, "Газпром", СИБУР — не подтвердили наличия свободных объемов ШФЛУ на данном направлении".
В своем ответе господин Грязнов указал на то, что при изучении проекта "Ямал--Поволжье" было выявлено три ключевых недостатка, которые и препятствуют динамичному развитию данного проекта. Первый — технический. По его словам, в настоящее время нет документов, которые позволяли бы строить продуктопроводы предлагаемого диаметра на предлагаемое расстояние (около 2 тыс. км). Второй недостаток: документальная база и технико-экономическое обоснование проекта были подготовлены по состоянию на 2010 год и к моменту обсуждения частично утратили актуальность. И третий: данный продуктопровод не соответствует ни утвержденным схемам территориального планирования, ни Энергетической стратегии до 2030 года.
"Помимо тех компаний, которые заявляют, что нет сырья, есть компании и органы государственной власти, которые утверждают, что они есть в достаточном объеме,— возражал ему полпред президента в ПФО Михаил Бабич.— Компании говорят, что нет сырья. Так давайте проведем государственную экспертизу, при необходимости международных экспертов привлечем. Тезис же о том, что нет каких-то нормативных документов, так это и есть наша с вами работа".
Кластеризация нефтехимии
За последнее десятилетие производство нефте- и газохимической продукции в мире росло очень динамично. Сегодня объем выручки от продаж такой продукции на глобальном рынке приближается к $4 трлн. Россия за тот же срок, сделав ставку на экспорт сырой нефти, значительно снизила объемы производства многих видов нефтехимической продукции, при этом потеряв технический уровень в этой сфере до такой степени, что отставание стало угрожающим. И не только от таких ведущих стран, как США, Япония, западноевропейские страны, но и от Китая, Южной Кореи, Бразилии, Саудовской Аравии и др.
В большей части мира нефтегазохимия считается выгодным бизнесом. Это подтверждается тем, что практически на всех этапах развития отрасли в разных странах мира темпы роста отрасли опережали темпы роста ВВП. Российская нефтегазохимия добивалась такого только во времена Советского Союза.
Также нефтегазохимическая промышленность является серьезным фактором модернизации экономик во многих странах мира. Заменяя многие традиционные материалы, продукты нефтегазохимии могут применяться в обновлении производственных процессов, а также быть важным сырьем для таких высокотехнологичных отраслей, как производство лекарственных препаратов или биотехнологии. Поэтому сегодня во многих странах нефтегазохимия является одним из приоритетных направлений экономического развития.
При этом продукция нефтегазохимии отличается высокой добавочной стоимостью. После четырех-пяти стадий переработки углеводородного сырья стоимость конечной продукции может возрасти в восемь-десять раз. Некоторые продукты на седьмой-восьмой стадии переработки нефти и попутных нефтяных газов превосходят стоимость аналогичного объема сырья в 100 и более раз. В России же многие из известных в мировой практике высших переделов не представлены вовсе. Это одна из причин, по которым доля конечных потребительских товаров в продукции химкомплекса в России не превышает 10-15%, что в два-три раза ниже уровня США, Германии Франции и других стран.
Экспорт сырой нефти и природного газа и сегодня остается приоритетом для России. Хотя очевидно, что структура спроса на глобальных рынках на первичные энергоносители из России будет меняться не в ее пользу. По мнению экономистов, в ближайшие несколько лет вклад экспорта энергоресурсов в ВВП страны будет сокращаться, и, по разным данным, примерно на треть.
Нельзя сказать, что в российском правительстве не понимают серьезности этих проблем. Так, еще в 2010 году премьер-министр Владимир Путин провел ряд совещаний по проблемам нефтегазохимии и поручил профильным ведомствам разработать "План развития нефте- и газохимии России на период до 2030 года". Эта работа была сделана.
На первом этапе реализации плана было необходимо определить возможные ключевые инвестиционные проекты, учитывающие запасы существующих и перспективных месторождений. Вторым этапом должна была стать программа размещения перерабатывающих нефтегазохимических мощностей, модернизации старых и строительства новых. Туда же относились схемы доставки сырья.
Разбивка российской территории на кластеры, по задумке авторов плана, могла бы существенно повысить эффективность производства нефтегазохимической продукции. В итоге, исходя из расположения существующих мощностей, источников сырья, в России появилось шесть кластеров.
Волжский нефтегазохимический кластер на сегодня является крупнейшим нефтегазохимическим комплексом в России, включающим перерабатывающие мощности в Татарстане, Башкирии, Нижегородской и Самарской областях. Сейчас в Приволжском федеральном округе насчитывается 77 крупных предприятий нефтегазохимической отрасли, на которых занято более 400 тыс. человек. В пределах Волжского кластера сегодня производится 68% этилена, 60% полиэтилена, 63% полипропилена, 53% поливинилхлорида, 80% полистирола, 100% полиэтилентерефталата и синтетических каучуков от общего производства в России.
Выбор маршрута
Идея строительства продуктопровода из Ямала и Западной Сибири впервые была вынесена властями Приволжского федерального округа на обсуждение в 2011 году. Основной целью проекта была заявлена ликвидация дефицита этиленовых мощностей на нефтегазохимических предприятиях Башкирии и Татарстана.
Но поиск вариантов транспортировки сырья для нефтегазохимических предприятий начался несколько раньше. В 2009 году премьер Владимир Путин поручил разработать варианты транспортировки широких фракций легких углеводородов (ШФЛУ; производятся из попутного нефтяного газа, используются в качестве сырья для нефтехимии) из Сибири в "районы расположения существующих и наиболее благоприятные для строительства новых нефтегазохимических комплексов".
В ответ на поручение Владимира Путина свои варианты возможных маршрутов предложили СИБУР и ТАИФ, которые были представлены в 2010 году. СИБУР предложил строить трубу либо от Ямала до Тобольска, либо до побережья Балтики (в обход Татарстана и Башкирии), ТАИФ — к предприятиям в Поволжье. В Татарстане главным потребителем ШФЛУ должны были стать "Казаньоргсинтез" и "Нижнекамскнефтехим".
Затем ТАИФ предложил восстановить разрушенный во время аварии в 1989 году участок трубопровода Тюмень--Уфа--Нижнекамск, который мог бы не только обеспечить фракциями предприятия в республиках Татарстан и Башкортостан, но и в перспективе и нижегородские предприятия.
В прошлом году на II форуме "Большая химия" в Уфе три региона России подписали соглашение о создании продуктопровода ШФЛУ Западная Сибирь--Урал--Поволжье. Предполагалось, что регионы--участники проекта будут инвестировать либо бюджетные деньги, либо средства компаний. Предположительные сроки реализации проекта оценивались в два-три года, а его стоимость — от 80 млрд до 120 млрд руб.
Поток сомнений
Камнем преткновения в истории с продуктопроводом Ямал—Поволжье является нехватка объемов сырья для наполнения трубы. В компании СИБУР также считают, что свободных объемов сырья для проекта "Ямал—Поволжье" в Западной Сибири в достаточном количестве нет. Дело в том, что СИБУР строит в Тобольске комплекс по производству полипропилена по технологии дегидрирования пропана. Рассматривается возможность производства мощностью 1,5 млн т/год этилена и полимерных комплексов общей мощностью до 2 млн т/год. Для транспортировки ШФЛУ из ХМАО и ЯНАО до тобольской площадки СИБУР планирует использовать собственную действующую трубопроводную инфраструктуру. Тем более что сейчас компания близка к завершению строительства нового магистрального продуктопровода от Пуровского ЗПК до Тобольска протяженностью 1 тыс. км и общей мощностью 8 млн т/год. В компании считают, что после запуска комплекса на полную мощность избытка ШФЛУ в Западной Сибири для транспортировки в Поволжье не останется. Принимать же участие в создании другого продуктопровода в компании пока не планируют.
Мнение о недостатке сырья для переработки в Башкирии и Татарстане разделяют не все. Как отмечает генеральный директор ОАО "Ямал--Поволжье" Константин Хлуднев, доминирующее положение по объемам запасов (более 66%) и добычи (45%) так называемого жирного газа (содержащего ШФЛУ) в Надым-Пур-Тазовском районе занимает "Газпром". Добычные возможности жирного газа в этом районе могут обеспечить получение из него ШФЛУ в объеме 18,7 млн т. Сегодня практически весь объем извлекаемого из него ШФЛУ (3,84 млн т) поставляется на газохимические предприятия "Газпрома" и СИБУРа. С вводом в 2015 году продуктопровода Пуровский ЗПК--"Тобольск-Нефтехим" пропускной способностью 8 млн т в год практически весь объем извлекаемого ШФЛУ будет поступать на переработку на газохимические мощности СИБУРа. Однако по оценкам экспертов, при соблюдении прогнозируемых темпов добычи жирного газа и эксплуатации трубопроводных мощностей по транспортировке ШФЛУ на достигнутом уровне после 2015 года весь избыточный объем ШФЛУ (около 7,3 млн т в 2020 году) планируется поставлять в составе жирного газа в Единую газотранспортную систему. "На этот ресурс мы и рассчитываем, его могли бы получать с 2017 года по продуктопроводу Ямал--Поволжье пропускной мощностью до 8 млн т",— говорит господин Хлуднев.
Оптимизм гендиректора ОАО "Ямал--Поволжье" в отношении запасов газа для транспортировки в Поволжье разделяет и академик Алексей Конторович. Он полагает, что, по самым осторожным оценкам, к 2020 году в Западной Сибири годовая добыча жирного конденсатного газа будет составлять 145-175 млрд кубометров в год. При этом мощность газоперерабатывающих заводов в Западной Сибири пока около 22 млрд кубометров. Нефтегазохимические мощности в Западной Сибири не смогут освоить все объемы этана и ШФЛУ, которые могут производиться в регионе. Избыток ШФЛУ в Западной Сибири к 2020 году может составить около 15 млн т в год.
Академик уверен, что если ввести в разработку залежи жирного газа Надым-Пуровского междуречья, то это потребует огромных мощностей по переработке жирного газа с выделением конденсата, этана, пропанбутановой фракции, строительства продуктопроводов и нефтехимических предприятий как в Западной Сибири, так и за ее пределами.
К тому же, по мнению Алексея Конторовича, перевод российских нефтехимических предприятий с нафты на этан позволил бы снизить себестоимость полимерной продукции в два-три раза, что существенно увеличило бы конкурентоспособность российской продукции на мировом рынке.
В целом же о судьбе проекта говорить пока рано. С одной стороны, потребность башкирских и татарских нефтегазохимических предприятий в сырье будет продолжать расти. Это понимают не только главы РБ Рустэм Хамитов и РТ Рустам Минниханов, но и лидеры регионов--потенциальных поставщиков сырья: губернатор ЯНАО Дмитрий Кобылкин, еще в прошлом году подписавший протокол о намерениях о создании продуктопровода, и губернатор ХМАО Наталья Комарова, выразившая готовность стать соучредителем проекта (по утверждению участников форума "Большая химия").
С другой стороны, необходимости в строительстве такого продуктопровода не видят компании--владельцы газа, и их мнение разделяют в Министерстве энергетики РФ.
Что касается первой, заинтересованной в строительстве, стороны, то в резолюции III международного форума "Большая химия" в Уфе участники решили до 1 декабря 2014 года подготовить технико-экономическое обоснование проекта "Ямал--Поволжье".
Со стороны же правительства вице-премьер РФ Аркадий Дворкович пообещал, что принципиальное решение по сырьевому обеспечению нефтехимических предприятий Поволжья может быть принято в этом году. "Чтобы определиться с решением, нужно привлечь специалистов из отрасли, как министерств, так и всех компаний, которые участвуют в этом процессе. В ближайшее время в Москве соберемся и постараемся найти решение",— сказал вице-премьер.
Конкурентная смесь
До массового выпуска «Евро-5» российской нефтепереработке пока далеко. Однако уже сейчас существующий спрос на премиальный бензин компании пытаются насытить, замешивая в свой бензин или дизель всевозможные присадки, обеспечивающие оптимальный эффект защиты и очистки двигателя. Еще в 2006 году ЛУКОЙЛ выпустил свое брендированное топливо ЭКТО, практически одновременно появились бензины Ultimate от BP. В 2009 году на российских заправках Shell появился бензин V-Power, следом за этим ТНК выпустила собственный сорт Pulsar. Спустя год уже и без того достаточно конкурентный рынок пополнился еще парой сортов: в декабре 2010 года на АЗС «Газпром нефти» начало продаваться топливо G-Drive, а в марте 2011-го на заправках «Роснефти» появился бензин «Фора». Некоторое время назад на рынке появился бензин «Премиум-спорт» (95), выпускаемый на основе присадки HiTEC 6472 ГК «Трасса».
Это еще одно подтверждение, что линейка марочных бензинов заняла свое место на рынке. И несмотря на то что, по утверждению некоторых компаний-производителей, премиальные бензины не имеют большой добавленной стоимости, они помогают занять свою нишу на все более конкурентном топливном рынке, а потребителям — получить технически более продвинутый продукт.