У ОТР к осени кончатся деньги, заявил гендиректор канала Анатолий Лысенко. Первый зампред комитета Госдумы по информационной политике, информационным технологиям и связи Вадим Деньгин и политолог, эксперт Центра экстремальной журналистики Михаил Мельников ответили на вопросы ведущей Маргариты Полянской.
Фото: Дмитрий Лекай, Коммерсантъ / купить фото
По словам Лысенко, в сентябре придется выбирать из трех вариантов: поменять руководство "Общественного телевидения", закрыть канал или найти деньги. Кроме того, господин Лысенко заявил, что пока до конца не определена аудитория канала. Он сможет заработать в полную силу через восемь-девять месяцев.
— Господин Деньгин, у меня первый вопрос к вам. Три варианта озвучил Лысенко: закрыть канал, уволить руководителя или найти все-таки деньги. Какой из этих вариантов самый реалистичный, как пойдет развитие канала?
В.Д.: Во-первых, нужно понять, что все-таки "Общественное телевидение" создавалось не ради того, чтобы кого-то увольнять и чтобы тут же закрывать. Этот проект создавался вопреки, наверное, тому телевидению, которое сейчас существует, потому что люди устали от постоянного негатива, люди устали от постоянных убийств, разбоев и всего того, чем потчуют нас телеканалы в новостных и сериальных форматах. Но Лысенко во многом прав.
Тяжело ему сейчас приходится, потому что это пока сырой проект, но ему никто не говорил, что это будет легко, потому что он создает это все с нуля. А то, что деньги, естественно, нужны, не секрет, хотя здесь необходимо избежать формата, какой сейчас присутствует на нашем российском телевидении: кто платит, тот и заказывает музыку.
— Но, понимаете, чтобы избегать этого традиционного нашего телевизионного формата, тоже нужны какие-то определенные деньги. Если они закончатся, то никакого телевидения просто не будет.
В.Д.: Я считаю, что все равно здесь должны принимать участие и общественность, и государство. Общественность в формате того, что она прекрасно понимает, что за телевидение нам нужно — развивающее, обучающее, научная информация. То есть нужно все то, что будет образовывать население, это на мой взгляд. Это правильно. То, что там не будет рекламы, от которой уже люди устали, там не будет сериалов про убийства, про ментов и про остальное, что в негативном свете везде показывают, правильно. Поэтому я считаю, что и общественность, и, еще раз говорю, государство должны в этом принимать непосредственное участие.
— Господин Мельников, как вы оцениваете "Общественное телевидение"? Есть у проекта будущее? Как можно привлечь к нему общественность?
М.М.: У проекта будущее, конечно, есть, потому что альтернатив в современном демократическом обществе у общественного вещания очень мало или практически нет. Потому что общественное вещание возникло как альтернатива вещанию государственному и коммерческому.
Я хочу отметить: общественное вещание возникло именно потому, что аудитория стран — телеаудитория, радиоаудитория — поняла, что традиционное телевидение, государственное и частное, не справляется с обязанностью актуального информирования. Именно поэтому возникло общественное телевидение, а не по другим каким причинам. В России этого пока еще не произошло.
Мы поставили телегу впереди лошади, вот почему общественное телевидение в нынешнем виде просто-напросто обречено, оно не пользуется никакой поддержкой населения, общественности. Оно возникло сверху. Сейчас мы просто пожинаем эти плоды, потому что не решены ключевые проблемы финансирования, кадров.
— Может быть, тогда стоит как-то воздействовать на общественность, убедить россиян, что нужно платить за общественное телевидение, или это нереально?
М.М.: Так этим надо было заниматься значительно раньше, даже не год и не два назад.
— Мне кажется, что у людей есть такая особенность: они не всегда готовы платить за то, что они не видят, за то, что им не могут показать, а сейчас канал им представили, теперь можно попробовать уговорить их за него заплатить, или это нереально?
М.М.: Я еще раз подчеркиваю, общественное телевидение на Западе возникло тогда, когда люди поняли все издержки, все недостатки либерализации вещания как государственного, так и частного. У нас же неизменно существуют высокие рейтинги существующего государственного вещания. Кого вы хотите убеждать? Кого и как? И самое главное — с помощью каких инструментов? С помощью того же государственного вещания? Это бесполезная трата времени. Этого не будет.
— Я поняла ваше мнение. А как вы считаете, господин Деньгин?
В.Д.: Здесь я со своим оппонентом согласен в том, что аудитория должна дойти до того, чтобы изменить понимание того транслируемого продукта, который идет со стороны телеканалов.
— Реально аудиторию к этому довести, чтобы не ждать, пока зрители сами дойдут?
В.Д.: У нас с этим нужно работать постоянно. Здесь должны работать абсолютно все институты и общественные организации, в том числе я думаю, что и депутаты, весь корпус. Потому что кто этим будет заниматься?
С другой стороны, не согласен со своим коллегой-оппонентом в том, что у нас все опять плохо, опять эта инициатива, ее не проверили и все такое. Понятно, что инициатива сырая. Но если мы ко всему будем относиться негативно, так мы с вами ничего не исправим вовсе. Опять будем процветать эта реклама, эти сериалы про ментов. Опять убийства, опять насилие. И все. Смысл тогда какой? Любая инициатива рубится на корню. Это плохо, это дорого, это не так. Здесь мы найдем много людей, которые дадут качественный правильный ответ, что это не нужно. Здесь мы найдем идиотов, которые нам поддакнут и скажут, что это нам нужно.
— Господин Мельников, вам слово.
М.М.: Я поддерживаю пас своего коллеги, но еще раз хочу сказать: для того, чтобы включилось в эту проблему население, аудитория, сначала надо было провести либерализацию вещания. Общество должно понять, что существует не только государственное вещание, но существует еще и частное вещание со множественными мнениями, с разными собственниками. Мы этот этап игнорируем, у нас его нет фактически, поэтому мы перескочили через целую позицию, организовывая вещание в стране как таковое. Это первое. Второе: дискуссия об общественном телевидении в России началась 15-16 лет назад. Где было государство, которое кровно заинтересовано в том, что эта дискуссия должна пройти активно, по-деловому во всех населенных пунктах, по всем регионам? Государство дистанцировалось от этой проблемы. Оно обязано было включиться. Кто будет этим заниматься? Гражданское общество? Его нет пока.
— Господин Деньгин, вам последнее слово.
В.Д.: Буквально последнее. Я вам могу сказать, что я представляю партию ЛДПР, и я точно знаю, что мы всю жизнь отстаивали интересы избирателей. В интересах избирателей — создание подобного общественного российского телевидения. Если это необходимо, народ, давайте его вместе, скрепив руки, создавать совместными усилиями. Конечно, найти кучу проблем можно. Но надо в этом разбираться. Вот сейчас уже нет смысла искать, кто виноват, кто не виноват. Поэтому проект есть, его надо поддерживать. Я думаю, что совместными усилиями вместе с журналистами, с выпускающими продюсерами, с теми, кто разбирается в этой теме, обязательно нужно эту тему обсуждать.