Музей личных коллекций ГМИИ им. Пушкина внес свою лепту в торжества по поводу 200-летия "нашего всего" — А. С. Пушкина. И надо заметить, на редкость достойно: экспозиция не пытается делать глубокий реверанс перед модной в нынешнем году "пушкинистикой", а просто демонстрирует высококачественное искусство первой половины XIX века. Этим музей обязан отменной выставке "Современники Пушкина. 100 акварельных портретов из парижского собрания", предоставленной французской галереей "Попов и Ко".
Если бы музей педантично придерживался пушкинской темы, то из 100 акварелей зритель увидел бы не более 10-20. Это были бы портреты домочадчев, друзей и просто знакомцев Александра Сергеевича. Своего рода небольшой "семейный альбом". Там были бы и портрет вдовы А. С. — 32-летней Натали (работы Владимира Гау), изображения сестры друга Пушкина Петра Вяземского (Екатерины Щербатовой) и его супруги (Веры Федоровны) кисти Александра Молинари, несколько портретов царствовавших особ, которые то преследовали поэта, то покровительствовали его семейству, и как финал — портрет художника Аполлона Мокрицкого, запечатлевшего Пушкина в гробу.
Формально все было бы верно и точно. Но с точки зрения краеведческого или литературного музея. ГМИИ — все же музей beaux arts. И потому он показывает именно изящное искусство, а не юбилейную документацию. Этим он обязан отменной коллекции парижской галереи русского искусства "Попов и Ко". И надо сказать эта выставка — действительно "энциклопедия русской жизни", в которой перемежаются портреты известных, малоизвестных и совсем неизвестных персонажей русского великосветского и интеллектуального общества.
Это роскошный исторический фон. Его основу заложил еще в 1920 году русский офицер Александр Попов, основавший в Париже после первой мировой войны русскую галерею. По неподтвержденным сведениям до войны он был киевским антикваром и вроде бы имел отношение к семейству "королей" российского фарфора — фирме Поповых. Так или иначе "Попов и Ко" специализировалась на русском фарфоре и акварели. Галерея придерживается этой ориентации и по сей день, хотя уже лет тридцать ею владеет французское семейство антикваров Барюш. Морис Барюш — нынешний владелец и директор галереи — руссофил и руссофон в два раза преумножил коллекцию акварелей "Попов и Ко". Плюс к тому сделал переатрибуцию некоторых портретов. Если бы в России был орден Почетного легиона в номинации "кавалер по рангу литература и искусства", то г-н Барюш стал бы одним из первых претендентов. Понятно, если бы часть своей коллекции он пожертвовал в российские музеи.
Если пофантазировать, это был бы весьма существенный вклад. Во-первых, это известные имена — Петр Соколов, братья Карл и Александр Брюлловы, братья Гау Владимир и Эдуард, наезжавшие в Россию Франц Крюгер и Кристина Робертсон и, наконец, наше живописное "все" — Орест Кипренский, чей канонический портрет Пушкина растиражирован от "Родной речи" до конфетных ассорти. Во-вторых, сохранность работ — исключительная: на взгляд российских частных коллекционеров и даже музейщиков парижское собрание слишком в хорошей сохранности (у нас же принято: старое — значит, с пятнами и на покоробленных листах).
Свои сокровища галерея "Попов и Ко" показывала редко: конец 1920-х в Брюсселе, начало 1930-х в Лондоне, начало 1950-х в Париже. Акварель боится прямого дневного света — выгорает; не терпит обилия публики — слишком много вздохов (а это вредит температурному режиму). Но более всего старинный акварельный портрет не любит запанибратского обращения. Поэтому, как бы зрителям ни понравилась та или иная миниатюра, не стоит водить по ней пальцами, что и было замечено на вернисаже.
Позвольте выставке дожить до 4 июля, когда она закроется.
МИХАИЛ Ъ-БОДЕ