Олег Бахматюк: «За мной стоит только моя семья»

Один из богатейших людей страны Олег Бахматюк, владеющий активами в аграрном и банковском бизнесе, довольно быстро вывел компанию Ukrlandfarming в лидеры среди украинских сельскохозяйственных холдингов. О том, как сейчас развиваются Avangardco, Ukrlandfarming, а также банки «Финансовая инициатива» и ВиЭйБи Банк, он рассказал корреспондентам “Ъ” АЛЕКСАНДРУ ЧЕРНОВАЛОВУ и РУСЛАНУ ЧЕРНОМУ.

— В бизнес-кругах вас считают номинальным владельцем Ukrlandfarming. Это правда? И есть ли у вас влиятельные партнеры в бизнесе?

— У нас есть партнеры только в компании Avangardco, потому что она публичная. 100% компании Ukrlandfarming через кипрскую структуру принадлежит мне. Еще у нас есть два банка — «Финансовая инициатива» и ВиЭйБи Банк, а также транспортно-логистическая компания «Европа-Транс».

— Но представители инвестиционно-банковских кругов говорят, что в неофициальных беседах вы утверждаете, что за вами стоит семья президента и его окружение…

— За мной стоит только моя семья. Поэтому мне трудно это комментировать.

— А какие отношения у вас с Дмитрием Фирташем?

— В прошлом мы были партнерами в облгазах. После того как я вышел из этого бизнеса, у нас нет деловых отношений. Сейчас, я надеюсь, у нас нормальные человеческие отношения.

О сельском хозяйстве

— Как вы можете прокомментировать неудачный дебютный выпуск евробондов Ukrlandfarming: из заявленных $500 млн удалось привлечь лишь $275 млн, да и то под самую высокую среди украинских эмитентов ставку — 10,875% годовых?

— Действительно, мы ставили задачу привлечь $500 млн. Когда мы начали road show в США, спрос составлял 1,8 от суммы выпуска при средней ставке 9,5–9,75%. Но когда мы прилетели в Лондон, «книга обвалилась» буквально за один день. Наш выпуск пришелся на самый разгар кипрского кризиса. А поскольку мы зарегистрированы на Кипре, то инвесторы не стали вникать в то, где и как мы ведем бизнес. Но для нас это был дебютный выпуск евробондов, и мы считаем его успешным. Мы планируем доразместить оставшиеся $225 млн и уже провели встречи с инвесторами с Ближнего Востока и Китая.

— Правда ли, что большую часть выпуска выкупили ваши лид-менеджеры: Сбербанк России и Deutsche Bank, которым вы эти средства тут же вернули в качестве погашения части ранее взятого у них синдицированного кредита?

— Лид-менеджеры купили только $100 млн: по $50 млн Сбербанк и Deutsche Bank. Остальные бумаги приобрели более 50 частных компаний и фондов, в том числе из Китая.

— На что были потрачены привлеченные в ходе размещения евробондов средства?

— $130 млн мы направили на рефинансирование старых долгов. Задолженность Ukrlandfarming на сегодняшний момент составляет 1,5 млрд грн. Отмечу, что 70% этой суммы занимали прежние владельцы компаний, вошедших в холдинг. Остальные средства мы направили на капитальные затраты, в первую очередь на строительство новых элеваторов. Мы уже достроили элеваторы в Сумской и Полтавской областях мощностью около 500 тыс. т каждый.

— Во что еще вы планируете инвестировать?

— Мы собираемся построить зерновой терминал. У нас уже есть для него площадка в порту «Южный». Хотим создать свой парк из 3 тыс. железнодорожных зерновозов. Все это является частью нашей стратегии по созданию на базе Ukrlandfarming трейдера, который бы продавал на мировых рынках порядка 5 млн т зерновых в год. В 2013 году мы планируем войти в тройку крупнейших экспортеров зерновых из Украины и поставить на внешние рынки 2,5 млн т, из них 1,5 млн т собственного производства. Впервые 500–700 тыс. т будут отправлены в Китай.

— У кого будете закупать вагоны?

— Мы присматриваемся к 72-тонным китайским вагонам, возможно, мы приобретем американские или корейские. Но этот вопрос станет для нас актуальным через год.

— Почему не планируете покупать украинские вагоны?

— В Украине нет таких долгосрочных и дешевых займов, как в этих странах. Но если ситуация изменится, мы, конечно, можем пересмотреть свои планы.

— Год назад вы подписали меморандум о намерениях с китайской машиностроительной корпорацией SINOMACH, который предусматривает привлечение $4 млрд в аграрный сектор Украины. Что вам удалось сделать с тех пор?

— Меморандум подписан, но проблема в том, что китайские партнеры хотят государственных гарантий. А мы, как частная компания, их предоставить не можем. Поэтому мы начали переговоры с другими инвесторами. В частности, активно работаем с Экспортно-импортным банком Китая. Проектная группа этого учреждения уже приезжала к нам.

— Каковы успехи по реализации заявленного вами проекта строительства свинокомплекса стоимостью $1 млрд?

— У нас было партнерское соглашение с китайской компанией Shuanghui, крупнейшим производителем свинины в Китае. Эта компания хотела выйти на украинский рынок. Их интересует создание хозяйств, производящих не менее 240–250 тыс. т свинины в год. Она по-прежнему интересуется нашим рынком, но до конкретных шагов дело пока не дошло. А для нас производство свинины не является приоритетом.

— В 2010 году вы неудачно вошли в бизнес по переработке мяса птицы, купив обанкротившуюся компанию Townsends в США. Сейчас выставили ее на продажу. Не планируете вернуться в этот бизнес снова?

— В США мы точно больше не будем выходить. А как будет с производством мяса птицы — не знаю.

— В этом году на украинском яичном рынке резко обвалились цены. Участники рынка обвиняют в этом Avangardco, которая приостановила экспорт и направила высвободившиеся объемы на внутренний рынок. Из-за чего это произошло?

—Avangardco действительно притормозила экспорт яиц из-за конфликта в Сирии, а также нестабильной ситуации в Ираке. На этих рынках мы работаем исключительно с трейдерами и по предоплате. Трейдеры пока приостановили свою работу в этих регионах, но мы ожидаем, что он вновь откроется для нас в июне.

— Означает ли это, что экспортные поставки компании в текущем году сократятся?

— По итогам года они не сократятся, мы выйдем на запланированный показатель — 1,6 млрд грн. Но в I полугодии объем экспорта снизится примерно на 20%.

— Как вы планируете избегать подобных ситуаций в будущем?

— Сейчас мы стремимся увеличить объем экспорта яичного порошка, в первую очередь в Корею и Японию. В следующем году мы собираемся выйти на китайский рынок. Для этого планируем увеличить до конца года мощности по переработке яиц на нашем заводе «Имперово-Фудс» в два раза — до 2 млрд шт., а в перспективе — до 3 млрд шт.

— По данным Гостаможслужбы, в 2012 году было экспортировано 497 млн яиц. А в отчете Avangardco для инвесторов говорится, что компания поставила на внешние рынки 516 млн шт. Как так вышло?

— Не знаю. По нашим оценкам, наша доля в общем объеме экспорта яиц составляет 85–90%. Возможно, в таможенной декларации статистическая ошибка.

— Сколько из 19 птицефабрик Avangardco вы закрыли?

— Две с половиной. Поймите, мы строим комплексы на 5,5 млн и 6,2 млн одномоментного содержания кур-несушек. Вполне логично, что нам необходимо оптимизировать логистические затраты. Поэтому мы закрываем наиболее морально устаревшие предприятия. В среднем себестоимость производства продукции на новых фабриках на 24% ниже, чем на старых. А в некоторых случаях разница достигает 48%.

О банках

— Зачем вам ВиЭйБи Банк, ведь для нужд группы было вполне достаточно и одного кредитного учреждения?

— Мы изначально планировали купить работающий розничный банк. В 2010 году наблюдалось некоторое потепление в экономике. Кредитные ставки стали снижаться, на рынке активизировались ВТБ Банк и Сбербанк России. Вот тогда мы и занялись проблемами ВиЭйБи Банка, с которыми справились только сейчас. Мы закрыли ряд проблемных кредитов на 1,5 млрд грн. К слову, 60% из суммы проблемных кредитов сегодня приходится на структуры Максимова (Сергей Максимов — бывший председатель набсовета банка.— “Ъ”). Он остался должен банку более 1 млрд грн.

— Сергей Максимов утверждает, что не платит по кредиту, поскольку банк не оплачивает аренду его помещений на ул. Зоологической, 5?

— Порядок сумм по этим задолженностям вообще несоизмерим. Общая сумма кредитов затрагивает около 30 юрлиц. Думаю, что за год мы выиграем все эти суды. У Сергея Максимова было соглашение с TBIF (бывший владелец 48% акций банка, который продал свой пакет Олегу Бахматюку.— “Ъ”) о том, что он выплатит 1 млрд грн. На базе этого соглашения мы и подали в суд.

Видимо, у кого-то была задача обвалить банк, чего мы допустить не хотим. За один день нельзя сделать процесс прозрачным. Но за два года, пока идет война с Максимовым, мы стабилизировали работу банка, улучшили его имидж и ужали затраты. И впервые за последние годы банк в 2012 году получил операционную прибыль, а за I квартал 2013 года — балансовую прибыль. Сейчас доля плохих кредитов в ВиЭйБи Банке меньше, чем в любом банке Украины. Отмечу, что ВиЭйБи Банк в структуре доходов группы занимает 1%, в структуре cash flow — 2%, а вот в структуре нашей головной боли — 98%.

— А может, лучше простить эти проблемные кредиты, зафиксировать убытки и выйти на нулевой вариант, восстанавливая банк спокойно?

— Дыру мы уже закрыли. Но нельзя простить 1 млрд грн.

— А какая сумма займов ваших структур в ВиЭйБи Банке?

— $126 млн.

— Но это больше, чем 10% от регулятивного капитала, и является нарушением нормативов?

— Нет, потому что есть разные инструменты, в том числе облигации. Мы идем в норме.

— И все же, зачем вам два банка?

— Через два года мы планируем провести слияние. Два банка в одной группе развивать, конечно, неэффективно. Но пока надо решить вопросы по долгам.

— У вас есть два своих банка, которые могут выдавать вашим компаниям дешевые кредиты. Вы не хотите отказаться от получения государственных компенсаций процентной ставки по кредитам?

— А нам не дали ни копейки госкомпенсаций. Ukrlandfarming получил только 18 млн грн дотаций, да и то лишь на выращивание мяса. При этом у нас самое большое поголовье скота в Украине — 70 тыс. голов. В прошлом году нам ничего не компенсировали по кредитам, и в этом году мы ничего не ожидаем, потому что в госбюджете на это средств не предусмотрено.

— Сейчас многие иностранные банковские группы покидают Украину. Вы не хотите купить еще какой-то банк по «бросовой» цене?

— С нас достаточно банков. В этом году мы хотим получить 400 млн грн. от продажи плохих кредитов и расформирования резервов в ВиЭйБи Банке.

— Кому и за сколько вы будете продавать кредиты?

— Я настаиваю на минимальном дисконте: не выше 40% для долгов юрлиц и 50% — физлиц. При этом мы настраиваем наших коллекторов максимально отрабатывать портфель и не отдавать долги на сторону.

— Как вы прокомментируете сообщения банкиров о том, что для предоставления госгарантий Ukrlandfarming НБУ потребовал от вас полного возврата рефинансирования, выданного в кризис вашему банку «Финансовая инициатива»?

— Это совершенно не связанные между собой вещи. Рефинансирование мы отдаем очень активно.

— Какая осталась задолженность на сегодняшний день?

— Где-то 60%. Мы отдаем по графику, как и остальные участники рынка.

— Некоторые банки досрочно погасили рефинансирование. Почему вы не хотите поступить так же, погасив оставшиеся 1,62 млрд грн, а миритесь с ограничениями НБУ на ряд операций?

— Каждый борется за свою нишу на рынке, исходя из целесообразности финансовых проводок и достигнутых договоренностей. Понятно, что до конца следующего года мы полностью вернем сумму рефинансирования. Но мы ни разу не обращались за госгарантиями.