На минувшей неделе “Ъ” сообщил о том, что специальная правительственная комиссия одобрила предложение главы Госнаркоконтроля (ФСКН) ВИКТОРА ИВАНОВА о создании Российской корпорации сотрудничества со странами Центральной Азии. В интервью корреспонденту “Ъ” ЕЛЕНЕ ЧЕРНЕНКО он рассказал, сколько жизней российских граждан можно спасти, если создать в Центральной Азии новые рабочие места и отвлечь население от участия в контрабанде афганских наркотиков.
Фото: Денис Вышинский, Коммерсантъ
— В чем смысл создания корпорации?
— ФСКН выступила с предложением создать эту корпорацию в целях организации новых рабочих мест и инфраструктурного поднятия экономики государств Центральной Азии с тем, чтобы отвлечь людей, прежде всего безработных, от наркобизнеса и вовлечь их в позитивную деятельность. Я обсуждал эту идею с лидерами государств региона, и у них она вызвала большой интерес. Создание корпорации выгодно и России, и странам Центральной Азии.
— Вы выступили с данной идеей еще в начале 2012 года. Почему положительное решение было принято только сейчас?
— На проработку этого вопроса с другими ведомствами потребовалось время. 17 апреля на закрытом заседании правительственной комиссии по разработке и реализации антинаркотических программ, обеспечивающих интересы РФ в Центральной Азии, было принято положительное решение по созданию такой структуры. Члены комиссии — а в ней представлены руководители порядка 20 ведомств — единогласно выступили за это.
— При этом в комиссию не входят представители Министерства экономики и Министерства финансов…
— Это на самом деле странно. Когда создавалась данная комиссия, то к работе приглашались в том числе и представители этих ведомств. Но они не нашли возможности войти в ее состав. Впрочем, от этого административный вес и полномочия комиссии не пострадали.
— А что теперь предстоит сделать для создания корпорации?
— Решения правительственной комиссии носят обязательный характер. В пределах ее компетенции, разумеется. Вопросы ассигнования бюджета — за пределами ее компетенции. Именно поэтому мы наши предложения направили в Минфин и Минэкономики с тем ,чтобы они приняли необходимые решения с точки зрения бюджетного процесса.
— А они могут еще возразить?
— Возразить-то могут, но согласно постановлению правительства решение комиссии носит обязательный характер и его надо исполнять. Другое дело, что мы исходим из реальной ситуации финансовых возможностей и бюджетного процесса.
Но при этом важно понимать: наркоугроза является одной из острых проблем для России. Она угрожает не только жизни и здоровью граждан, но и национальной безопасности. Поэтому что касается выделения финансовых средств… представьте, что идет война, а мы говорим, что воевать не будем, так как у нас нет денег. Это абсурдная ситуация. Надо решать проблему.
Более того, одним из приоритетов России является усиление нашего влияния и присутствия в Центральной Азии. К сожалению, мы видим, что в последние годы наше влияние там не только не возрастает — оно уменьшается. Идет деградация наших отношений, нашего влияния на эти государства. Предлагаемый инструмент способен переломить этот негативный тренд.
— Корпорации предлагается сконцентрироваться на возведении в Центральной Азии ГЭС, птицеводстве и высокотехнологичной промышленной сборке. Какой должна быть структура самой корпорации?
— Как вариант я предлагаю, чтобы она создавалась в форме ОАО. При этом 51% акций будет у государства (инвестиции на первом этапе составят порядка 2 млрд руб.), а остальные 49% акций передадутся коммерческим компаниям. Вложив деньги в корпорацию и став ее частью, эти компании получат политическую, экономическую и финансовую поддержку государства, чтобы инвестировать в экономически выгодные проекты в Центральной Азии.
— А разве крупные гидроэнергетические проекты в Центральной Азии настолько экономически выгодны? Там же весьма серьезные риски.
— Я разговаривал со многими руководителями крупных российских компаний. Они все как один говорят: если бы за нами стояло государство в организованной форме типа корпорации, мы бы чувствовали себя на порядок более уверенно.
— Но ведь государство и так задействовано в этой работе. Те же соглашения об инвестициях российских компаний в строительство Камбаратинской ГЭС в Киргизии подписывались в рамках межправсоглашения.
— Да, но если бы это реализовалось в рамках госкорпорации, это был бы совершенно другой формат работы.
— А как быть с острыми противоречиями между странами Центральной Азии по водно-энергетическим объектам?
— Речь не идет о «партийном собрании», где мы объявим лидерам региона, что сейчас за них все решим и сделаем. Проблема в том, что целый ряд возможностей этого региона абсолютно не используется. По разным причинам — отсутствие денег, отсутствие организационного потенциала и т. д. Если российский бизнес готов туда прийти при поддержке государства, он туда придет. Но одних межправсоглашений мало. Одно дело, когда подобные проблемы решаются на уровне министерств и ведомств, а другое дело, когда есть конкретный субъект экономической деятельности, целая корпорация.
— А почему ФСКН вообще занимается вопросами экономики?
— Мы действуем в полном соответствии с принципами ООН. Эта организация приняла целый ряд решений в части борьбы с наркопроизводством и наркотрафиком через призму так называемого альтернативного развития в странах, по территориям которых идет транзит наркотиков, или в отношении стран, где производятся наркотики. Речь идет об альтернативном инфраструктурном подъеме экономики и создании рабочих мест в странах, которых коснулась эта проблема. Именно в этом контексте и заключается наше предложение.
Страны Центральной Азии, к сожалению, превратились в транзитеров наркотиков. Они и сами от этого страдают: там растет преступность, преступные группировки, вовлеченные в транзит наркотиков, милитаризуются, становятся все более опасными и влиятельными. А мы видим, во что превратились страны транзита наркотиков в Центральной Америке: в полигон военизированных группировок и наркокартелей. Уровень убийств и насилия в государствах Центральной Америки в 400 раз выше, чем в среднем в мире. Вдумайтесь! Не на 400%, а в 400 раз! Эти страны находятся в тяжелейшем положении.
В Центральной Азии мы видим практически зеркальное повторение сценария, который уже порядка 60 лет реализуется в Центральной Америке. И мы не хотим этого допустить — у нас очень глубокие политические, экономические и гуманитарные связи со странами Центральной Азии. В конце концов, у нас с ними общая граница.
— Насколько может уменьшиться смертность россиян от наркотиков, если корпорация заработает?
— Сейчас этот показатель среди молодежи превышает 100 тыс. человек в год. По итогам, скажем, пяти лет работы корпорации эта цифра может уменьшиться на 25%, то есть тысяч на двадцать пять-тридцать. Какими деньгами это можно измерить?
— Вы сказали, что на стартовом этапе создание корпорации обойдется бюджету РФ в 2 млрд руб. Сколько рабочих мест планируется создать в Центральной Азии на эти деньги?
— Порядка 30 тыс. рабочих мест можно было бы легко создать буквально на протяжении первого года реализации программы.
— Зачем вкладывать бюджетные деньги в создание рабочих мест в других странах, если мы можем, например, потратить их на усиление борьбы с наркоторговцами в РФ?
— Опыт показывает, что использование только полицейского инструмента не дает результатов. Нужен комплексный подход. В России полицейско-карательная составляющая традиционно сильна. Ее уже некуда усиливать. Только в минувшем году мы привлекли к ответственности за преступления и правонарушения, связанные с незаконным оборотом наркотиков, 300 тыс. человек. В основном молодежь. Из них 100 тыс.— к уголовной ответственности, а 200 тыс.— к административной.
— Так почему не создать рабочие места для них?
— Этим у нас занимаются другие ведомства — Министерство экономического развития, Министерство регионального развития, главы администраций субъектов федерации. Создание рабочих мест для населения, особенно для молодого населения, это ключевая задача. Те, кто торгуют наркотиками, и те, кто употребляют их, они же не работают.
— Может, тогда на них эти деньги и потратим?
— Для этого уже есть экономические планы. Другое дело, чтобы они заработали эффективно. Есть, например, программа развития Дальнего Востока, программа развития Северного Кавказа. То есть проекты уже есть. Но каков их КПД? А по части Центральной Азии у нас вообще никаких проектов нет. Есть отдельные разрозненные страновые проекты и межправсоглашения, но нет объединяющей надстройки.
При этом есть огромное число людей из стран названного региона, которые, не имея возможности заработать, приезжают к нам. Стало быть, если мы не придем в Центральную Азию, то Центральная Азия придет к нам. Она уже пришла. По оценкам ФМС, сегодня более 12 млн человек находятся в России на заработках. Это создает исключительно благоприятные условия для наркодельцов — тех, которые занимаются транзитом и сбытом наркотиков из Афганистана.
— Но ведь скоро в Россию граждан Центральной Азии будут пускать только по загранпаспортам. Это не поможет решить проблему?
— Как только мы введем такое правило, эффективность борьбы с контрабандой афганского героина возрастет в 30 раз. Я не шучу. Для того чтобы доказать факт контрабанды, нужно доказать дату, место и способ пересечения границы. На сегодняшний день это крайне сложно ввиду того, что мы разрешаем въезд по внутренним паспортам, в которые такие отметки не ставятся. Миграционные карты — это суррогат документа. Почти 100% иностранных граждан, которых мы арестовываем на территории РФ, не имеют при себе миграционных карт, они их просто выбрасывают. Привлечь их к ответственности за контрабанду невозможно. Введение правила въезда по загранпаспортам полностью не решит эту проблему, но внесет очень серьезный вклад в ее решение.
Для организации же цивилизованной трудовой деятельности, на мой взгляд, нужны трудовые визы. Без них этот вопрос никак не отрегулировать.
— Но почему бы тогда не вложить деньги в обустройство границ?
— Мы давно говорим, что на границе нужны мобильные досмотровые комплексы с использованием гамма-лучей, что позволяет просветить транспортные средства и обнаруживать в них наркотики. Сегодня российская промышленность, к сожалению, не производит таких комплексов. Их производят Германия, США и Китай. Но это очень эффективная техника.
— Так, может, закупить на эти деньги такие аппараты?
— Закупать надо, конечно.
— Вместо корпорации.
— 2 млрд руб.— это, конечно, большие деньги. Но когда выделяют $4,8 млрд, чтобы помочь Кипру, то возникает вопрос: может, действительно, надо было деньги направить на борьбу с наркотиками? Мы бы всю границу обставили этими комплексами. Так что все относительно. Согласитесь, 2 млрд руб. и почти $5 млрд — это совершенно разные вещи.