Учебников истории может быть много. Но стране нужен исторический канон, согласно которому во всех учебниках будет представлен установленный набор фактов и событий, а также отражены все «болевые точки» отечественной истории. Так считает президиум Российского исторического общества во главе со спикером Сергеем Нарышкиным, обсудивший вчера президентскую идею о «едином учебнике истории».
О разработке нового учебника истории для школ, который не имел бы «внутренних противоречий и двойных толкований», Владимир Путин распорядился в феврале. В марте он поручил Российскому историческому обществу (РИО) и Российскому военно-историческому обществу подготовить к 1 ноября концепцию «единого учебника». Обсудить концепцию РИО пригласило ученых Академии наук и вузов, представителей министерств и ассоциации учителей. Новый учебник должен будет «разорвать тот порочный круг, когда политики и наука держали друг друга», заявил вчера председатель РИО Сергей Нарышкин.
Выяснилось, что при обилии учебников учителя пользуются лишь двумя-тремя. В федеральный перечень, сообщил заместитель министра образования Игорь Реморенко, включены сейчас 20 учебников, но по курсу всеобщей истории 60% школ предпочитают учебник Анны Юдовской и Петра Баранова, а по истории России 53% — учебник Александра Данилова и Ларисы Косулиной.
Как заявил вчера министр культуры Владимир Мединский, «суть истории — воспитание в детях психологии победителя», поэтому любой период истории России нужно преподавать в контексте с событиями всемирной истории того же периода. Нынешняя «разорванность» этих двух курсов порождает, по его словам, «безумную мифологию, например, о кровавости Ивана Грозного». Министр считает справедливой такую оценку русского царя, если «перенести его во времена матери Терезы». Но такой оценки не возникает, если знать, что происходило в этот же исторический период «в Англии, во Франции».
История страны «должна быть синхронизирована еще и с историями регионов», заявила директор Института этнологических исследований Уфимского научного центра РАН Айслу Юнусова. В национальных регионах, по ее словам, место истории региона занимает история народа: «Не история Татарстана, а история татар, не история Башкортостана, а история башкир». Кроме того, во всероссийской истории слабо отражена история регионов, которые не считаются национальными. К примеру, детям Москвы, изучающим период становления русского централизованного государства, неведомо, что «в это же самое время творилось за Уралом, в Сибири».
«У нас вообще отсутствует термин “национальная история России”»,— заявил директор Российского государственного архива социально-политической истории Валерий Тишков. Он считает, что базовый учебник истории нужен на общенациональном уровне, а «вариативность — на региональном». Господин Тишков уверен, что нужно пересмотреть содержательную сторону курса истории, в котором «превалирует политическая история и за бортом остаются повседневная жизнь людей, быт, традиции, обряды».
Директор Института всеобщей истории Александр Чубарьян не видит острой необходимости в «едином учебнике», поскольку нынешние учебники «не отличаются друг от друга». По его словам, необходим «консенсус в образовательном процессе». А для этого историческому сообществу нужно «составить перечень фактов и событий», «болевых точек», которые должны быть представлены в любом учебнике. «Эти точки сегодня раскалывают историческое сообщество, но их немного»,— уверен господин Чубарьян.
Учитель-историк, глава методического центра департамента образования Москвы Андрей Лукутин сообщил, что педагогов волнует, «сколько человек будут контролировать учителя, чтобы он не отклонился от курса» и «что делать с учеником, если он сообщит о фактах», выходящих за рамки «единого учебника». Сергей Нарышкин в ответ предложил учителю присоединиться к рабочей группе РИО, чтобы снять все вопросы. Ответственный секретарь РИО Андрей Петров, в свою очередь, пригласил в рабочую группу всех участников заседания, чтобы к 1 ноября подготовить концепцию единого учебника.