6 апреля исполняется 50 лет органам предварительного следствия в системе МВД. О громких делах, расследуемых Следственной частью Главного следственного управления ГУ МВД по Нижегородской области, „Ъ“ рассказал начальник Следственной части АЛЬБЕРТ ВИТУШКИН, возглавляющий ее с 2007 года.
— Альберт Викторович, какие резонансные уголовные дела расследовались в последнее время вашими следователями?
— Мы только за первый квартал 2013 года направили в суд 15 дел в отношении организованных преступных групп, в том числе три дела по бандам. Последнее — по рецидивисту Кулиничу, который еще отбывая срок, организовал две банды. Одну — из таджикских гастарбайтеров, напавших на семью автозаводского предпринимателя и похитивших деньги и золото на несколько миллионов. Вторая вооруженная группа, приехавшая из Владимира, собиралась в поисках золотого клада напасть на жительницу Арзамаса, но бандиты были вовремя задержаны. В итоге организатор недавно был осужден на 13 лет.
Кроме того, мы направили в суд четыре дела экстремистской направленности. Молодежные группировки под разными названиями: «Последователи Адольфа Гитлера», «Белая стая» «Девятый сектор» и другие. Одни нападали на чернокожих студентов, другие, «сражаясь за чистоту расы», как они говорят, избивали граждан неславянской внешности, хотя в темноте им под руку разные национальности попадались. Мы привлекаем к уголовной ответственности костяк этих группировок. Это, как правило, четыре-пять активистов, но у них много последователей, с которыми списываются по интернету, распространяют соответствующую литературу, проводят тренировки и так далее.
Мы подсчитали, что за последние шесть лет в суд ушло более тысячи уголовных дел в отношении 2245 обвиняемых, которые совершили почти 20 тысяч преступлений. При этом следователи Следственной части расследуют, как правило, объемные и сложные дела по организованным преступным группам, имеющие большой общественный резонанс. У нас сейчас 82 следователя и шесть отделов: отдел по расследованию бандитизма, два отдела, расследующие преступления в различных сферах экономики, отдел по расследованию преступлений в сфере высоких технологий, отдел по расследованию ОПГ, связанных с незаконным оборотом наркотиков, и отдел по расследованию тяжких преступлений против собственности. Хочу поздравить всех наших сотрудников, как действующих, так и ветеранов, с юбилеем, пожелать им крепкого здоровья и успехов.
— Сейчас много говорится о коррупции в сфере ЖКХ. У следствия, насколько я знаю, были серьезные вопросы к домоуправляющим компаниям Нижнего Новгорода. Расскажите об этом поподробнее.
— Мы завершили многоэпизодные уголовные дела по хищению средств ДУКов в ходе проведения энергоаудита многоквартирных домов. В расследовании фигурируют директора фирм-посредников, через которые ДУКи заказывали обследования, списывая деньги, полученные от платежей граждан за услуги ЖКХ. Реально люди, проводившие этот якобы энергоаудит, который почему-то так и не привел к последующему ремонту, получали от 5 до 20 тыс. руб. за один дом. А посредникам перечислялись миллионы. В частности, в Московском районе ДУК списал 96 млн руб. за обследование 300 жилых домов. И потом эти деньги сразу же пошли на фирмы-однодневки для обналички. Но ведь эти же 96 млн можно было пустить на тот же капремонт жилья. Иногда доходит до абсурда: в ходе расследования мы устанавливаем, что граждане, которые руководят ДУКами, получают арендную плату — организация им платит за использование их сотового телефона, стола, стула. Как будто он свой стул или стол из дома на работу принес и сдает его в аренду.
— С городской администрацией находите понимание по этим делам?
— Администрация как владелец 25% акций ДУКов никакого активного участия в них не принимает, перепоручив все районам. Но главы районных администраций не вмешиваются в деятельность ДУКов, непонятно по каким причинам. Доход этих организаций складывается от коммерческой деятельности и собираемых с жителей платежей — все деньги аккумулируются на одном счете, поэтому вычленить ущерб конкретным лицам затруднительно. Администрация посчитала, что ущерб ей как соучредителю не причинен и заняла нейтральную позицию. Посмотрим, что скажет суд.
— Большой ущерб бюджету наносится в результате теневой экономики, деятельности фирм-однодневок, используемых для ухода от налогов. Вы боретесь с эти явлением?
— Сейчас мы расследуем два уголовных дела, одно уже закончили и направили прокурору для проверки и утверждения обвинительного заключения. Это так называемая незаконная банковская деятельность — практики по ее расследованию у нас пока мало, в основном такие дела в Москве и Санкт-Петербурге. Но и у нас есть один коммерческий банк, который предоставлял свое хранилище и инкассаторов для сомнительных операций на суммы свыше 20 млн руб. Пока по этому делу проходят шестеро обвиняемых. Серьезная группа, которая занималась обналичкой. В год ее оборот, по самым скромным подсчетам, составлял 12 млрд руб. — средства, проходящие через организованные фирмы-»помойки» колоссальные. Мы взяли только три самые крупные конторы в нашей области, а вообще обнальных организаций, задействованных в их цепочках, сотни. У нас толстая пачка листов, с обеих сторон исписанных реквизитами этих фирм, зарегистрированных по многим регионам России, и в этой схеме использовался еще и банк. Естественно, тут замешаны и его руководители.
Эти же фирмы-»помойки» используются и в схемах по незаконному возврату НДС. Недавно было рассмотрено дело по начальнику отдела налоговой инспекции Нижегородского района (начальник самой инспекции, якобы введенный в заблуждение, уволился). Основное дело в отношении инспекторов, незаконно возместивших 5 млн руб., сейчас готовим в суд. Мы написали письмо в областную налоговую службу с просьбой проанализировать информацию по ряду сомнительных фирм, где возмещение из бюджета составило до 100 млн руб., чтобы они перепроверили возврат НДС за последние два года, приложили список организаций на двух листах. Одни и те же фирмы, которым сначала было отказано в возмещении, просто сменили вид деятельности и получили десятки миллионов из бюджета. Конечно, без недобросовестных сотрудников налоговой здесь не обошлось, и их надо выявлять.
— Не могу не спросить о скандале с нижегородскими предпринимателями, которые через «Деловую Россию» и омбудсмена Бориса Титова пожаловались министру МВД на следственную часть и вас лично, обвинив в «давлении на бизнес» и прочих грехах. Чем закончилась эта история?
— Нас проверяла и прокуратура, и управление собственной безопасности и следственный департамент МВД — самым внимательнейшим образом изучались дела по жалобам восьми предпринимателей, которые якобы обратились к уполномоченному по правам предпринимателей Титову через Павла Солодкого (председатель НРО «Деловой России» — „Ъ“). Публичные обвинения в СМИ о том, что следствие якобы незаконно на кого-то давит, что мы тут коррупционеры и рейдерством занимаемся, не подтвердились даже на один процент. Кстати, часть из этих предпринимателей уже были осуждены по экономическим преступлениям, некоторые, как Татьяна Пузанова, — дважды, причем оба приговора вступили в законную силу.
Кстати, 29 марта по этому поводу было отдельное совещание в Генеральной прокуратуре, где Титов и Солодкий также присутствовали и разбиралась подробно каждая жалоба. Резюме было таково — тревогу бизнесменам и уполномоченному Титову стоит поднимать лишь на стадии доследственной проверки, когда оперативные работники собирают материал. Если коммерсанты усматривают некий «заказ», считают, что что-то в действиях сотрудников полиции неладно, они вправе жаловаться уполномоченному. Но когда следственным органом установлен состав преступления, возбуждено уголовное дело, а тем более дело уже идет в суд — только суд вправе поставить точку. Иначе получается, что уполномоченный по правам предпринимателей вмешивается в ход следствия, пытается на него повлиять. Есть Уголовный и Уголовно-процессуальный кодексы, в соответствии с которыми мы работаем, и соблюдаем закон. Нашу правоту недавно подтвердил и суд, куда я обратился за защитой репутации — распространенные нижегородской газетой сведения признаны порочащими, и редакция это не отрицала. Кроме того, я подал в Советский райсуд иск на господина Солодкого по поводу его письма с клеветой, требуя, чтобы он опроверг ее. Потому что он сам же в своих объяснениях говорил, что ни один из обозначенных в его письме предпринимателей не подтвердил, что знаком со мной, что я чего-то нарушил. Конечно, они недовольны ходом следствия, но они ведь обвиняемые, как они могут быть вообще этим довольны? Никому не нравится, когда его привлекают к уголовной ответственности. Но есть прокуратура, есть суд, где можно обжаловать любое действие следователя на любой стадии. Нанимайте адвоката, используйте законные способы защиты — причем тут уполномоченный? В данном случае, на мой взгляд, его просто использовали, подав ложный сигнал о «коррупции», просто облив грязью и нас, и все областное управление МВД.
— Кстати, сейчас в Нижегородской области очевидно обострилась политическая борьба, в рамках которой поднимаются старые интриги, в частности с госзаказом квартир у ОАО «Нижегородкапстрой», качеством домов... Вы ведь тоже разбирались в этой истории?
— В Следственной части расследовали дело по» Нижегородкапстрою» и пришли к выводу, что бюджетные средства, свыше 400 млн руб., вложенные в строительство жилья, были потрачены по назначению. Более того, СУ-155 (основной акционер ОАО»Нижегородкапстрой» — „Ъ“) вложила со своей стороны гораздо большую сумму, более миллиарда, то есть корыстной заинтересованности там ничьей не было. Другое дело, что присутствовали нарушения, связанные с тем, что бюджет закупил квартиры в домах строительной готовностью ниже 70%, определенных федеральным законом. Был один нюанс — комиссия, принимавшая решения по строительной готовности домов, на место не выезжала, а работала по документам, не выходя из кабинетов. У них даже на допросах разошлись мнения — был там такой процент готовности или нет. Методика оценки была разная. В результате, сделав ряд экспертиз по делу, следователь пришел к выводу, что состава преступления нет и дело было прекращено.
На мой взгляд, многие вопросы, связанные с оценкой, надо урегулировать на законодательном уровне. Так же, например, как и с госзакупками. До сих пор нет каких то критериев, гарантирующих добросовестность участника торгов — никто в администрации не проверяет его историю, репутацию, наличие сил и средств. В итоге приходят фирмы-пустышки торгуются на понижение, получают аванс и исчезают, либо начинают шантажировать других участников. Подключают нас, появляются вопросы к администрации, а администрация говорит, что по закону не может проверять претендентов. И нам тоже тяжело дать оценку, когда закон четко не регулирует эту сферу.
Хотя, безусловно, какие-то реформы в этом направлении будут идти. Появляются новации и в нашей работе. Мы, например, в ряде случаев фиксируем допрос свидетелей на видео, если кто-то живет далеко и чтобы избежать на суде адвокатских упреков в том, что следственные действия проводились с нарушениями УПК. Есть предложения, чтобы человека, если он живет на другом конце страны, можно было допросить по скайпу. То есть его приглашают в местный отдел полиции, где подтверждается его личность, а у нас за экраном следователь и два понятых для фиксации факта видеодопроса. Или, например, по многоэпизодным уголовным делам сейчас печатаются десятки тысяч страниц материалов дела. Так, сейчас направили в суд дело по городскому Центру занятости населения. Там 14 человек во главе с бывшим начальником обвиняются в хищении государственных субсидий, выделявшихся на борьбу с безработицей. Приписками занимались, трудоустраивая в фирмы «мертвые души». В этом деле одно только обвинительное заключение составляет сорок тысяч страниц. А на каждого из обвиняемых — более полумиллиона страниц плюс копии в дело и прокурору, да еще и в кассационную инстанцию. Это огромные кипы бумаги! Можно и нужно сокращать эти объемы, активнее внедрять электронный документооборот. Но для этого должно возрасти доверие между всеми задействованными сторонами — предварительным следствием, прокуратурой и судом.