В какие проекты вкладывается Китай, пока США финансирует Афганистан? И как нужно правильно поддерживать предпринимательство в России? Об этом и многом другом в рамках проекта "Коммерсантъ в "Сколково" Михаилу Хомичу рассказал Томас Кассас Клетт, приглашенный профессор макроэкономики бизнес-школы "Сколково".
Фото: Владислав Содель, Коммерсантъ
–– Томас, вы преподаете макроэкономику, один из самых глобальных предметов во всем курсе. Исходя из названия, можно предположить, что прикладной аспект в нем не настолько значителен, как в других. Зачем же нужен этот предмет студентам "Сколково" Executive MBA"? В чем он может быть полезен?
–– Макроэкономика помогает вам понять, как устроен мир, и все мы зависим от ее переменных. Позвольте привести пример. Процентная ставка –– важнейшая макроэкономическая переменная. Высокая процентная ставка влияет на ваш бизнес, на вашу способность брать кредиты, использовать кредитные карты. Инфляция –– другая переменная. С ней то же самое: она влияет на жизнь каждого человека. Несмотря на то, что макроэкономика –– очень абстрактная дисциплина, она касается всех нас.
–– Не могли бы вы конкретизировать? Для кого она нужна в большей степени: для предпринимателя или человека, работающего в корпорации?
–– Думаю, и тому, и другому, но по-разному. Например, предпринимателя ждет неизвестность. Предприниматель в Китае будет счастлив, если местное правительство сможет гарантировать определенные процентную ставку, уровень инфляции и так далее. Для предпринимателя, для его бизнеса будет полезно знать, что планирует правительство в сфере макроэкономики. Но для большой инвестиционной корпорации в Китае эта дисциплина в той же степени важна, так важно понимать, что происходит в экономике.
–– Перейдем к конкретным макроэкономическим вопросам. Вы много говорили о ситуации в России в переходные времена. Каковы самые значительные ошибки, допущенные во время приватизации?
–– Она была сделана слишком быстро. Китай выбрал правильный темп. Если делать это чуть медленнее, то в стране инфляции не будет слишком значительной, социальных конфликтов будет меньше, правительство сможет активнее собирать налоги. Возможно, цена продажи активов будет выше. Китайцы показали, как можно провести приватизацию, не распродавая при этом все имеющиеся государственные компании. Но что сделано, то сделано. Нужно делать все, что в ваших силах, несмотря на обстоятельства. Но Китай представляет собой идеальный пример медленной приватизации, которая помогла правительству, бизнесу и людям.
–– Я удивился, когда вы нам рассказали, что были американские советники, которые помогали российскому правительству, но не очень эффективно. Более того они сами от этого выиграли. Как такое произошло?
–– Кейс Андре Шляйфера из Гарварда получился скандальным. Гарварду пришлось заплатить штраф в размере более $25 млн за это. Он рассказывает о коррупции, о том, как не должно быть. В такой момент советниками правительства должны быть честные люди. Но это только часть проблемы. Вторая проблема –– какие советы давались. Они настаивали на немедленном и максимально полном переходе от плановой экономики к рыночной в очень короткие сроки. Никогда прежде приватизация не проводилась такими темпами. Институты не были готовы. Свободная, рыночная экономика базируется на определенных принципах, институтах, культуры. А этого здесь не было. Нельзя просто приватизировать, не имея устоявшихся институтов.
–– В Китае приватизация прошла успешнее, и теперь Китай в лидерах. Вы рассказали нам о четырех больших национальных проектах и одном проекте в США. Можете рассказать о них еще раз? И кто выиграет в этой гонке?
–– Дело в национальных инновационных системах. Америка отличается от Китая. И Америка очень успешна с ее венчурными капиталами. Все хотят учиться у американцев. Их подход полностью частный, он самый успешный в истории. Однако некоторые инновации и проекты могут выиграть от помощи государства, когда правительство предоставляет инфраструктуру и так далее. Этим Китай и занимается. Томас Фридман (вы апеллируете к его статье) говорит о moonshots –– больших проектах, запуске человека на Луну, например. Он упоминает некоторые: строительство современных аэропортов, быстрых поездов, электрических автомобилей и батарей. Китай также прогрессирует в области биотехнологий, изучает ДНК, работает над медициной. Но китайское правительство не пытается завязывать инновации сверху. Должны быть также предприниматели, которые используют государственные инвестиции и совершают значительные технологические рывки. Мы пока не знаем, будет ли китайская модель такой успешной, как предполагает китайское правительство. Но это великий эксперимент.
–– А что это за большой национальный проект в Америке?
–– Томас Фридмен сказал, что у США есть свой 20-летний moonshot –– решить проблему с Афганистаном. Богатства Америке это не принесет, но может обеспечить глобальную стабильность. Но китайцы в тех четырех проектах выбрали для себя гораздо более рациональный подход.
–– Давайте поговорим о кризисе. Сейчас важная тема –– Кипр. Каким вам видится решение проблемы? Какие советы дадите киприотам?
–– Это очень деликатная тема. ЕС работает над этим. Решение –– обложить налогом банковские вклады, но на Кипре оно не пользуется популярностью. Кипру нужны деньги. Кто им даст денег? Кто будет платить за спасение страны? Возможно, спасители найдутся на Кипре. Но это могут быть и налогоплательщики из ЕС, например, немцы. Также на выручку могут прийти Россия или Китай. На самом деле денег там нужно не так много. Тут дело принципа. Страна, попавшая в кризис, должна чем-то пожертвовать.
Хорошо, не хотят киприоты налога на вклады. Они тогда могут продать русским или китайцам права на разработку газа. В любом случае, кто-то должен заплатить. Это политический процесс, переговоры. Но решение должен принимать Кипр. Если этого не сделать быстро, может возникнуть опасность потерять уверенность и доверие. Уверен, Кипр в самое ближайшее время достигнет договоренности с ЕС.
–– Знаю, что у россиян сейчас есть возможность инвестировать в Кипр. Хороший вариант?
–– У России есть несколько стратегических вариантов: от размещения военно-морской базы до газовых месторождений. Сделка может быть хорошей в зависимости от того, как российские эксперты оценят кипрские запасы. Однако Кипр –– часть ЕС, поэтому решение придется принимать так, чтобы все были довольны. Если Россия захочет поучаствовать в спасении страны, уверен, ЕС не будет против.
–– Каков уровень оптимального государственного вмешательства в российскую экономику?
–– Все страны сами выбирают свой путь. Китайцы решили, что государство должно помогать предпринимателям, и это работает. Америка выбрала свободную систему. В Японии и Корее существуют олигархические структуры, которые тесно работают с правительством, и это тоже работает. В общем, Россия должна решить сама, как лучше поступать. У нас на модуле выступал господин Зеленин, он замечательный предприниматель. Он занимается инновациями в аграрном бизнесе. Это нужно России. Нужны люди, которые не побоятся рискнуть, грамотно распорядятся капиталом и реализуют большие проекты, которые сделают страну в целом более продвинутой и эффективной.
–– Вы испанец и уехали в Китай. Вы бизнес-ангел. Как себя чувствуете в Китае? Выбираете ли вы китайские проекты? Как работается с китайцами?
–– Жизнь в Китае помогает многому научиться. Могу всем гарантировать: если вы будете реализовывать совместный проект с китайцами, многому научитесь. Помню, как 15 лет назад, когда я впервые приехал в Китай, европейцы говорили, что они учат китайцев. Это нонсенс. Китайцы занимаются бизнесом тысячи лет и знают об этом так много, что могу подтвердить: там можно многому научиться, например, как быстро реагировать, доверять интуиции, доверять эмоциям, значению отношений. Китайцы к тому же очень гибкие. Например, есть бизнес-план, но что-то поменялось, и он стал бессмысленным. Так вот китайцы немедленно отреагируют на эту ситуацию, они мастера по работе в условиях неопределенности.
–– Вы успешный бизнес-ангел?
–– Я доволен. Вот почему: я занимаюсь тем, что преподаю, занимаюсь тем, что я люблю. Мне не нужно заниматься бизнесом, если я этого не хочу. Однако у бизнес-сообщества есть чему поучиться. Например, мои китайские партнеры никогда не удовлетворены, они всегда хотят еще большего успеха, они амбициозны. И они меня заражают своими амбициями.
–– Хотелось бы поговорить о бизнес-школе "Сколково". Вы здесь преподаете. Как вам успехи школы? Какие перед ней стоят вызовы? Какие перспективы?
–– Я впечатлен бизнес-школой "Сколково" по нескольким причинам. Во-первых, студенты. На самом деле они не только учатся сами, но и передают свои знания, делятся опытом с профессорами, друг с другом, со школой. Эти процессы очень динамичные, интерактивные. У них огромный опыт. С другой стороны, 80% студентов –– предприниматели. Это высочайший показатель. В Швейцарии в бизнес-школах он составляет 10%. В США, стране предпринимателей, максимум 20%. Я преподаю также на программе EMBA в Северной Америке и как-то раз спросил у студентов, чем бы они хотели заниматься. Большинство отвечает –– стать консультантами или работать на Уолл-Стрит. Лишь немногие готовы создать свой бизнес и не боятся неопределенности. Студенты в "Сколково" готовы к риску. После того, как я оказался в бизнес-школе "Сколково", я поверил в светлое будущее России. Ее выпускники, уверен, будут способны создать новые продукты и сделать экономику более эффективной. Используя китайскую терминологию, "Сколково" –– это голова дракона, которая управляет огромным драконьим телом и ведет его вперед.
–– Кому вы бы посоветовали поступать в бизнес-школу "Сколково"?
–– Тот, кто хочет заниматься своим бизнесом и хочет структурировать знания, должен поступать в "Сколково". К тому же, здесь вы сможете значительно расширить ваш круг знакомств.
–– Два модуля программы "Сколково" Executive MBA проходят за границей –– в США и Китае. Каковы преимущества этих модулей, и что в них входит?
–– В ноябре мы проводили модуль в Китае, и студентам очень понравилось. Мы не даем им готовые знания, а предоставляем шанс составить собственное представление о китайском бизнесе. Все они должны создать собственный проект и после консультаций с местными контрагентами понять, применим ли он на практике в Китае. Преимущество в том, что студенты не просто учатся, а реально занимаются бизнесом. Мы стараемся обеспечить как можно больше визитов в китайские компании, дискуссий с местными профессорами, экспертами и так далее. И студенты сами отвечают на важнейший вопрос XXI века: действительно ли Китай правит миром.
–– Какие-то проекты уже добились успеха?
–– Мы только начали, один студент развивает бизнес в Гонконге, он довольно успешен. Не удивлюсь, если в будущем мы увидим еще больше российских студентов и выпускников бизнес-школы "Сколково", занимающихся бизнесом в Китае.