Кипр не получил от России помощи. Об этом сообщил министр финансов страны Михалис Саррис. Он возвращается на родину. Главный экономист, замдиректора института "Центр развития" ВШЭ Валерий Миронов прокомментировал ситуацию ведущей Оксане Барыкиной.
Фото: Maxim Shemetov, Reuters
Ранее стало известно, что банковскую систему Кипра переведут на чрезвычайное положение. По данным греческой газеты "То Вима", в парламент островного государства внесен новый пакет из более чем десятка антикризисных мер. Они позволят местным ЦБ и правительству вводить почти любые ограничительные меры для банков. Среди прочего, это запрет на досрочное изъятие денег с депозитов, снятие наличных в банках, обналичивание чеков и проведение банковских переводов. А ночью кредитный рейтинг островной республики на одну ступень — до ССС — понизило агентство S&P.
— Все вышеперечисленные меры, как вы считаете, помогут спасти Кипр?
— Кипру нужны источники для погашения государственных долгов, источники могут быть разные. Но все, кроме тех, которые наиболее неприятны, то есть, кроме налога на депозиты, достаточно ограничены. Киприоты решили расширить программу приватизации примерно на €1,5 млрд. Но если учесть, что в структуре активов экономики преобладают отели и финансовые структуры, от правительства, видимо, не очень много каких-то активов, которые они могут предложить рынку, за исключением каких-то новых вещей, связанных с полезными ископаемыми, с газом и так далее, но это мало пока понятные инвесторы.
— А какие тогда варианты спасения есть?
— Остается вариант помощи извне. Россия решила не помогать, значит, остается вариант помощи со стороны международных финансовых организаций, со стороны других государств. И непонятно, если уже €100 млрд были вкачаны европейским должникам, европейским проблемным странам, почему не дать в дополнение к десяти, которые решили дать, еще €5-6 млрд Кипру — это вопрос. Мне кажется, все-таки их дадут.
— Кто?
— Или же достанется от введения налогов. Потому что других вариантов нет. Если произойдет банкротство кипрских банков, которые владеют примерно 90% долгов кипрского правительства, то, значит, это может аукнуться для всей финансовой Европы и, прежде всего, для стран, которые также перегружены банковскими активами относительно ВВП. Если на Кипре активы банков составляют к ВВП примерно 600%, то близкая ситуация в Британии — очень крупная экономика, близкая ситуация в Ирландии — мелкая экономика. В Люксембурге вообще активы в 25 раз превышают ВВП, но это тоже мелочь. Например, ситуация в Британии может аукнуться.
— На Россию как-то повлияет ситуация кипрская? Сейчас рынки падают, снижаются.
— На Россию теоретически это может повлиять, да и практически тоже — через ситуацию развития негативной ситуации в банковском секторе. Это может охладить сильно российскую экономику, которая без того замерзает, как мы знаем по росту ВВП, по оценкам проектных структур. Они в феврале достали всего 0,1% по отношению к тому же периоду прошлого года, то есть, фактически экономика находится в состоянии нулевой точки, точки замерзания, близкой к краткосрочной рецессии. Это когда будет два квартала снижение, а сейчас пока мы можем говорить о каком-то торможении, замедлении темпом.
Ведь у нас основным двигателем роста ВВП на 3-4%, который вырос в прошлом году, были доходы населения, которые очень подпитывались быстрорастущими банковскими кредитами, которые выросли в прошлом году почти на 40%, на 39 с лишним. И наши банки последние полгода достаточно активно занимали, фондировали за рубежом, после кризиса активно вышли на зарубежные рынки, и если этот поток прекратится, если на внешних рынках в Европе будет шторм, будет пасмурно, то у нас резко сократятся темпы потребительского кредитования, если вообще не замерзнут. И это скажется на экономике. Мы можем усилить эту тенденцию к рецессии.
— Так, может, стоило тогда помочь Кипру? Или все равно такая же была бы ситуация?
— Я считаю, что, может быть, стоило помочь, хотя бы чтобы об этом говорить более определенно, нужно, конечно, представлять всю ситуацию в Кипре. Я вот этим напрямую не занимался пока и не могу судить, почему мы все-таки не помогли. Хотя, если со стороны смотреть на ситуацию, то, наверное, может быть, стоило как-то попытаться загасить пожар, пока он не разгорелся.