Динамика внутреннего спроса, исходя из статистики Росстата, продолжает затухать даже с учетом эффектов высокой статистической базы 2012 года и "високосного" февраля. Уверенно продолжает снижаться лишь безработица, но и та — благодаря росту самозанятости и аномально теплому февралю. Динамика безработицы на фоне продолжающегося сжатия экономической активности лишний раз засвидетельствовала исчерпание возможностей текущей модели экономического роста в РФ.
Фото: Илона Грибовская, Коммерсантъ / купить фото
Опубликованная вчера очередная порция февральской макроэкономической статистики Росстата не принесла однозначно негативных или позитивных неожиданностей. Потребительский спрос, как и темпы увеличения зарплат, продолжает замедляться. Исходя из текущей оценки реальных зарплат, в годовом выражении их рост замедлился до 5% по сравнению с показателем 5,4% в январе 2013 года (последний в январском отчете ведомства составлял 8%) — при ускорении инфляции в годовом выражении на 0,2 процентных пункта. Темпы оборота розницы замедлились с 3,5% в январе до 2,5%, тогда как консенсус-прогноз ориентировался на замедление лишь до 3,3%. Убрав сезонность и календарный эффект "високосного" февраля 2013 года (хотя количество рабочих дней в нынешнем и в прошлом феврале было одинаковым, выходных в 2013 году было меньше на один день.— "Ъ"), Игорь Поляков из ЦМАКПа посчитал: за январь — февраль 2013 года по сравнению с концом четвертого квартала 2012 года потребление непродовольственных товаров сократилось на 0,8%, а продовольственных — на 0,2%, хотя после значительного провала в январе февральские показатели вышли в плюс. "Потребление, хотя еще и поддерживается ростом кредита, ожидаемо фиксирует более слабые показатели, чем в 2012 году. Но для первого квартала сойдет, учитывая ситуацию в промышленности и транспорте",— отмечает он.
Безработица на этом фоне снижалась — с 6% в январе до 5,8% в феврале. Господин Поляков говорит, что численность наемных работников, получающих зарплату, "из года в год снижается", но растет занятость в неформальном секторе — "высокотехнологичные рабочие места" создаются охранниками и стихийной торговлей. Успехи же февраля аналитик объясняет аномально теплой погодой, активизировавшей работы в строительстве и самозанятость. "Плохие данные. Эффект базы и календарный эффект действительно есть, но, если их убрать, ничего хорошего не происходит,— считает Юлия Цепляева из BNP Paribas.— За потребление я спокойна. В феврале уже прошел первый раунд увеличения пенсий, еще один будет в сентябре. С апреля начнется увеличение зарплат бюджетников: все вместе — на 10-15%. Очень беспокоят инвестиции".
Оценки Росстата демонстрируют замедление роста капитальных инвестиций с 1,1% в январе до 0,3%, тогда как рынок ждал затухания их роста до 1%. "Даже несмотря на все статистические эффекты, на 6% роста инвестиций в годовом выражении в 2013 году при такой динамике нам не выйти — максимум на 2%",— считает госпожа Цепляева. Индекс предложения инвестиционных товаров и заказов на оборудование, которым "из-за низкого качества статданных о капинвестициях" предлагает пользоваться ЦМАКП, в феврале, после глубокого провала в декабре 2012 года, подрос на 0,6%. "В целом же, с точностью до достаточно сильных конъюнктурных колебаний в отдельные месяцы, инвестактивность стагнирует со второй половины 2011 года",— отмечают авторы исследования.
Опрошенные "Ъ" аналитики, включая Александра Морозова из HSBC и Дмитрия Полевого из ING Russia, сходятся в одном: катастрофы в данных Росстата нет — они лишь являются отражением ограничений текущей модели экономики РФ. "Это доказывает жесткая ситуация на рынке труда,— подчеркивает господин Морозов, отмечая: — Из февральских данных бессмысленно делать выводы на перспективу, хотя явно они станут причиной истерик о необходимости скорейшего монетарного смягчения". "Мы вообще достаточно сильно удивлены тем, что рынок остается настолько возбужденным относительно вопроса смягчения политики ЦБ (в отношении дилеммы экономического роста), тогда как ключ к ускорению роста экономики находится в руках правительства и это структурные реформы",— добавляет Дмитрий Полевой.
Юлия Цепляева, в свою очередь, задается вопросом, будет ли правительство "спокойно воспринимать замедление роста или начнет изыскивать внутренние резервы", и сама же на него отвечает: "Самый верный путь — серьезно ограничить коррупцию, что вырвет Россию из стран с низким уровнем доходов. Впрочем, наиболее легкий и логичный путь для модели, в которой мы живем,— увеличить госрасходы и участие государства в экономике. Хотя, судя по счетам за Олимпиаду в Сочи, форум АТЭС и другие проекты, эффективность этих вливаний сомнительна". С выводами госпожи Цепляевой соглашается Александр Морозов: "Если для стимулирования роста правительство начнет наращивать госгарантии и прочие непрямые схемы увеличения госдолга, это лишь будет означать, что оно не понимает проблемы, с которой столкнулось".