ярмарка литература
Фото: EPA / Фото ИТАР-ТАСС
Фото: AP
В Лейпциге завершилась книжная ярмарка. Среди множества гостей главным оказался Михаил Горбачев, русских же издателей не было. В том, что ярмарка от этого не проиграла, убедился специально для "Ъ" АЛЕКСЕЙ МОКРОУСОВ.
После объединения Германии судьба Лейпцигской книжной ярмарки висела на волоске. Рядом с Франкфуртом, ставшим неофициальной книжной столицей мира, пигмеем покажется любой конкурент. Но Лейпциг — некогда главное место встречи издателей соцстран — не ушел в небытие. Он стал огромным книжным фестивалем, ориентирующимся на литературу Восточной Европы.
Контрактов здесь не заключают, хотя сюда и приехали в этот раз представители сорока стран. Зато здесь много говорят о книгах. Сегодня это ценно: объемы продаж в самой Германии падают уже второй год подряд, а ведь это одна из самых читающих стран мира. Положение спасают сами читатели и массмедиа. Первые приходят почти на 2800 встреч с авторами, критиками и издателями: проходящий в дни ярмарки фестиваль "Лейпциг читает" считается одним из крупнейших литературных событий в мире. Среди 100 000 привезенных на ярмарку книг 20 000 новых — они позволяют говорить практически на любую тему. Сами встречи проходят не только в музеях и кафе, но и в больших универмагах, и даже на городском кладбище — в зале для прощания с усопшими в этом году представляли короткую детективную прозу.
Немецкие же массмедиа относятся к ярмарке как к большому модному событию. Мало того что все крупнейшие газеты выпустили толстые "тетрадки" книжных приложений, заполненных рецензиями, так еще и телевидение и радиостанции буквально оккупировали залы. Студии посреди ярмарочных стендов построили все важнейшие теле- и радиоканалы, получасовые и даже часовые передачи и ток-шоу шли отсюда в прямом эфире. Это обычная для Германии ситуация с трудом представима в Москве не только на сентябрьской ярмарке на ВВЦ, но и на зимней non/fiction на Крымском валу, где знаменитостей хватает.
Их хватало и в Германии, где телевидение так же нуждается в громких именах — от Мартина Вальзера до новых лауреатов премии "За европейское взаимопонимание" (на этот раз ее вручили за книгу о европейской вине перед цыганами; раньше одним из лауреатов был российский философ Михаил Рыклин) и премий Лейпцигской ярмарки. Все ждали исключительно политических награждений, но по разделу "эссеистика" работы о нацизме и современном капитализме обошла история словесности: награду получил Хельмут Беттигер, написавший книгу о "Группе 47" — знаменитом послевоенном писательском объединении, куда входили в частности будущие нобелевские лауреаты Генрих Белль и Гюнтер Грасс. Премия же за лучший роман досталась Давиду Вагнеру, описавшему в "Жизни" историю одной трансплантации печени.
Но главным событием стал приезд Михаила Горбачева. Из-за проблем со здоровьем он отказался от запланированной программы, выполнив лишь один пункт: выступил на презентации своих мемуаров (критика и публика была в восторге), где публично пообщался с бывшим немецким министром иностранных дел Гансом-Дитрихом Геншером.
Наши издатели не потянулись за Горбачевым. Русский рынок в Лейпциге представляла лишь издательская программа правительства Москвы. Понятно, что Белоруссия, Украина и Польша, бывшие главными гостями этого года, выглядели внушительнее. Но и Сербия, и Франция представили национальные стенды — тамошним книжным чиновникам интересны не только ярмарки в мировых столицах.
Впрочем, если Россия не идет к немецким издателям (права на наши книги за рубежом продаются плохо), Германия придет сама. Немцы и так поддерживают переводы на русский, а пару лет назад запустили в России программу Litrix — амбициозный и довольно затратный проект, поддерживающий издание на русском исключительно новинок.
На одном из круглых столов в Лейпциге обсудили не только эту программу, но и российский книжный рынок в целом. Ситуации в двух странах отличаются кардинально. Одни жалуются на засилье интернет-магазинов, закрытие лавочек в небольших деревнях и превращение книги в культовый товар (ее вновь стало модно дарить). Другие даже в столице не много знают о новинках петербургских издателей, а где-нибудь уже в книжной провинции цены на книги вырастают почти что втрое.
В Германии цены на книги защищены законом, их нельзя ни уменьшить, ни увеличить по всей стране. Но кое-что все же у нас с немцами похоже — например, роль альтернативных магазинов в культурной жизни страны. Немецкий "Цвайтаузендайнс" (название этого аналога московского "Фаланстера" с филиалами по всей стране переводится как "2001") не только продает пластинки, DVD и книги, но и сам их теперь выпускает. Прежде всего классические и "интеллектуальные" романы и фильмы, причем в принципиально разных упаковках — и для коллекционеров, и "просто почитать". Это хороший знак в ситуации, когда благотворительность в книжном бизнесе практически сошла на нет. Кризис нарастает, но профессионалам не так уж и страшно.