Бывший член партии "Справедливая Россия" Геннадий Гудков заявил на пресс-конференции, что планирует создать собственную социал-демократическую партию. Политолог Леонид Радзиховский обсудил ситуацию с ведущей Маргаритой Полянской.
Фото: Денис Вышинский, Коммерсантъ / купить фото
13 марта Дмитрий и Геннадий Гудковы были исключены из партии "Справедливая Россия" с формулировкой "за действия, наносящее вред политическим интересам партии и ее имиджу".
— Ваше мнение, какие шансы у Гудковых? Вообще, есть какой-то ресурс создать свою партию? Потому что я видела, что Гудков-старший уже звал своих бывших коллег из "Справедливой России" в новую партию. Кто пойдет к нему?
— Нет, естественно, члены "Справедливой России" ни в какую новую партию не пойдут пока, по крайней мере. Руководители эсеров, которые в Думе сидят, они в Думу пришли повышать свою политическую капитализацию, решать реальные вопросы, а совсем не ругаться с начальством — это понятно.
Вообще, вся эта история с тремя отщепенцами среди 450 депутатов Думы здорово напоминает историю про партийные оппозиции, когда еще в партии были оппозиции. В 1920-е годы тоже был состав ЦК — 300 человек вместе с членами Центральной контрольной комиссии. Среди них было три-четыре отщепенца-оппозиционера. Они были как бы железной стеной, железным занавесом, отделены от остальных. Пономарев –– ведь племянник секретаря ЦК партии Пономарева, известного историка КПСС. Поэтому, я думаю, ему эти ассоциации должны быть близки. Что касается того, могут ли они создать партию, это зависит, естественно, от того, найдутся ли любители, которые им дадут денег. Партийное строительство по нынешним временам много миллионов стоит.
— Вообще сейчас новая левая партия в России нужна, или это все так утопично?
— Я вам так скажу, что в России сейчас крайне востребована любая новая партия: левая, правая, какая хотите. Потому что есть общее физиологическое омерзение ко всем партиям, начиная с "Единой России", коммунистов, бесконечная надоевшая эта клоунада ЛДПР — общее отвращение исключительно.
С другой стороны, есть потребность в обществе в реальной политике — реальной не в смысле возможности влиять на Путина, реальной в том смысле, что люди говорили бы какую-то правду, вызывали бы какое-то доверие, вообще производили бы впечатление не стопроцентных шутов гороховых, а каких-то людей, которые хоть о чем-то волнуются. Поэтому запрос, мне кажется, колоссальный. Но, с другой стороны, существует и колоссальное недоверие, и провести на мякине, как в начале 90-х годов, людей очень трудно. Вот в этом и проблема. Спрос огромный, но покупатель очень недоверчив, он смотрит на эти продукты, принюхивается и говорит: "Нет, опять гнилье, опять воняет, не пойдет".
Вот история с этими лидерами протестного движения: шумели, шумели, шумели, и в результате девять из десяти людей, тех, кто выходит на улицу, полностью от них отвернулись. Очень узкая группа фанатов носится со своими Навальными, Немцовыми, но большинство тех, кто были и остались крайне недовольны Путиным, ни малейшей симпатии к этим людям не испытывают.