"Я не играла Фантину, я была ею"

Вышедший на экраны фильм "Отверженные" режиссера Тома Хупера собрал три "Оскара", один из которых получила за роль Фантины Энн Хэтауэй. "Огонек" побеседовал с актрисой

— Образ Фантины, как и роман Виктора Гюго, сопровождали вас с детства. Насколько я знаю...

— Моя мать была актрисой (Кейт Макалей.— "О"), и одной из ее ролей стала также Фантина из "Отверженных". Вернее, сначала ее пригласили сыграть одну из фабричных работниц. Но труппа часто гастролировала по городам и странам, матери приходилось заменять других участниц спектакля, пока она не стала дублером актрисы, исполняющей роль Фантины.

— Этот образ оказал на вас влияние?

— Впервые я познакомилась с Фантиной в возрасте 7 лет. В детстве мне казалось, что Фантину может сыграть лишь взрослая и умудренная женщина. У героини тяжелая судьба — она ищет великой любви, а рожает незаконного ребенка, которого ей приходится содержать на скудные заработки фабричной работницы. Она отвергает домогательства бригадира, ее выбрасывают на улицу, обрекая на жалкое существование уличной проститутки, единственной гарантированной женской профессии тех дней. Ее последнее богатство — молодость, в данном случае зубы и волосы, ей приходится их продать, как только дочь заболевает и требует особого ухода. Дочь становится для нее единственным существом, во имя которого Фантина готова жить и кому она дарит свою любовь. В общем, в своем юном возрасте я воспринимала образ Фантины лишь эмоционально, через музыкальное сопровождение, которое постоянно звучало у нас в доме. Меня до глубины души захватывали арии — "Милашки", "Арест" и особенно "Я видела сон". Они — в исполнении моей матери — запомнились мне на всю жизнь. Когда я оканчивала школу, сверстники часто подшучивали надо мной. Им казалось, что я постоянно что-то напеваю себе под нос и излишне эмоционально реагирую на музыку. Поэтому я решила заняться пением, даже взяла несколько уроков у профессионала. Но делала это без мысли о будущей музыкальной карьере, а только для собственного удовольствия. Мне и в голову не могло прийти, что когда-нибудь мне придется петь на большом экране.

— Как вы восприняли новость о том, что будете играть Фантину?

— Все было не так просто, как вам кажется. Перед тем как получить роль, мне пришлось пройти сложный трехчасовой кастинг у Тома Хупера. Он оказался, пожалуй, самым сложным в моей жизни. Обычно актерам нужно заучивать диалоги, чтобы сыграть свою роль, а здесь все диалоги мне пришлось пропеть. После волнующего прослушивания нас еще четыре недели держали в неведении. Я каждый день ждала звонка от режиссера или своего агента, и мое напряжение достигало таких размеров, что, мне казалось, роль Фантины станет ролью всей моей жизни. А если я ее не получу, то буду готова сыграть любую другую в этом проекте, вплоть до фабричной девушки. Или даже просто простаивать в роли статистки — лишь бы находиться на площадке во время съемок.

— Наверное, в этот момент вы решили, что если получите положительный ответ, то пожертвуете для роли своими прекрасными волосами...

— Волосы — небольшая потеря. Они снова отрастут. Кроме того, прошлым летом они у меня были даже короче, чем сейчас. Сложнее всего было похудеть за пять недель на 12 килограммов. К счастью, я консультировалась у профессиональных диетологов, которые помогли мне справиться с этой задачей, но не слишком сильно подорвать здоровье. Однако я была не единственной мученицей в нашей команде. Все ребята — и Рассел (Рассел Кроу.— "О"), и Хью (Хью Джекман.— "О"), и другие — очень серьезно готовились к съемкам, изнуряли себя физическими упражнениями, диетами и другими неудобствами. Например, для сцены, когда Жана Вальжана после 19 лет заключения выпускают на волю, Хью почти два дня ничего не пил, чтобы выглядеть измученным и изнуренным. Всей нашей команде казалось, что подобное вживание в роли своих героев придаст им максимальную реалистичность.

— Значит, во время сольных выступлений вы по-настоящему плакали?

— Да, это были мои настоящие, неподдельные слезы, потому что в тот момент я не играла Фантину, а была ей. Хупер решил, что мы будем петь вживую, а роли не будут озвучиваться впоследствии в студии. Кроме того, он решил, что будет снимать каждую музыкальную сцену с помощью единственного дубля, не пользуясь при этом монтажом. Теперь вы можете себе представить, насколько точно и без ошибок нам нужно было знать слова песен и брать правильные ноты. Всего лишь одна осечка — и всю сцену приходилось повторять снова. Перед каждым дублем мы подолгу репетировали, а перед самими съемками у нас на это ушло 9 недель. Они стали для меня самой тщательной и протяженной репетицией за всю актерскую карьеру.

— Как часто вам приходилось повторять сцены?

— Знаменитую арию Фантины "Я видела сон" мне пришлось пропеть 11 раз. А всего на съемки этой сцены ушло около 8 часов. То, что вы видите в фильме,— это четвертый дубль. Однако меня не смущал темп работы, многочасовые репетиции мне были не в тягость. Сложнее всего было справиться с собственными эмоциями. Когда я исполняла арии Фантины, приходилось каждый раз жить ее жизнью и пропускать через себя ее чувства. Чем больше я пела "Я видела сон" (I Dreamed A Dream), тем хуже мне становилось. Я начинала ощущать себя той несчастной женщиной, которая стала рабыней во имя любви. Она представлялась мне собирательным образом всех униженных и обездоленных женщин в этом мире. Я мучилась мыслями о том, как можно довести такое хрупкое и любящее сердце, каким оно было у Фантины, до таких страданий и мук. И где же справедливость и вера? Где тот самый "высший суд", равнодушный и позволяющий такому беззащитному и жертвенному существу погибнуть, не вознаградив его ни разу за чистоту и самоотдачу?.. Надо сказать, что у меня повышенное чувство ответственности и справедливости. Видимо, сказывается воспитание отца — адвоката и юриста. Когда после съемок я возвращалась домой в свой уютный и комфортабельный дом, к своему любящему мужу, то испытывала чувство вины. Я не могла вынести, что у меня такая счастливая жизнь, что я нашла любящего человека, в то время как миллионы женщин в мире все еще страдают от несправедливости и жертвуют собой во имя любви. Однако мне хочется надеяться, что они не потеряли веру в любовь.

— Надеюсь, то, что вы на время съемок стали Фантиной, не повлияло на ваше семейное счастье?

— Когда я начала сниматься в кино, у меня была привычка интенсивно вживаться в роль, для чего я по нескольку недель жила не своей жизнью, а судьбой своей героини. Мои родители не решались мне во время съемок часто звонить, друзья поначалу было разыскивали меня, волнуясь, куда я подевалась, но постепенно, привыкнув к этому, оставляли в покое. Когда я возвращалась к реальности, мне казалось, что прошел десяток лет, так много всего изменилось вокруг меня, у моих друзей и родных. Теперь я повзрослела, вышла замуж и не могу позволить себе неделями жить жизнью своих героинь. У меня уже нет той юношеской свободы и нужно идти на компромиссы. Поэтому теперь — даже во время съемок — я пытаюсь больше внимания уделять своим будням и людям, которые меня окружают.

— Вам вручили "Оскар" за лучшую роль второго плана. Что скажете? Какие чувства?

— Ну что, волнующе, очень. Надо быть американцем, чтобы понимать, чем является для нас эта награда. Мне уже однажды удалось побывать на церемонии и даже ее провести. Правда, "Оскара" я тогда не получила, хотя и была номинирована. Раньше я думала: мне только 30, а у меня уже есть одна номинация на "Оскар". А теперь я думаю: мне только 30 лет, а у меня уже "Оскар". Вот и вся разница.

Беседовала Татьяна Розенштайн