Во время фестиваля by:Larm БОРИС БАРАБАНОВ поговорил о скандинавском поп-феномене с КАЕМ РОБОЛЕ — президентом by:Larm и главой компании Waterfall Music.
— Наверное, на любом альбоме большой международной звезды в списке авторов песен сегодня можно найти имена скандинавских композиторов и продюсеров, в том числе норвежских, даже если речь идет о таких стилях, как хип-хоп или R`n`B. Вот России до сих пор не удалось завоевать серьезных позиций в поп-музыке, а вам удалось. В чем секрет?
— Норвегия и Швеция — две маленькие страны по сравнению с Россией. И на языках наших стран не разговаривает больше никто в мире. Мы часть НАТО, мы всегда смотрели американские телеканалы, потому что наши собственные совсем слабенькие. 30–40 лет мы воспитывались на том, что нам показывали и рассказывали по-английски. Так что на первом месте — язык. Но в стихах на английском языке мы не особенно сильны. Так что вторая важная вещь — это наш собственный фольклор. Он лежит в основе скандинавских мелодических достижений — и прежде всего нужно говорить об успехе ABBA, с которого все началось.
— И A-Ha, наверное?
— ABBA — лучший пример, потому что это была вещь, полностью сделанная в Швеции, а A-Ha записывалась за рубежом. Так вот, о фольклоре... У нас зимой большую часть года темно, так что мы все сидим по домам, играем на инструментах и сочиняем песни. И вот результат: норвежские и шведские музыканты гораздо лучше американских в своем ремесле. Уж поверьте, я много езжу по миру, но это так.
— Но нынешний поп-хит — это все-таки не только мелодия, это какой-то конструктор, над которым работает до десятка человек, если верить обложкам пластинок.
— В среднем над каждым треком работают пять человек, из которых двое делают звук, а трое сочиняют текст. И эти двое — чаще всего скандинавы. Многие из которых не живут здесь постоянно. Возьмите, например, Ину Рольдсен, которая пишет для Бритни Спирс, The Pussycat Dolls, Леоны Льюис и The Saturdays,— она начинала как исполнительница, но ее американский лейбл обанкротился, и ей пришлось вернуться в Норвегию и начать все сначала. Она просто прислала мне диск по почте. Или Каролина Эйлин, самая перспективная восходящая звезда Норвегии,— она три года жила в Ливерпуле, где успела окончить Институт исполнительских искусств Пола Маккартни, потом переехала в Лондон, сейчас она пишет для Кайли Миноуг, Шерил Коул, Тайни Темпы и Профессора Грина. Вообще весь этот скандинавский продюсерский феномен, он не в одночасье возник. Норвежская продюсерская команда Stargate на рынке 15 лет, и только в последнее время о них заговорили.
— Ну да, ABBA были давно, а ведь был какой-то момент в недалеком прошлом, когда стало ясно, что скандинавы — лучшие?
— По-настоящему все началось с Макса Мартина. Его песни, написанные для Ace Of Base и E-Type, стали популярны во всем мире, и он получил ангажементы от Бритни Спирс, Backstreet Boys, Bon Jovi и прочих.
— Судя по количеству работы, которую делают скандинавы для музыкального рынка,— это довольно ремесленный, конвейерный процесс...
— Ну, места для вдохновения здесь совсем мало, хотя это, конечно, скорее ручная работа, нежели конвейер. Но точно не то, что можно делать на досуге за бокалом вина. Они все приходят на студию каждый день в девять утра и работают по 10–12 часов. Причем именно в студии. Это миф, что вся музыка сейчас делается в спальнях на лэптопах. Английские и американские коллеги приезжают к нам в Стокгольм или Осло, а не только присылают треки. В идеале, конечно, приезжают сами исполнители. Но в основном мы работаем по брифам, которые они присылают. Песни очень редко пишутся сами по себе, без определенного заказа. И мы регулярно устраиваем такие сонграйтерские сессии, набиваем руку, прикидываем, как будет работать текст или что хорошо для американского радио. Так что теперь к нам уже обращаются сами американцы, как это было с Брэндином Бернеттом. Ему 19 лет, но он уже пишет песни для участников X-Factor.