Что хотят знать оставленные дети
"Вот вы, Наталья, часто рассказываете в своих колонках о матерях-одиночках,— такое читательское письмо я получила.— Вы не единожды касались вопросов жизни неполной семьи. Что чувствуют дети, что чувствуют матери, каково это — одной растить ребенка? Каково это — расти одному? Безусловно, все эти темы должны подниматься в обществе, должны заставлять людей задумываться. Но почему вы не спрашиваете мужчин, которые бросили своих детей,— как живется им? Я сама выросла без отца — он ушел от мамы через две недели поле родов. Мне уже за 30, и не проходит дня, чтобы я не вспомнила о том, что у меня нет и не было папы. Я успешная, я директор, у меня есть деньги, квартира, муж. Только папы нет... Иногда ночью, когда ворочаешься и никак не можешь уснуть, приходит мысль: мы, дети, выросшие без отцов, возможно, больше всего на свете хотели бы знать не свои чувства и даже не чувства мам. Мы бы хотели знать, что чувствует и думает чей-то ушедший папа. Может быть, мой".
Почему? Вечный, мучительный вопрос тех, кого разлюбили или не любили вовсе. Мне кажется, честного ответа не даст ни один отец, особенно если я его буду пытать, подсовывая диктофон. Да и есть ли он, честный ответ? Что сказать ребенку, которого оставил почти сразу после того, как привез из роддома? "Я встретил другую женщину и забил на вас"? "Твоя мать истеричка и никогда меня не понимала"? "Моему общению с тобой не особо были рады, поэтому фиг им, а не алименты"? "Ты, маленькая, кричала целыми днями, я к такому не был готов"? "Дело не в тебе, дело во мне"? Что бы он ни сказал, все это будет лишь полуправдой. И уж точно не успокоит мятущееся сердце взрослого директора.
"Как живет этот человек? Даже не как, а каково ему теперь живется? Я составила список вопросов, которые хотела бы задать таким мужчинам. Которые знают, что у них есть дети, но осознанно не принимают участия в воспитании. Отцам, которые ушли раз и навсегда, не оставив даже папу выходного дня своему ребенку. Биологические. Я не хочу их унижать или мстить — нет! Мной не движет злость или обида на весь мир, ни в коем случае! Я постоянно молюсь Богу о том, чтобы снова находить в себе силы и прощать своего папу. Я не желаю никого колоть. Я не жду от них слов покаяния. Мне интересно. Мне безумно интересно! Какие чувства у такого отца вызывает мысль о ребенке? Как он переживал расставание с ним? Помнит? Вспоминает? Болит у него? Или так ему лучше? Жалеет? Или рад, что принял такое решение? Счастлив ли? Я устала предполагать, гадать — каково им. Я жажду узнать".
Но станет ли моей читательнице легче, если она узнает? "О?кей, дочь, я был безответственным".— "Боже, какой неожиданный, невероятный ответ! Я и предположить не могла. Спасибо, папа, ты удовлетворил мое любопытство!" А может, ей, как бы она ни отнекивалась, просто нужно это искреннее отцовское "прости"? И еще — "люблю". Обязательно — "люблю". Потому что дети должны это слышать от своих родителей — так мир устроен. Так легче потом спать по ночам — и директорам, и журналистам, и вагоновожатым, и акробатам цирка. Всем.