47-летнего Джулио Папи, родившегося в Ла-Шо-де-Фоне, одном из главных часовых городов Швейцарии, с детства занимали часы. Детское увлечение привело Папи в серьезный часовой бизнес: в 1986 году он вместе с Домиником Рено создал свое часовое ателье, которое с 1992-го поддерживает Audemars Piguet. Практически все сложные калибры Audemars Piguet сделал Джулио Папи. В 2008 году он стал "Лучшим часовщиком" на главном часовом конкурсе мира Grand Prix de Geneve.
— Вы делаете сложные часы для Audemars Piguet. Не хотите ли выпустить часы под своим собственным именем?
— Я мечтаю об этом, но для создания собственной марки, на часах которой было бы написано мое имя, требуются огромные усилия. Это и деньги, и производство. Но моя мечта вполне может осуществиться. Пока есть лишь приблизительный проект, и рано говорить о том, что у меня будет собственный бренд.
— Вы создаете сложные коллекционные часы. Что вы цените в них больше всего?
— Моя специализация — сложные часовые калибры, ведь бюро Renaud & Papi — это инженерный центр. Мы делаем хронометры, турбийоны, хронографы, вечные календари. Я очень ценю в часах практичность. Считаю, что часы должны быть полезными. Например, я очень люблю часы, у которых есть указатель даты. Конечно, такой указатель не назовешь настоящим коллекционным усложнением, но ведь это чертовски полезная функция! Хороши, кстати, и будильники. Мне нравятся календари. Словом, я за функциональность и практичность. Не люблю бессмысленные, но красивые часы.
Audemars Piguet, Jules Audemars AP Escapement, 2009: хронометр в платиновом корпусе диаметром 46 мм с запасом хода на 56 часов. Дизайн этого победителя многих часовых конкурсов был скопирован с дизайна морских хронометров 1980-х годов
— Часовщики по-своему отреагировали на мировой финансовый кризис. Три года назад авангардные, радикальные часы уступили место простой классике.
— Я не сторонник винтажа и не люблю создавать реплики старинных часов. В точности повторять то, что было сделано 100 или 50 лет назад, довольно глупо. Но поиск новых стилей в часовом деле всегда труден. Кто-то ориентируется на ампир, кто-то — на ар-деко, кто-то — на декоративные находки 1970-х годов. Сейчас мы наблюдаем эволюцию стиля — классика, которой было так много после финансового кризиса, уступает место более сложным часам.
— Как вы оцениваете столь модную сегодня концепцию Metier d`Art?
— Мы не делаем часов с эмалью или с маркетри, все-таки мы не ювелиры, мы технари. Так как я часовой мастер, мне больше по душе слово "Artisanal" — ремесленный, то есть созданный мастером. Но и концепция Metier d`Art невероятно важна. Она, во-первых, напоминает о многих забытых ремеслах. Здесь важен человеческий фактор. Гравировщики, эмальеры, специалисты по гильоше, по маркетри, по мозаике благодаря моде получают возможность и заработать, и показать свои достижения. Во-вторых, концепция Metier d`Art на свой лад рассказывает историю швейцарского часового дела. В 2000-х все увлекались техническими экспериментами — с формой, с материалами. Были сделаны очень большие открытия. Но часы прошлого десятилетия были не слишком-то красивы. Это были умные вещи. Сейчас наступила эпоха пышной часовой красоты, и пусть публика наслаждается ею как можно дольше.
— Собираете ли вы часы? Есть ли у вас домашняя коллекция?
— Нет, у меня нет коллекции. Я столько времени провожу с часами на работе, на месте службы, что не состоянии видеть их еще и у себя дома. Я ношу платиновый Royal Oak Audemars Piguet, это подарок. Мне достаточно и этих часов.