Французский парламент принял закон, разрешающий однополым парам не только вступать в брак, но и усыновлять детей. Обозреватель газеты "Коммерсантъ" Максим Юсин считает, что французские депутаты парадоксальным образом уподобились своим российским коллегам, определяя судьбы малолетних сирот, не оставляя им альтернативы и тем самым нарушая их права.
Я не стану спорить с левыми депутатами, господствующими во французском Национальном собрании, о правах сексуальных меньшинств. В чем-то я даже готов с ними согласиться –– если двое мужчин захотели создать семью, это их дело и их право. Ведь идя в ЗАГС, или в случае с Францией –– в мэрию, они ничем не нарушают права гетеросексуалов. Никто не принуждает сторонников традиционной семьи и традиционного секса быть свидетелями на гомосексуальной свадьбе, и уж тем более целоваться с женихом и, так сказать, с невестой. В общем, пусть женятся, совет им да любовь.
Но когда дело касается усыновления, ситуация в корне меняется. Здесь появляется третье лицо –– мальчик или девочка, чьей судьбой депутаты распорядились без его ведома. За маленького человека, отданного в семью, где нет мамы, а есть два папы, уже все решили. У него почти нет шансов, став взрослым, завести семью традиционную, ведь перед глазами он постоянно видит двух пап, и воспитывают они его в соответствующем ключе.
Наверняка, комментируя это мое мнение, кто-то вспомнит, что в семье его знакомых гомосексуалистов вырос ребенок, который умудрился гомосексуалистом не стать. Но это редчайшее исключение, то самое, которое только подтверждает правило. Скорее всего, усыновленный ребенок последует примеру своих родителей. И все потому, что депутаты лишили его возможности повзрослеть и сделать осознанный выбор.
Левое большинство Национального собрания: социалисты, коммунисты, зеленые, анархисты удивительным образом уподобилось российской Госдуме. Наши депутаты из "Единой России" и единодушно примкнувшие к ним коммунисты и жириновцы столь же цинично и самонадеянно распорядились судьбами сирот, отказав им в усыновлении американскими родителями. Их мнения не спросили, за них все решили, их судьбу определили благополучные дяди и тети, считающие себя национальной элитой.
И вот ведь парадокс: насколько отличаются сегодня Россия и Франция с точки зрения демократии, прав человека, а парламентарии их идут одним и тем же путем. Похоже, это такая профессиональная болезнь депутатов –– решать за детей, где и как им жить, в какой стране или в каких семьях.