Первый заместитель главы Банка России Алексей Улюкаев представит сегодня опубликованный доклад о денежно-кредитной политике ЦБ. Существенно новых данных о политике ЦБ документ не содержит, но аналитики Банка России в документе выводят на новый уровень дискуссию о том, насколько текущая макрополитика регулятора в 2011-2012 годах ограничивала экономический рост. Основной вывод доклада: необходимость в смягчении кредитной политики на 2013 год отсутствует, проблемы второго полугодия 2012 года, спровоцировавшие критику со стороны банков и корпоративного сектора, стоит игнорировать.
Вчера опубликована стартовая версия доклада ЦБ о денежно-кредитной политике. Документ, датированный январем 2013 года, формально посвящен трендам последнего квартала 2012 года. Он дает первые оценки ряда годовых показателей в денежно-кредитной сфере (годовой прирост М2 — 11,9%, годовой прирост валового кредита в экономике — 19,1%, кредита физлицам — 39,4%, нефинансовым организациям — 12,7%), оценку первичного ненефтегазового дефицита расширенного бюджета на 2012 год (9,7%, рост к 2011 году на 1,7 процентного пункта, что в принципе позволяет говорить на деле об ослаблении, а не ужесточении бюджетной политики). ЦБ прогнозирует снижение его в 2013 году до 9% и, исходя из этого, оценивает бюджетную политику 2012 года как "проциклическую" и готов оценить ее по итогам 2013 года при исполнении "бюджетного правила" как "контрциклическую".
В документе полемика последних месяцев о возможности и необходимости смягчения денежно-кредитной политики, среднесрочного увеличения госрасходов и роста ориентиров по инфляции и М2 с целью стимулирования экономического роста присутствует в неявном виде. Критики ЦБ, в том числе депутаты Госдумы и ряд промышленников (например, Олег Дерипаска в Давосе), существенно снизили планку дискуссии, возрождая стилистику середины 1990-х. В их тезисах активно использовались, например, фразы об "обескровливании экономики усилиями ЦБ". Банк России в докладе, напротив, решил поднять планку, продемонстрировав модели, на основании которых он говорит о близости к оптимальным производствам и динамике ВВП.
Так, в докладе о денежно-кредитной политике демонстрируется на основании расчетов банка "показателей монетарных разрывов" (расчет соотношения денежных агрегатов М1 и М2 и спроса на деньги, рассчитываемых по фундаментальным факторам), что напряжение в банковской системе могло определяться "зажимом" денежной массы лишь с октября 2012 года, до этого оценки "монетарных разрывов" находились фактически на нулевой отметке. Впрочем, признается тот факт, что темп роста денежной массы со второго полугодия 2011 года был несколько ниже роста "фундаментальных факторов спроса на деньги". ЦБ также приводит данные расчетов по output gap ("показатель разрыва выпуска" — расчетный показатель отклонения фактического выпуска в экономике от потенциального в рамках неокейнсианских моделей) с использованием нескольких альтернативных методик (фильтры Ходрика--Прескотта, Калмана и одномерный, модель ненаблюдаемых компонентов). Из них аналитики ЦБ делают вывод: с 2011 года "разрыва выпуска" не наблюдается. Даются также данные расчета ЦБ "индекса финансовых условий", исходя из которых сейчас финансовый сектор, регулируемый ЦБ, не генерирует существенных рисков замедления экономического роста. Наконец, новые расчеты по модели взаимосвязи денежной массы и инфляции отвергают связь всплеска инфляции во втором полугодии 2012 года с монетарными условиями в экономике (как и предшествующего спада — с их ужесточением, признают в ЦБ).
Аналитики ЦБ признают лишь "структурный дефицит ликвидности" в банковской системе и некоторое ужесточение преимущественно "неценовых" условий кредитования при снижении конкуренции за кредитование населения в конце года. Впрочем, учитывая, что ЦБ не видит рисков в сложившейся базовой модели регулирования ЦБ активности кредитного сектора почти исключительно через объем валового кредита ЦБ банкам, это, очевидно, будет объявлено вопросом решаемым и техническим. В остальном же ответ в денежно-кредитной политике критикам ЦБ звучит наступательно: возможность даже обсуждения руководством Банка России мягкой денежно-кредитной политики в 2013 году в нем, по существу, отрицается.