За хулиганство в храме россиянам может грозить до семи лет лишения свободы. С такой инициативой выступает Совет по правам человека, пишет газета "Известия". Член Общественной палаты Николай Сванидзе прокомментировал ситуацию ведущему Алексею Корнееву.
В сентябре 2012 года Госдума представила свой вариант законопроекта. За оскорбление религиозных чувств парламентарии предлагали ввести штраф от 300 тыс. руб. либо наказание в виде лишения свободы сроком на три года.
— Получается, что законопроект Совета по правам человека жестче в два раза, чем документ, который был представлен Госдумой. Его очень сильно критиковали и за это тоже?
— Ничего подобного, на самом деле. Вопрос газете "Известия", которая поставила ситуацию с ног на голову. Речь пока о том, что будет сегодня обсуждать Совет по правам человека, речь о санкциях вообще не идет. Напротив, мы будем выступать с предложением о декриминализации этой проблемы. Если в законопроекте, предложенном в Государственной думе, предлагается вводить новые статьи в Уголовный кодекс Российской Федерации, что само по себе уже грозит тюрьмой неминуемо, то мы как раз предлагаем здесь не частить с уголовным наказанием, а поступать совершенно по-другому.
Здесь сделать, скорее, нужно упор на КоАПе. Мы считаем, и это лично мое мнение, что сейчас все проблемы, которые существуют в нашем обществе: духовные, моральные, социокультурные, нельзя решать путем введения статей в Уголовный кодекс. Поэтому никакого ужесточения мы не предполагаем.
Что касается размера санкций, размера штрафов, сроков, которые сейчас уже указаны в действующем Уголовном кодексе, это не наша проблема – мы сроками не занимаемся. Наша проблема – это подход. Вот мы считаем, что такой подход невозможен, что законопроект, предложенный Государственной думой, неадекватен. Естественно, в целом, по подходу у нас позиция, если исходить из системы координат "жестче – мягче", разумеется, мягче.
— Документ, который попал в распоряжение "Известий" и в котором прописаны уголовное наказание за хулиганство в храмах, за вандализм в местах богослужений, до пяти лет, не имеет отношение к Совету по правам человека?
— Нет, он имеет отношение к Совету по правам человека. Там были рекомендации Минюста, но он просто некорректно истолкован в данном случае слишком поспешно и сенсационно истолкован газетой "Известия". Это вовсе не предложение Совета по правам человека. Это просто реалии, которые рассматриваются в вариантах. Это предложения Минюста.
Я повторяю еще раз, Совет по правам человека не занимается сроками. Совет по правам человека занимается в данном случае тем, что вырабатывает подход. Подход заключается в том, что лишнее уголовное наказание не нужно.
— Там говорится еще о том, что Совет по правам человека предлагает наказывать за умышленные публичные унижения достоинства другого лица в связи с его отношением к религии. Это есть?
— Это есть. Потому что речь идет в данном случае не об оскорблении неких чувств, которые не поддаются никакому определению, а потому такой подход грозит правоприменительным произволом, которого и так у нас достаточно. Но если одно лицо оскорбляет другое, тут по любому признаку – по признаку национальному, по признаку религиозному, по признаку сексуальному, по какому хочешь – тогда это преступление против личности. Оно должно быть наказано в соответствии с действующим законодательством.
— Как вы думаете, если атеист заявляет, что бога нет – это вообще оскорбление верующего?
— Абсолютно нет, разумеется. Бог есть – это не оскорбление, и бога нет – это в той же степени не оскорбление. Просто выражение своей позиции, которую никто не должен воспринимать как оскорбление. Если он так воспринимает – это его личное благородное дело.
— В какой форме предложения Совета по правам человека могут поступить в Государственную думу?
— В Государственную думу они ни в какой форме не поступят. Название органа –– Совет по правам человека при президенте Российской Федерации, поэтому предложения поступят президенту. Думаю, что от него уже они имеют шанс поступить в Государственную думу. Какие-то рекомендации будут, но не по санкциям, не по наказанию. Мы не будем рекомендовать два месяца или 150 лет – это совершенно не наша сфера компетенции.