В России создаются центры для исполнения новой формы наказаний — принудительных работ. Редактор журнала "Коммерсантъ. Деньги" Юрий Львов объясняет, почему запуск этой системы вряд ли станет альтернативой лишению свободы.
Перед властями стоит задача, которая Сталину не снилась — сделать эффективным труд осужденных, да не просто так, а в рамках либерализации уголовного законодательства. Принудительные работы должны были появиться уже в этом месяце, но Владимир Путин отложил их введение на год: не построена инфраструктура.
Во всем этом масса противоречий. Не надо путать принудительные работы с обязательными. Обязательные — это когда Наоми Кэмпбелл за избиение горничной моет полы в гараже для мусоровозов. У нас подобная система тоже есть, но толком не работает. Суды привлекают граждан к обязательным работам. Но муниципалитетам такие работники не нужны: в итоге они просто состоят на учете, дворы не метут.
Принудительные работы — штука более серьезная. Альтернатива лишению свободы. Но трудиться, как задумано, преступники все равно должны в специальных исправительных центрах. Получается та же изоляция, только режим мягче.
Принудительные работы — не что иное, как попытка возродить советскую "химию". Но экономический смысл "химии" был понятнее: поселенцы работали на вредных производствах. А сейчас чиновники ломают головы, чем бы полезным их занять.
Единственный исправительный центр, о создании которого сообщалось — на базе колонии №10 в Краснокаменске. Планируется принудительное шитье и производство стройматериалов. Так себе креатив. Там и без того известное швейное производство, благодаря Ходорковскому. Он сказал в одном из интервью, что после освобождения эти навыки ему пригодятся, если он эмигрирует в Китай, либо Китай эмигрирует в Россию.
Для введения принудительных работ нужно восемь исправительных центров, а до 2020 года их планируется построить 150. Цена вопроса немалая, учитывая, что на краснокаменский центр выделили 40 млн рублей.
При этом пока Федеральная служба исполнения наказаний не может разобраться и с действующими колониями. Глава ее финансово-экономического управления Олег Коршунов на днях даже додумался до создания торгового дома, чтобы продавать сразу всю зоновскую продукцию. Так и представляю на прилавках матрешки и ватники. Ножи и сабли из подпольного цеха, который после бунта был обнаружен в колонии Копейска. Еще, наверное, будет музыкальный отдел с аутентичными песнями неволи.
Похоже, фикция принудительных работ как чего-то нового выгодна только тем, кто будет осваивать деньги на создание этой системы.