Кинонадзиратели

В прошлом году ни один российский фильм не вошел в десятку самых кассовых, а доля родного кино в отечественном прокате упала до рекордного минимума. Уже в январе последовали оргвыводы: кадровые, финансовые, а самое главное — идеологические. Тревоги по поводу возврата государственной цензуры в кинематограф, похоже, начинают сбываться. Какое кино нам покажут под госприсмотром, выяснял "Огонек"

Вадим Нестеров

29 января прошло заседание попечительского совета Фонда кино, на котором сменилось руководство этой организации. Вместо Сергея Толстикова, возглавлявшего Фонд кино с 2009 года, исполнительным директором стал 33-летний помощник полпреда президента РФ в ЦФО Антон Малышев. Это назначение может устроить всех: Малышева готовы считать своим и чиновники, и киношники — до ухода в администрацию президента Антон Владимирович успел спродюсировать несколько кинофильмов ("Червь", "Разметка", "Ясновидящая"), а его отец Владимир Малышев является ректором ВГИКа.

Впрочем, в случившейся кадровой рокировке персоналии занимают экспертов меньше всего. Знающие люди убеждены: надо следить не за перемещением лиц, а за перемещением денег, которое последует за перемещением лиц. Попечительский совет фонда принял решение о том, что дотируемые студии должны в 2013 году вдвое увеличить свою долю в общероссийских сборах — это решение для киношников самое важное. Глава Киносоюза, режиссер Андрей Прошкин комментирует его так: "То, что критерии эти в конечном итоге приняли, будет означать, что в следующем году из-за недобора доли возникнет очередная революция в отрасли. От этого всех в кино лихорадит, и нормального процесса нет".

Французский эксперимент

Предыдущая революция случилась 3 года назад, после постановления правительства от 31 декабря 2009 года. Тогда была полностью изменена схема дотирования отечественного кинематографа. Если раньше деньги выделялись исключительно Министерством культуры, то после реформы Минкульт практически отставили в сторону. В ведении министерства осталось финансирование только документальных и анимационных лент, фильмов-дебютов и т.п. Основной же массив денег распределял Федеральный фонд социальной и экономической поддержки отечественной кинематографии среди так называемых мейджоров — отобранных по конкурсу крупнейших кинокомпаний страны (поначалу таковых было семь, в 2012-м их число увеличилось до десяти). Назначенный тогда директором фонда Сергей Толстиков объяснял газете "Ведомости" (№6 от 21.01.2013) избранную схему так: "В 2009-м экономика еще не отошла от кризиса. Ни о каких инвестициях бизнеса в кино и речи быть не могло. Задача государства была простой — сохранить прежде всего крупные компании, дать ресурс для их проектов, убрать коррупцию. Жесткий, но достаточно индустриальный подход".

Индустриальный подход за три минувших года дал плоды: значимость фонда нарастала, и в итоге главному "кинодонору" удалось почти полностью перевести на себя денежные потоки, оставив Минкульту от бюджетных щедрот сущий пустяк: в прошлом году из выделенных государством на кино 5,4 млрд рублей министерству досталось только полтора — на дебютные, экспериментальные и авторские картины. 3,9 млрд были направлены в Фонд кино, который их и делил: мейджорам 2,245 млрд рублей, а оставшееся — социально значимым, детским, международным и анимационным проектам, которые тоже отошли в его, фонда, ведение.

Публике поясняли: новая российская система поддержки национального кино, по сути, почти такая же, как французская — там тоже во главу угла поставлен Фонд кинематографии (см. материал "Французская болезнь"), который распределяет деньги на отрасль. Эта похожесть грела душу, но, увы, поставленную государством задачу — вернуть зрительский интерес к отечественному кино — не решала: доля российских лент в прокате продолжала сокращаться. К 2010-му она упала до 15,5 процента — почти вдвое в сравнении с рекордным показателем 2005 года. Правительство указало фонду на неэффективность работы, фонд в ответ принял повышенные обязательства — в частности, довести долю кассовых сборов российских фильмов в прокате до 18,2 процента.

Но чуда не произошло: профинансированные из бюджета фильмы в прошлом году проваливались в прокате. Даже самые громкие премьеры отбивали лишь малую часть вложенных денег: фильм "Орда" собрал 2,7 млн долларов при бюджете в 13,5 млн, "1812: Уланская баллада" студии "Централ Партнершип" — чуть более миллиона при 5-миллионном бюджете, "остросоциальная" лента "Август восьмого" заработала 10 млн при почти вдвое больших затратах на производство, "Шпион" михалковской студии "ТРИТЭ" — 4,59 млн при бюджете в 7 млн. Едва ли не единственной финансовой удачей года стала картина ДухLess, собравшая более 13 млн при бюджете в 2,8 млн.

Итого: вместо обещанных 18,2 процента доля российских фильмов составила только 13,8, а в десятку самых кассовых фильмов впервые за последние годы не попал ни один отечественный. Участь запущенной в 2009-м системы была решена.

Китайская перспектива

Для профессионалов такой результат был предсказуем. Режиссер Вадим Абдрашитов, например, говорил об этом так: "То, что Кинофонд, как теперь признано, не выполняет свою задачу, легко было предвидеть с самого начала: практики предупреждали, что простое вливание денег в кинопроизводство без комплексного решения проблемы на системном уровне ничего не даст".

"Комплексное решение", предложенное Минкультом, однако, оказалось еще более предсказуемым: по сути, речь идет о двух ключевых вещах — возврате ведомственного контроля над распределением дотационных средств и возвращении подзабытого уже идеологического кураторства над киноотраслью.

На финише своей карьеры исполнительного директора Фонда кино Сергей Толстиков прямо обвинил Минкульт в возрождении цензуры — именно так он расценил заявление Владимира Мединского о намерении министерства "визировать" проекты, на которые выделяет деньги ФК. Дальше спрогнозировать развитие событий нетрудно.

Кинопроизводство — самая дотируемая отрасль народного хозяйства страны, даже автопром меньше зависит от господдержки. Об этом в январе говорил и сам Сергей Толстиков: "В киноиндустрии в отличие от других отраслей, субсидия занимает не 20 процентов, не треть, а гораздо больше — около 60 процентов общего объема бюджетов фильмов в стране. Поэтому она уже выполняет не вспомогательную роль, а доминирующую. И тут начинается конкуренция за ресурс. Продюсеры, вместо того чтобы работать на зрителя, конкурировать за результат, за кассу, борются за доступ к государственному финансированию. Оно становится определяющим моментом их экономического благополучия".

Как решить эту проблему, похоже, никого из сановных людей особо не волнует. Иначе последовали бы ноябрьскому призыву возглавлявшего тогда "Профмедиа" Рафаэля Акопова, который на встрече кинематографистов с куратором отрасли вице-премьером Владиславом Сурковым предложил просто отказаться от системы госдотаций, и пусть живые выживут: "Халявные государственные деньги портят российское кино. Ужесточение условий экономической поддержки пойдет рынку только на пользу, очистит его от лишних компаний, не являющихся бизнесом как таковым, улучшит качество фильмов".

Вместо этого нас ждет реализация реформ, предлагаемых Министерством культуры, которое пытается перейти от условно "французской" к условно "китайской" схеме заботы о национальном кино. Эту систему характеризуют жесткий "прижим" иностранных конкурентов, система квотирования, протекционистские мерами в отношении отечественных лент, но не всех, а только "правильных"; и с четким государственным контролем над содержанием спонсируемых картин. Алгоритм прост: раз вливаются государственные деньги, вы будете производить то, что государству требуется, а не самовыражаться за бюджетный счет.

Под этот алгоритм и сверстан весь комплекс предлагаемых ведомством господина Мединского мер. По предложениям Минкульта, в частности, фонд с новым исполнительным директором отныне должен будет заниматься исключительно коммерческими лентами, причем доля выделяемых ему денег в этом году должна быть уменьшена с 3,9 до 3 млрд рублей, при этом миллиард планируется раздать на возвратной основе — либо ссудить под гарантии 100-процентного возврата, либо претендовать на долю в прибыли проекта пропорционально вложенным в него средствам. Читай — "занимайтесь своими блокбастерами, но возвращайте хоть какие-то деньги, а во все остальное не лезьте".

Все остальное — это пресловутые "социально значимые ленты", иначе говоря, идеология. Ей Министерство культуры уделяет повышенное внимание. Еще в начале декабря оно подготовило список тем для отечественного кинематографа, "которые соответствуют стратегическим интересам государства", и "фильмы этой тематики, согласно новым правилам выделения государственных субсидий, в 2013 году в приоритетном порядке получат господдержку производства и проката". Темы в этом списке просто завораживают чеканностью формулировок: "Вечные ценности как основа национального культурного кода: семья, традиция, любовь и верность"; "Научная, изобретательская и производственная деятельность как общественное служение и путь к самореализации" и прочая "История страны как духовный капитал будущего".

Не ограничиваясь взаимодействием с контрагентами по принципу "мы вам тему — вы нам фильм", Минкульт и сам не прочь поучаствовать в процессе кинопроизводства. Заместитель Мединского и министерский куратор кино Иван Демидов уже объявил о конкурсе киносценариев, претендующих на господдержку: "Начиная с января будем ждать буквально две странички заявок. Потом соберется экспертный совет, который выберет те 20 работ, которые получат деньги на написание полноценных сценариев. Надо снимать фильмы, посвященные гордости за страну, безопасности".

Украинская надежда

Холодок, словом, бежит за ворот. Хотя, с другой стороны, и не такое видали. К тому же внушает оптимизм важное наблюдение: китайская система "не пускать и развивать" работает потому, что в Китае существует мощный национальный кинематограф, способный не только "закрыть" собственный рынок, но и обеспечить его устойчивый и быстрый рост. У нас же, увы, ситуация обратная. Взять, например, систему "20-процентного квотирования", впервые предложенную министром культуры еще на сентябрьской встрече с премьером Медведевым и недавно оформленную в законодательную инициативу вице-спикером ГД от "Единой России" Сергеем Железняком. Звучит грозно, но, как справедливо заметили в своем открытом заявлении российские кинопрокатчики, объединившиеся в "Киноальянс", отечественная киноиндустрия сейчас настолько слаба, что ей элементарно нечем заполнить расчищенное для нее место: "В 2013 году запланирован выход всего лишь 21 российского фильма широкого проката. Причем сразу 7 из них выходят с 27 декабря 2012. по 24 января 2013 года, 2 — в феврале, 2 — в марте, 3 — в апреле (из них 2 в один день) и 2 — в мае (также в один день). Со 2 мая по 3 октября выход российских фильмов широкого проката не запланирован". Что кинотеатрам ставить в эту полугодовую "дырку"? "Броненосец "Потемкин"" с "Чапаевым"?

Так что высока вероятность, что в метаниях между французским опытом и китайским Россия в итоге реализует... украинскую систему господдержки кино. Здесь нет ошибки: на Украине не первый год действует (точнее — не действует) закон, по которому доля украинских фильмов, демонстрируемых как в кинотеатрах, так и в телеэфире, не может быть ниже 30 процентов. Квота эта, естественно, не выполнялась никогда — такого количества украинских фильмов просто не существует в природе. Но любые попытки пересмотреть эту норму наталкиваются на яростное сопротивление украинских законодателей.

Пусть кина нет и не будет — зато норма есть! Идеологически правильная.