С экспонатами на ты

Музейное и реставрационное дело превращается в шоу "за стеклом", компьютерную игру и детектив: корреспондент "Огонька" оценил современную пропаганду средневекового искусства во Фландрии

Андрей Архангельский, Брюгге--Гент, Фландрия

В Брюгге преследует навязчивая мысль — сейчас выйдет из-за поворота режиссер (должен же быть какой-то Режиссер у этой красоты) и скажет: стоп, снято. Разбирайте эти шоколадные домики, эти глазурованные башенки, отключайте свет в ночных окнах, уносите прекрасную рухлядь из дворов. Неотступное чувство, что это все — огромная декорация, и ее сейчас, прямо за тобой, скатывают, как коврик. Но ничего не скатывают — и думаешь: ну хорошо, это красиво, уютно, да, но сегодня уже мало кто готов платить за один только вид. Из туристического обихода исчезло то, что еще 10 лет назад считалось нормой: привычка любоваться чужими руинами, зайти в местный музей, в костел. Кстати, самые дорогие рестораны и отели теперь выглядят как музеи или церкви: там играет тихая музыка, почти ангельская. И картины, и вазы.

В общем-то, Фландрии повезло: именно из-за своей внешней кукольности она так пригодна для романтического отдыха — в сопровождении местного шоколада, пива, вафель и устриц. Этим можно было бы и ограничиться, но зачем-то Фландрии понадобилось усложнение контекста. В Брюгге 10 млн евро вложили в строительство интерактивного музея Historium (он открылся в здании на площади Grote Markt). Три богатые семьи (Вандамме, Де Нолф и Клаис) решили воссоздать средневековый Брюгге золотых времен Ганзейского союза. Специально для музея был создан фильм-реконструкция, написан саундтрек. Он дорогостоящ, этот музей, конечно, но главное в нем — идея. Российский музей, как правило, статичен. Во-вторых, любой, даже продвинутый наш музей всегда апеллирует к величию. Смотрите,— говорит он,— у нас все было такое великое — приходите за 300 рублей почувствовать себя песчинкой. А музей в Брюгге говорит: стань создателем истории — всего за 11 евро. Брюгге обращается к посетителю на ты. Как это сделано?

Достояние Фландрии — художник Ян ван Эйк, благодаря которому масляная техника стала традиционной. В 1435 году ван Эйк заканчивает работу над картиной "Мадонна каноника ван дер Пале". Но главный герой виртуальной истории — выдуманный: молодой подмастерье ван Эйка — Якоб, которого посылают в порт, чтобы отыскать модель для фигуры Мадонны. Увидев прекрасную Анну, Якоб влюбляется, но теряет ее и рыщет по всему городу, и мы вместе с ним. В залах воссозданы аутентичные звуки и запахи Средневековья — краски в мастерской ван Эйка, крики чаек в порту, скрип снега под ногами. Эта история очень проста, сюжет голливудский — типичная "лав-стори", и даже финал американский: "Я не стал великим художником, как ван Эйк,— говорит подмастерье-экскурсовод,— но зато создал семью". Один из пунктов — застолье в богатом доме: в самый разгар пира внезапно появляется подмастерье — и, пьяный от любви, шурует прямо по головам и тарелкам. Попирая величие прошлого — навстречу своей, как говорится, любви. История слишком человеческая — но она оттенена культурой.

Известный эффект бокового зрения. Большее впечатление производит фраза, сказанная мимоходом. Так устроена психика. Когда тебе говорят: "Посмотрите на эту картину великого мастера ван Эйка",— ты смотришь, допустим, на симпатичную экскурсоводшу, а на ван Эйка думаешь посмотреть в другой раз. А когда тебе говорят: "Посмотрите на красивых мальчика и девочку" (в ролях Анны и Якоба снялись местные сериальные звезды),— ты, выражаясь фигурально, все время держишь в голове ван Эйка. Рене Толенарс, директор по связям с общественностью Historium, называет это "входом в историю": современному туристу нужен отдельный, облегченный, пусть и подслащенный, вход в культуру. Но он в результате оказывается главным.

Другое, еще более известное произведение ван Эйка — Гентский алтарь, как ни странно, также нуждается в новом представлении. Работа находится в Гентском соборе Святого Бавона (ее идея революционна для XV века: спасутся все, кто жил праведно, без различия цвета кожи и национальности). О'кей, но современный турист все это видел в разных вариациях, и, чтобы его затащить в собор, нужны дополнительные мотивы.

Их в Генте создают виртуозно. Алтарь реставрируют примерно раз в 50 лет. Сейчас как раз пришло время. Специалисты осторожно пугают: в 1950-м реставраторы злоупотребляли синтетическими красками, которые сегодня разъедают древний слой, и, таким образом, процесс реставрации превращается в операцию по спасению. Гентский алтарь много раз вывозили, дарили, отбирали: в 1934 году, во время финансового кризиса, одну створку алтаря похитили. Известны похитители и даже заказчики похищения, но створку так и не нашли. Зато сама история похищения хорошо продается: ей посвящен целый зал в гентском музее STAM. Он оформлен как детектив — посетителю самому предлагается участвовать в раскрытии преступления века.

Наконец, из самой реставрации алтаря делают шоу: за ее процессом аж до 2017 года можно будет наблюдать в Музее изящных искусств MSK. Это в точности "За стеклом", только ради искусства. В специальном стеклянном кубе работают четыре специалиста. Главный реставратор Барт Девольдер: "Сейчас мы снимаем лак, нанесенный в 1950 году. 10-12 сантиметров в день. То, что в 1950-м считалось современным, сегодня оказалось губительным для искусства. Как я себя чувствую "за стеклом"? Уже привык. Мы делаем монотонную работу, а люди ждут чуда. Если реставратор иногда встает, это производит сенсационный эффект. Про нас уже такое количество роликов на YouTube, что меня в булочной узнают". Педро Вахе, координатор русского рынка Управления по туризму Фландрии и Брюсселя: "Турист стал требовательным, он хочет комплексных впечатлений. Всем известны наши пиво и шоколад. Почему бы не добавить к этому искусство?.."

Современный турист, воспитанный на поп-арте, оказывается в положении нового дикаря. Его душа не приспособлена для восприятия живописи — он отвык чувствовать, он привык только понимать. Именно поэтому он застывает в священном ужасе перед средневековыми работами. Что хотело сказать это искусство, язык которого нам уже недоступен? Сможет ли эта загадка удержать зрителя хотя бы на пять-десять минут?.. В этом — интрига эксперимента во Фландрии.