"Россию видят сегодня слабым игроком, которому можно диктовать свою позицию"

Россию ждет демографический вызов. Доля мусульманского населения в нашей стране к 2030 году возрастет с 14% до 19%. Ситуацию ведущему Алексею Корнееву прокомментировали президент фонда "Независимость" Игорь Томилин и редактор портала "Демография.ру" Игорь Белобородов.

Такой прогноз сделал Национальный разведывательный совет США. По мнению американских экспертов, это приведет к усилению социальной напряженности в России.

— Насколько ситуация вызывает какие-то опасения с точки зрения усиления социальной напряженности, о чем говорят разведчики из Америки? Вопрос, наверное, сначала господину Томилину.

И.Т.: Я ознакомился с этим докладом. По многим позициям я с ним согласен. Те вызовы, которые там описаны, соответствуют действительности. В принципе, я думаю, что на сегодняшний день почти каждый гражданин нашей страны может в этом убедиться воочию, находясь где-то на улице или у себя дома. Пестрит заголовками пресса о том, что, допустим, в Москве прописали в одной квартире 333 гастарбайтера и прочая-прочая-прочая. Я хотел задаться вопросом, в чем выгода подобного переселения народов для граждан России? Понятна заинтересованность руководства стран, которые не в состоянии обеспечить своих граждан рабочей силой и социальным пакетом, но нам-то зачем это практически?

Мы получаем поток необразованных людей с чуждой ментальностью, что усугубляет криминогенную обстановку в России, увеличивает поток наркотиков. Кроме того, у нас появляется очаг исламского экстремизма. Не большая ли это дань за неудачную экономическую политику руководства Российской Федерации?

Надо открывать новые производства, а не завозить дешевую неквалифицированную рабочую силу. Европа, кстати, уже пересмотрела свою позицию по этому вопросу. И неспроста. Зачем же нам повторять чужие ошибки?

— Ваша позиция ясна. Тот же вопрос адресую господину Белобородову, редактору портала "Демография.ру". Игорь, ваше мнение?

И.Б.: Я, наверное, во многом соглашусь с коллегой. Дело в том, что, действительно, те вызовы, которые обозначены, несут значительную угрозу, прежде всего, для России как страны-реципиента, то есть страны, принимающей иммигрантов. Другое дело, что данные, представленные в американском докладе, — кстати, они далеко не первый раз публикуют подобного рода аналитические выкладки — они даже несколько оптимистичны, поскольку те цифры, которые там заявлены, якобы о достижении 19% мусульманской общины к две тысячи энному году, там к 2030 году допускается. Возможно, что эти цифры достигнуты уже сейчас, потому что, по сути, речь-то идет о 23 млн сегодня, это уже около 14-15%. Но никто не считает и никто не в состоянии у нас нормально, в принципе, оценить объемы нелегальной иммиграции. И я могу сказать на этот счет, что, если просуммировать приезжих из Таджикистана, Киргизии, Узбекистана — это на сегодня основные доноры — Казахстана, Азербайджана, то есть исламских государств, получится не менее 8 млн человек. Да, это, конечно, во многом такая динамичная совокупность людей, это зависит от сезонности и различных факторов.

Но то, что их присутствие в России намного больше, чем сегодня у нас декларируется статистикой — это тоже совершенно бесспорно.

Это тоже можно наблюдать сугубо эмпирически, выходя на любую улицу, фактически в любом городе.

— Господа, религиозная трансформация, которую Россия переживает в последние годы, может быть, она связана с тем, что в России никогда не было общеобразовательных исламских школ? Сейчас они появились, их порядка, если не ошибаюсь, 100.

И.Б.: Это совершенно закономерное явление.

Когда говорят об интеграции иммигрантов, надо понимать, что это самая наглая ложь, которую мы слышим. Потому что никто добровольно интегрироваться не собирается.

По сути, сегодня что происходит? На очень слабый российский многонациональный этнос, куда входят и русские, и татары (кстати, тоже мусульмане), и башкиры, и украинцы, то есть, тут энное число народов, которое, в принципе, не способно к размножению. С 1992 года естественная убыль у нас составила более 13 млн человек. На этот этнос сейчас накладывается более пассионарный миграционный приток, который на 80% состоит из мужчин трудоспособного возраста, и отсюда, естественно, и криминал, и наркотрафик, и межнациональная напряженность, и так далее. А насчет исламских школ, вы знаете, я абсолютно понимаю, это явление ведь не с потолка, так сказать, к нам спустилось. Это явление абсолютно закономерное, ведь если посмотреть на российскую действительность сегодня, то для мигранта любого, к сожалению, образ России и во многом поведение наших граждан совершенно не являются примером для подражания. Увы, но традиционный уклад, который во всех странах существует, он никак не стимулирует их интегрироваться.

— Давайте дадим слово господину Томилину.

И.Т.: Я согласен с коллегой, и тут нас какой возникает образ? Приняли решение у нас в государстве — заработали учебные центры для сдачи экзаменов для трудовых иммигрантов. На сегодняшний день по всей стране соизволили принять участие в этих экзаменах 200 человек из всей массы, которую коллега сейчас перечислил количественно. Никто не собирается ничем заниматься, безусловно. То, что касается религиозного фактора, да, у нас в России, так сказать, в новинку, когда исламские образовательные центры образовывают. Но основная масса людей едет получать знания на Ближний Восток, и вот с какими знаниями они оттуда появляются здесь — это большой вопрос. У нас во многих провинциальных городах в мечетях руководят люди, арабы фактически по национальной принадлежности, даже не граждане России. То есть это все усугубляется и действительно Россию видят сегодня таким слабым игроком, где можно диктовать свою позицию.