Первую премьеру сезона в Парижской опере — балет "Sous apparence" — во французской столице ждут с особым нетерпением, и этому есть два объяснения. Во-первых, премьер в этом сезоне всего две, и следующая — "Болеро", для постановки которой приглашены бельгийские хореографы Сиди Ларби Шеркауи и Дамьен Жале вместе с художницей Мариной Абрамович — запланирована только на май. Во-вторых, в качестве хореографа на исторической сцене театра дебютирует одна из лучших этуалей труппы Мари-Аньес Жило. И это, бесспорно, риск — как для самой балерины, привыкшей к восторженным овациям, так и для директора балета Оперы Брижит Лефевр: успех едва ли запишут на ее счет, а вот в случае неудачи в очередной раз упрекнут в фаворитизме в угоду качеству.
37-летняя этуаль признается, что ставить мечтала всегда. Неудивительно, что властной и волевой Жило было тесно в роли исполнительницы, но Парижская опера — структура консервативная и строго иерархическая. Прекрасно это понимая и не дожидаясь милости руководства, она набивала руку на стороне. Так, Пина Бауш, увидев ее первые хореографические этюды, тут же пригласила ее на свой фестиваль в Вупперталь. Несмотря на классическую выучку, балерина охотно экспериментировала и с хип-хоперами, и даже с лебедями — в ее интерпретации трио с живыми птицами выглядело крайне любопытно, а не беспомощно, как у автора идеи, специалиста по птичьим танцам Люка Петтона.
Как сложится с "Sous apparence", кажется, пока не знает даже сама Мари-Аньес Жило. За две недели до спектакля на открытой репетиции она с присущим ей перфекционизмом спешно меняла связки и па, добиваясь от тел танцовщиков (в спектакле задействованы 20 артистов труппы) идеального звучания. В ее бессюжетном спектакле движению отведена главная роль: "Внешность обманчива. Сегодня все наружу и все это ложь. Не врет лишь тело",— с этих слов начались для нее хореографические поиски (отсюда и название, которое можно перевести как "Под внешностью"). За свою карьеру Жило в совершенстве овладела языками, на которых говорят мэтры современного танца от Триши Браун и Пины Бауш до Эдуара Лока и Уэйна Макгрегора. Но сама она открещивается от прямых влияний и полагает, что ее хореография будет говорить без узнаваемых акцентов. Разве что заявленная мужская партия на пуантах уже позволила французским журналистам провести нелестные сравнения с травестийными "троками".
Впрочем, стилистически "Sous apparence" вероятнее всего будет походить на отчужденные, абстрактные спектакли Мерса Каннингема — недаром "Sous apparence" объединен в один вечер его "Un jour ou deux", поставленный в 1973 году специально по заказу Оперы. В пользу этого сравнения говорит и выбор сценографа: швейцарский современный художник Оливье Моссе славится своими геометрическими абстракциями. Центральным художественным персонажем спектакля он сделал так называемый "таблерон" — выстроенную из стекла пирамиду. Она становится одновременно и символической преградой, и укрытием, и даже гробом. И это неслучайно, потому что за основу скульптуры художник взял бетонные противотанковые барьеры, которые выстраивали на пути немецких танков. Идея пришлась по вкусу Мари-Аньес Жило, для которой танец — это тоже война, только на этой войне умирают за красоту.
Парижская опера, 31 октября по 10 ноября