Премьера / Театр
В Национальном академическом театре русской драмы им. Леси Украинки состоялась премьера спектакля "Мнимый больной" по произведению Мольера. Впервые в своей истории поставив пьесу выдающегося французского комедиографа, театр попытался разыграть ее по законам старинной эстетики. За тем, как современные исполнители перевоплощались в господ комедиантов, наблюдала ИРИНА ЧУЖИНОВА.
Как признаются актеры в прологе нового спектакля Театра им. Леси Украинки, имя великого комедиографа на афише появилось впервые за 85-летнюю историю труппы, и сам по себе этот факт, безусловно, примечателен. Знакомство с наследием французского гения театр решил начать с образца его позднего творчества. "Мнимый больной" — последняя комедия Мольера, в которой автор мужественно смеется над собственными недугами и любовными иллюзиями, а также, как обычно, саркастично изобличает глупость, эгоизм, чванство, расчетливость и прочие человеческие пороки, которые на поверку оказываются куда страшнее физической немощи. Арган — главный герой пьесы — изводит домочадцев параноидальным пристрастием к медицине. Объявив себя безнадежно больным, этот ворчун требует не только заботы и внимания, а даже жертв: страстно желая заполучить бесплатного доктора, он и единственную дочь готов отдать в жены бойкому эскулапу-недоучке. Впрочем, Арган не только смешон и нелеп, но подчас искренне трогателен — ведь за его деспотичными выходками и докучливыми капризами скрываются страх одиночества и неутоленная потребность в любви. Именно умение выявить парадоксальную двойственность, казалось бы, очевидных обстоятельств и характеров, как и талант искусно сменять интеллектуальную сатиру на добросердечный юмор отличают творчество великого драматурга.
Ко всему прочему театр Мольера предполагает безраздельное господство актера и ныне напоминает нам о тех временах, когда режиссер не вмешивался в отношения исполнителя с пьесой. Постановщик "Мнимого больного" в Театре русской драмы Аркадий Кац, призвав на помощь художника Татьяну Швец, похоже, задался целью сыграть именно в такую игру-реконструкцию по правилам старинной театральной эпохи. Режиссер преподносит каждый эпизод как якобы спонтанно разыгранный артистами. Сценография же оттеняет бурление актерской вольницы, сознательно ограничивая себя непосредственно оформительскими функциями,— ее откровенную иллюстративность подчеркивают развешанные на огромном пюпитре фрагменты гравюр Бриссара, современника Мольера, на которых тот изображал не только жанровые сценки, но и актеров в той или иной роли.
В этом пространстве актеры под предводительством исполнителя роли Аргана Давида Бабаева (в прологе он, сидя за гримировальным столиком, изображает самого Мольера) принимаются лицедействовать, щедро сдабривая свою игру комичной отсебятиной, клоунскими гэгами и бесконечными подмигиваниями залу. Увы, при этом напрочь пропадают авторская философская ирония и едкая социальная критика, ее полностью поглощают ужимки господ комедиантов.
В предложенную режиссером сложную игровую тональность изредка попадают разве что Вячеслав Николаенко (пылкий воздыхатель дочери Аргана Клеант), Ирина Новак (циничная молодая жена главного героя), дуэт Михаила Аугуста и Владимира Осадчего (врача-шарлатана и его сына-остолопа, желающих породниться с семьей главного героя). Но в целом спектакль неумолимо скатывается к малопривлекательному эстрадному шоу, где мнимым оказывается не хворь героя мольеровской комедии, а, кажется, само искусство.