Не так давно председатель Госкино Армен Медведев пригрозил отставкой из-за систематической нехватки денег в киноотрасли. Вслед за этим в психическую атаку на государство включилась киностудия "Ленфильм", получившая в этом году всего 9% обещанных средств и вынужденная остановить производство всех фильмов, запущенных по программе 1997/98 года. В открытом письме президенту и правительству России говорится: "Краткая эйфория по поводу роста кинопроизводства в 1997 году, возникшего благодаря вексельной системе погашения долгов государства перед киноотраслью, сменилась апатией и безнадежностью с появлением президентского Указа о запрете взаиморасчетов". Лучше всего ситуацию, сложившуюся на "Ленфильме", характеризует случай с фильмом Алексея Германа "Хрусталев, машину!", который едва не был утрачен из-за внезапного отключения света во время проявки материала. Сам Герман прокомментировал происходящее так: "Лет десять назад я лежал в Институте Склифосовского, и напротив меня умер человек, который по пьянке спилил сук, на котором сидел. Приблизительно так поступает сейчас государство с кинематографом. Мы не шахтеры, которые постучат касками, получат деньги и разойдутся. Но если закроется "Ленфильм", наше правительство столкнется с такой же ненавистью, как если бы Медного всадника отправили в Финляндию".
Лидия Ъ-Маслова
"Глагол": мужской род, первое лицо, единственное число
Издательство, созданное несколько лет назад Александром Шаталовым, с самого начала специализировалось на издании писателей гомосексуальной ориентации, как русскоязычных и просто русских — от Лимонова до Харитонова, так и импортных — от Буковски до Берроуза. Название "Глагол" жгло сердца исключительно, так сказать, мужчин, а среди представительниц противоположного и чуждого издательской программе пола признавали только Наталью Медведеву — видимо, из уважения к заслугам ее мужа Эдички. Литература, выходившая под обложками "Глагола", была переполнена неряшливой холостяцкой нежностью, безответными чувствами и обидами на прямолинейно устроенный мир. Но вот, наконец, "Глагол" изменил по крайней мере литературную ориентацию. Он выпустил книгу рассказов Константина Плешакова "Ферма с карасями". Автор — молодой ученый-дипломат, начавший сочинительство несколько лет назад с исторического романа, лауреат канадской премии за книгу по истории дипломатии и премии журнала "Дружба народов" прошлого года за лучший рассказ. Писательская манера — мужественно сдержанная, вполне традиционная по форме, исполненная благородно старомодной любви к занимательному сюжету, ловко сложенной фразе и прочим консервативным литературным ценностям. И при этом ни шага в сторону от привычной для издательства направленности на аудиторию сильного пола. Именно это объединяет героев его рассказов — новорусских бандитов и американских интеллигентов, воинов-афганцев и поп-звезд. Но эту прозу, стиль которой лучше всего определить как "голубой хемингуэй", интересно читать независимо от собственных предпочтений в любви и дружбе.
Кирилл Ъ-Александров
О популярности модельера сегодня узнают по звездам
Нынешнюю Неделю haute couture западные и отечественные журналисты уже успели окрестить самой звездной среди показов высокой моды. По количеству звездных гостей пресса гадала о популярности кутюрье. На этот раз в числе наиболее обожаемых оказались Жан-Поль Готье, Ив Сен-Лоран, Александр Маккуин, Джон Галлиано, Карл Лагерфельд и Донателла Версаче — именно на их показы собиралось наибольшее число знаменитостей. Причем узнать гостей было немудрено. Изабелла Росселлини, Инес де ла Фрессанж, Катрин Денев, Джон Бон Джови, Руперт Эверет, Мелани Гриффит и Роббин Уилльямс, Серж и Татьяна Сорокко занимали всегда только первые ряды, а Мэтт Диллан (на фото) первым отправился за кулисы поздравлять Донателлу Версаче с успехом.
Обнаружилась неожиданная активность самих модельеров, охотно посещавших показы друзей и коллег по цеху. От Versace особое приглашение получил Александр Маккуин, а от Оливье Лапидуса — его тетушка, глава дома Torrente Торрент-Метт, и Пако Раббан. Кстати, Раббан был самым отзывчивым зрителем: "железный кутюрье" нанес визиты Валентину Юдашкину, Оливье Лапидусу и Жан-Полю Готье. Оливье Лапидус с супругой присутствовали на шоу Раббана. На дефиле Jean-Paul Gaultier были замечены Аззедин Аллайя, Соня Рикель, Пако Раббан и директор дома Yves Saint Laurent Пьер Берже. А самого Готье мы увидели на показе Ива Сен-Лорана, где он вместе с Катрин Денев отхлопывал буквально каждый выход.
За кулисами у Сен-Лорана Готье не скупился на комплименты в адрес мэтра и раздавал собственным поклонникам автографы и шаржи. Он нарисовал автопортрет плачущей двенадцатилетней девчушке, не сумевшей попасть на его показ. "Ну же, не плачь,— успокаивал он ее.— Вот он я. Пишу пожелание для..." Пока девочка сквозь слезы называла имя, мы рассматривали квадраты и треугольники, нарисованные Готье на половинке приглашения к Сен-Лорану. "Это больше, чем Пикассо",— одобрили мы автопортрет. "Вы думаете? — хитро улыбнулся Готье.— Нет, все-таки пока не Пикассо. Как и я пока не Ив Сен-Лоран!"
Наталия Ъ-Орлова
В окрестностях Политехнического снова читают стихи
В московском Музее Маяковского заканчивается трехдневный фестиваль "Сам издал `88-98", приуроченный к десятилетней годовщине официального разрешения властей (тогда еще советских) публиковать книги за счет средств авторов. На выставке, развернутой в фойе, представлено около 300 подобных изданий; на обложках как исключение мелькают достаточно известные имена (Игорь Иртеньев, Алексей Парин и даже Борис Чичибабин), как правило же — неброские фамилии на "-ин" и "-ов" или говорящие псевдонимы вроде "Арсения Прохожего". Подавляющее большинство брошюр — стихотворные сборники с абстрактно-романтическими титулами, однако встречаются и фундаментальные памфлеты ("Критика марксизма и коммунизма", "Что такое философия?"), и острые социологические трактаты ("Радости и печали московского блуда"), и практические руководства на каждый день ("Советы проктолога").
Следуя устоявшимся предпочтениям участников (коих было заявлено около 30), фестиваль обошелся без сколько-нибудь определенного оргкомитета, мало-мальски четкого расписания мероприятий, и, естественно, без спонсоров. Наплыва зрителей также не случилось. Фестивальным авторам (пожилым господам итээровско-богемной внешности, трепетным девушкам с лирической синевой под глазами) ничего этого и не надо, они привыкли достигать творческого удовлетворения без посторонней помощи. Несмотря на финансово-полиграфическо-торговые мытарства, слабая надежда на интерес аудитории в них еще теплится: во всяком случае, билеты на фестиваль из музейной кассы они если и выкупили, то не подчистую.
Аделаида Ъ-Метелкина