Фестиваль кино
Завтра завершится 69-й Венецианский кинофестиваль. Его предварительные итоги подводит АНДРЕЙ ПЛАХОВ.
Уже приходилось отмечать, что в этом году победителями главных фестивалей оказываются режиссеры, скажем так, пенсионного возраста: братья Тавиани в Берлине, Михаэль Ханеке в Канне, Жан-Клод Бриссо в Локарно. Венецианский вопрос пока открыт, хотя после фактического провала фильма Терренса Малика претендентом на победу среди живых классиков мог бы считаться Марко Беллоккьо. Его "Спящая красавица" была агрессивно отрекламирована как главная итальянская кинолента года, снятая при поддержке телеканала RAI с участием итальянских и французских звезд. Ее премьеры в Венеции на повышенном градусе ожидали итальянские медиа — и вот она состоялась.
События фильма разворачиваются в течение нескольких дней в феврале 2009 года на фоне национальной трагедии: в нее превратился финал жизни Элуаны Энгларо, которая пролежала 17 лет в коме и чьи родители потребовали прекращения ее вегетативного существования. Сенатор Беффарди (Тони Сервилло) вынужден принять трудное решение о том, как голосовать в парламенте по этому вопросу — по велению совести или по требованиям партийной дисциплины. Между тем его жена смертельно больна и тоже требует от мужа судьбоносного решения. Их дочь Мария (Альба Рорвахер) — ярая сторонница христианской доктрины божественного происхождения жизни — влюбляется в парня, который вместе с братом выступает с противоположных позиций: позвольте несчастной Элуане, страдающей подобно распятому Христу, умереть. Еще одна героиня фильма — знаменитая актриса (Изабель Юппер) — надеется вывести из комы дочь, в то время как ее сын уверен, что ложные надежды разрушают жизнь и артистическую карьеру матери и лучше бы прекрасную спящую Розу отправить с миром на тот свет, отключив аппарат питания.
Расписанная по принципу мозаики и словно по нотам разыгранная драма грешит примитивностью мыльной оперы: это слишком явно опускает идеологическую планку фильма. По большому счету не верится ни в одну из этих душераздирающих историй — разве за исключением еще одной, где простой врач, идя наперекор указаниям начальства, пытается спасти суицидальную наркоманку. Если бы данный фильм вычеркнуть из послужного списка Беллоккьо, история кино не пострадала бы.
Этого не скажешь про показанный вне конкурса фильм "Гебо и тень" Мануэла ди Оливейры. Не только потому, что португальскому режиссеру 103 года и он заслужил право снимать что угодно. Картина вполне вменяема по мысли и драматургии, хотя технически ограничена статичными мизансценами — что нетрудно понять и принять. Оливейра не теряет контакта с реальностью: он говорит о том, что болит сегодня в Португалии и во всей Европе,— о нищете, которая хватает за горло слишком многих, чтобы их можно было просто назвать бездельниками или маргиналами. Герои картины — маленькие люди, мимо которых проходят и куда-то уходят большие деньги: их нельзя заработать честным трудом, можно только украсть. Это также персонажи абсурдной пьесы, которые все время чего-то ждут. Старые родители (Майкл Лонсдейл и Клаудия Кардинале) восемь лет не видели сына, а, когда он появляется, становится понятно, что нечего больше ждать, кроме смерти. Снятый в рембрандтовских тонах фильм представляет собой благородную реминисценцию "Возвращения блудного сына". Присутствие на экране состарившихся знаменитых артистов, особенно Жанны Моро в совсем уж ветхом виде, сообщает этому эксперименту привкус изощренной горечи.
Однако смерть в Венеции показывает и совсем другой лик. "Spring Breakers" Хармони Корина — совершенно феерический всплеск весеннего безумия, шутовской эротики и веселого насилия, которого, кажется, еще не видел венецианский экран. Героини этого радужного пляжного хеппенинга — четыре совершенно мультипликационные студентки со стандартной sexy внешностью и столь же стандартными мозгами — едут на каникулы во Флориду, чтобы как следует оттянуться. За спиной — школа и учителя со скучными рассказами о Гитлере, впереди — секс и рок-н-ролл. Реальность превосходит самые смелые мечты. Девушки попадают в разборку с наркодилерами, прихватывают с собой в путешествие обаятельного негодяя с набитым фиксами ртом (неотразимый Джеймс Франко), скопом предаются эротическим негам в бассейнах под пальмами. Но самые острые каникулярные ощущения приносят, конечно, игры с оружием, которого тут очень кстати оказывается целый склад: все кончается живописной кровавой баней. При этом героини успевают давать отчеты родителям: по их словам, они познали много нового и интересного, расширили свои горизонты и поняли, что главное — быть хорошим человеком.
Для российских зрителей самыми убойными выглядят эпизоды, где три девушки (четвертую списали в запас в связи с перенесенным ранением) появляются в ярко-розовых балаклавах. Естественно, никаких намеков на Pussy Riot — просто идеи такого рода носятся в воздухе, да и эстетика современного радикального молодежного искусства универсальна. Вопрос, пробьется ли фильм (уже приобретенный для российского проката и названный по-русски "Отвязными каникулами") через заслон поднявшей голову цензуры. Что же касается венецианского контекста, "Каникулы" отлично монтируются с французской ретродрамой "После мая", доказывая, что контркультура, пусть в самопародийном виде, и сегодня жива. Если отвлечься от компонента насилия, по ощущению "Spring Breakers" напоминают классику чешской "новой волны" 60-х годов — фильмы "Маргаритки" и "Старики на уборке хмеля".