Фестиваль классика
В зале Государственной академической капеллы открылся XV международный фестиваль Earlymusic. Его хедлайнер в этом году — бельгийский Collegium Vocale Gent и его руководитель Филипп Херревеге в очередной раз заслужили овации петербуржцев, в том числе и ВЛАДИМИРА РАННЕВА.
Фестиваль сопровождается в этом году слоганом "Звук, жест и слово — лучшее из мира старинной музыки", несколько самонадеянным и стилистически небезупречным. Но против истины худрук фестиваля Андрей Решетин не погрешил — Collegium Vocale Gent Филиппа Херревеге действительно из лучших. Они уже второй раз на Earlymusic, и опять с музыкой Баха. Два года назад Филипп Херревеге открыл фестиваль си-минорной Мессой, теперь он со своими музыкантами привез в Петербург две кантаты (BWV 125 и BWV 45) и Missa brevis (BWV 236). Эта программа говорит об отношении маэстро к петербуржцам как к зрелым слушателям, нуждающимся не только в хитах, но и в не менее мощной баховской музыке, которая, однако, на слуху далеко не у каждого.
Две кантаты в первом отделении — это богослужебная музыка, которая заказывалась Баху, в то время кантору церкви Святого Фомы в Лейпциге, к церковным праздникам. Первая была написана в 1725 году, на Сретение, вторая — годом позже, на Троицу. Непродолжительная месса появилась на свет значительно позже — предположительно в 1738-1739 годах. Каждое из этих сочинений не опус-магнум вроде "Страстей" или Рождественской оратории и относится к выполнению Бахом своих будничных композиторских обязанностей: месса, напомню, переводится с латыни как "служба", такая вот у Баха была служба — писать службы. И Филипп Херревеге преподносит нам эту музыку с несколько прозаичной отстраненностью. Все точно, все продуманно, но ничего не говорит о себе более того, чем является — нотами, заказанными и исполненными к важным для прихожан и их духовников, но ничем особо не выдающимся случаям. Никаких жрецов сцены, никакой "аристократии духа" (как выразился один ценитель) в зале капеллы не наблюдалось, музыканты Collegium Vocale Gent относились к своей службе — петь и играть на сцене — с такой же ответственной скромностью, что и композитор. У них все было настолько органично отточено, что отточенность как качество исполнения нивелировалась. Казалось, еще немного строже — и станет просто скучно. Но скучно так и не стало, потому что за всем неброским течением нот скрывались вкус и мастерство Филиппа Херревеге, одного из самых авторитетных знатоков музыки Баха.